на верх. — На втором этаже, над вами. Ты еще с моей сестрой дружила. Ее тоже Ира зовут. Помнишь? Две Ирки…
Растерянность в глазах стала еще сильнее.
— Олег? — тихо спросила она.
— Я. А что, непохож?
Ира растерялась.
— Нет. То есть, да. То есть, не знаю. — Девушка смутилась окончательно. Чтобы хоть как-то загладить неловкость произнесла: — Ты сильно изменился.
Я напустил на себя нарочито добродушный вид, пожал плечами.
— Что делать? Время. Не всем же оставаться такими красотками, как ты.
Моя похвала была ей приятна. Она зарделась. Ответила поспешно:
— А папы нет дома. Он с Цезарем гуляет.
У меня невольно вырвалось.
— Неужели еще жив?
Потом увидел изумленные глаза и пояснил:
— Я про пса. Столько лет прошло.
Ира кивнула.
— Жив, только старенький совсем.
— А найти их где?
Она совсем успокоилась. Уверилась, что я именно тот Олег.
— Все там же. Они всегда по одной тропе гуляют.
Получилось совсем хорошо. Этот маршрут я знал. А, значит, найду без труда. Между нами повисла неловкая пауза. Я не стал затягивать разговор и поспешил откланяться.
— Спасибо, Ир. Очень рад был увидеть.
И пошел вниз.
— А папа-то тебе зачем? — запоздало спросила девушка.
— Надо! — ответил я и скрылся за дверью подъезда.
Все. Этот раунд можно было считать завершенным. И я в нем выиграл.
* * *
Брать машину не стал. Да и не проехать там было на машине. Нужная тропа вела к морю. Я свернул за дом к гаражам. Первую дорожку пропустил. На пустырь, через овраг, к рынку мне было ненужно. Сразу нахлынули воспоминания. Вика, Пашка, Димон. Интересно, как они? Как сложилась их жизнь? Потом все вытеснила Лачи. Старой цыганке я был безмерно благодарен.
Безумно захотелось свернуть к ручью, глянуть с обрывистого берега вниз. Вдруг табор снова там? Желание это я поборол. Повернул в другую сторону и направился по змеящейся меж травяных кочек тропе к дикому пляжу.
Здесь было пустынно. Дядю Толю я увидел сразу. Стоял он спиной ко мне, смотрел на темную воду. Старый пес лежал у ног, дремал.
Я подошел совсем близко, окликнул:
— Дядя Толя!
Он обернулся, ничего сказал.
— Дядя Толя, здравствуйте, я Олег. Помните такого?
Я не стал дожидаться ответа, сам добавил:
— Семьдесят восьмой год. Олег, Ира, проклятая квартира. Помните?
— Олег, значит, — в словах его было откровенное сомнение. — Что-то ты сам на себя не похож.
Я пожал плечами.
— Так уж вышло. Это сложно объяснить.
Он хмыкнул, нагнулся к псу, сказал ласково:
— Цезарь, узнаешь? Говорит, что Олег.
Юлька завздыхал по-стариковски, поднялся, подошел, тяжело переставляя лапы, потянул воздух и неожиданно завилял хвостом, ткнулся лобастой головой в протянутую ладонь. Я присел на корточки и обнял пса.
— Юлька, старина, как же я рад тебя видеть.
— Зажился он на этом свете, — сказал дядя Толя. — Семнадцатый год. С тобой что ли хотел попрощаться?
Все его недоверие испарилось. Если меня признала Цезарь, ему тоже не было необходимости не верить.
— Как жизнь, Олег? Как Ирина?
Я сначала растерялся. Как ответить на такой вопрос, если я сам толком не знаю? Помню только первую версию своей жизни. Ту, которую так стремился исправить. Ту, в которой Ирка умерла. Ту, за которую получил новую жизнь в другом теле. Дядя Толя смотрел насмешливо. И я вдруг понял, что кому-кому, а ему можно не врать. Можно просто взять и рассказать все, как есть. Честно, до последнего слова.
— Не знаю, — ответил я, — но думаю, что хорошо.
— Интересное заявление. Впрочем, ты всегда отличался от других пацанов.
Мне подумалось: «Это потому, что я сам пацаном уже не был». Вслух же сказал:
— А давайте, я вам все расскажу, а вы сами решите.
— Давай, — согласился он и полез в карман за сигаретами. — Куришь?
Я кивнул и вытянул себе одну. Дядя толя был прав — за куревом разговор клеился куда лучше. Особенно на такие нетривиальные темы.
* * *
Дядя Толя раскурил еще одну сигарету. Бычков у нас под ногами белел уже добрый десяток. Слишком долгим вышел мой рассказ.
Сосед глубоко затянулся, выпустил дым из ноздрей, усмехнулся:
— Кому другому не поверил бы. Тебе верю.
Еще бы не верить, после того, что нам довелось пережить вместе. Но я все-таки ответил:
— Спасибо.
Он нахмурился, что-то подсчитал для себя, выдал удивленно:
— Получается, для тебя с той ночи чистого времени прошло меньше двух месяцев?
Я удивился сам. А действительно! Кивнул.
— Выходит так.
— Чудны дела твои, Господи.
Мы постояли какое-то время молча. Юлька лежал, прикрыв глаза, на теплом песке. Дышал тяжело. Мне стало его жаль. Я попытался призвать силу, чтобы хоть как-то помочь. Но вдруг понял, что магия бессильна перед старостью. Вздохнул с сожалением.
— А пришел-то зачем?
Голос соседа вывел меня из задумчивости.
— Ни за что не поверю, что решил просто повидаться.
Я усмехнулся. Конечно, не просто.
— По делу пришел. Вы же соседа, того, чью квартиру мы снимали, знали?
— Знал.
— Мне нужно его полное имя.
Он почти не удивился. Зато удивился я, когда услышал:
— На развалины пойдешь? Решил довести дело до конца?
— Откуда вы знаете?
Дядя Толя докурил очередную сигарету, полез было за новой, но передумал и убрал пачку.
— Чую я его. — Он приложил руку к груди. — Сердцем чую. И Юлька воет, не дает туда ходить.
Я согласился:
— Правильно не дает. Умный пес. Так что с именем?
Он полез в карман, вытащил бумажку, протянул. В глазах его застыла усмешка. Я откровенно обалдел, но бумажку взял. Развернул, прочел имя. Уставился на соседа с немым вопросом.
— Ждал я тебя, — сказал тот. — Знал, что ты сегодня придешь.
— Откуда?
— Сон мне приснился. Странный сон. Белое небо, черная луна, развалины эти.
Я судорожно сглотнул.
— Вы тоже со мной пойдете?
— Нет. — Он покачал головой. — Во сне сразу предупредили, что мне там не место. Не пойду.
Я спрятал бумажку. Дядя Толя протянул мне руку.
— Прощай, — сказал он. — Вряд ли еще увидимся. А гада этого отправь в ад. Нечего ему топтать нашу землю.
Глава 26.1
