Стараясь ни в коем случае не выдать владевшую им тревогу, Декер с интересом, который нетрудно было принять за самый настоящий, принялся рассматривать витрину, где были выставлены самые разнообразные букетики, предназначенные для того, чтобы прикалывать их к корсажу. Он был потрясен той легкостью, с какой погрузился в свою прежнюю жизнь, от которой, как ему казалось, совсем отрешился.
Эсперанса поглядел на часы.
– Через десять минут вы должны сделать звонок.
Женщина возвратилась в торговый зал.
– Мистер Эванс, судя по нашим записям, вы оставили у нас депозит два года назад.
– Да. Я пришел, чтобы закрыть счет.
– У нас также отмечено, что вы всегда делали один и тот же заказ на цветы.
– Две дюжины желтых роз.
– Правильно. Прошу вас, пройдите в наше демонстрационное помещение.
Вход в маленькую комнатушку располагался слева от прилавка. Там на стенах было развешано множество фотографий с изображениями цветов, которые можно купить или заказать в этом магазине. Там стояли также простой стол и два деревянных стула, на которые Декер с Эсперансой и уселись после того, как Декер плотно прикрыл за собой дверь. Эсперанса открыл было рот, чтобы что-то сказать, но его остановило новое появление пышной матроны, которая вошла через другую дверь, поставила на стол портфель-"дипломат" и сразу же вышла.
Как только в двери щелкнула защелка, Декер открыл портфель. Эсперанса наклонился вперед и увидел, что там, аккуратно уложенные в углубления, прорезанные в пенопласте, находятся пистолет «вальтер» калибра .380, запасной магазин к нему, коробка с патронами и два маленьких, по-видимому, электронных прибора, предназначение которых не было ему известно.
Декер не мог скрыть отвращения, которое сейчас испытывал к самому себе.
– А я-то надеялся, что мне больше не придется прикасаться к этой дряни.
– У вас должны быть чертовски серьезные основания для того, чтобы звонить по этому номеру.
– Би-и-и-п.
– Это снова говорит Стив Декер. Мне нужно обсудить кое-что важное с мистером Джордано. Это касается Дианы Сколари и...
Мужчина, поднявший трубку, говорил высокомерным тоном человека, привыкшего отдавать приказы.
– Что вам известно о Диане Сколари?
– Я должен говорить с мистером Джордано.
– Я и есть мистер Джордано, – недовольно отрезал говоривший.
– Не Ник Джордано. У вас слишком молодой голос.
– Мой отец не разговаривает с незнакомыми людьми. Расскажите мне о Диане Сколари.
– И о Брайане МакКиттрике.
– Вы считаете, что это имя должно мне что-то говорить?
– Позовите к телефону вашего отца.
– Обо всем, что касается Дианы Сколари, вы может говорить со мной.
Декер повесил трубку, выждал две минуты, опустил в телефон-автомат еще несколько монет и набрал тот же номер.
На сей раз ему не пришлось объясняться с автоответчиком. Еще не отзвучал первый гудок, как трубку сняли и хриплый мужской голос, принадлежавший явно очень немолодому человеку, произнес:
– Ник Джордано.
– Я только что говорил с вашим сыном о Диане Сколари.
– И Брайане МакКиттрике. – Голос звучал устало. – Мой сын говорит, что вы также упомянули Брайана МакКиттрика.
– Совершенно верно.
– Откуда я могу знать, что вы не коп?
– Когда мы встретимся, вы сможете обыскать меня и убедиться, что я не ношу с собой никаких передатчиков и диктофонов.
– Это еще не доказательство того, что вы не коп.
– Знаете, если у вас такая сильная паранойя, то, может быть, нам нет никакого смысла встречаться.
На мгновение наступило молчание.
– Где вы находитесь?
– Нижний Манхэттен.
– Стойте на Пятой авеню около Флэтайрон-Билдинг. Автомобиль подъедет за вами через час. Как водитель сможет вас узнать?
Декер взглянул на Эсперансу.
– У меня будет букет из двух дюжин желтых роз.
6
В кафе, находившемся на Пятой авеню неподалеку от Флэтайрон-Билдинга, Декер хранил молчание до тех пор, пока официант, принесший им заказ, не удалился. Они выбрали столик в самом дальнем углу. Соседние столы были свободны. И все равно Декер сначала убедился в том, что в их сторону никто не смотрит, и лишь после этого наклонился, открыл свою сумку и извлек оттуда маленький предмет, который вынул из «дипломата» в цветочном магазине. Предмет был металлический, размером со спичечную коробку.
– Что это такое? – спросил Эсперанса.
– Это радиомаяк. А это, – Декер снова сунул руку в сумку и достал коробочку побольше – с сигаретную пачку, – приемное устройство. Улавливает радиосигнал на расстоянии мили от передатчика. Движение по Пятой авеню здесь идет на юг мимо Флэтайрон-Билдинга. Вы будете ждать в такси к северу отсюда – на Мэдисон-сквер-гарден. После того как я сяду в автомобиль, который послал за мной Джордано, выждите пятнадцать секунд, чтобы было не так заметно, что вы следите за этой машиной. Ориентировка по прибору визуальная. Стрелка указывает налево, направо или прямо вперед, в зависимости от того, с какого направления приходит сигнал. Эта шкала от одного до десяти, говорит о том, какое расстояние до объекта. Десять – ближе всего. – Декер щелкнул выключателем и поднес пеленгатор к передатчику. – Да. Система работает. Возьмите пеленгатор. Если что-то пойдет не так, как надо, встречаемся возле этого кафе в начале каждого часа. Но если я не появлюсь к шести утра, возвращайтесь в Санта-Фе как можно быстрее. – Декер посмотрел на часы. – Ну, уже скоро. Пойдемте.
– А как насчет вашей сумки?
– Пусть останется у вас. – В сумке лежали пистолет, запасной магазин и коробка с патронами. Декер знал, что его будут обыскивать. Не было никакого смысла дополнительно злить Джордано, пытаясь пронести на встречу с ним оружие. – Через десять минут после того, как я попаду туда, куда меня повезут, позвоните по тому номеру, который дал мне Бенни. Потребуйте, чтобы вам дали поговорить со мной. Постарайтесь уверить их, что, если я не подойду к телефону, случится что-нибудь нехорошее.
– И?
– Подыгрывайте мне, когда я буду с вами говорить.
Они подошли к выходу из кафе.
– Думаю, будет невредно, если вы поймаете такси прямо здесь.
– Декер.
– Что?
– А вы уверены в том, что делаете?
– Нет.
– В таком случае, может быть, лучше поискать другой путь?
– Меньше всего на свете мне хочется ехать туда. Но у меня очень мало времени. Возможно, времени уже нет. Я не знаю, куда еще идти, кроме как в самый источник проблемы.
Эсперанса на секунду умолк.
– Удачи.
– Бет она нужна больше, чем мне.
– Но что, если...
– Они уже убили ее?
– Да.
– В таком случае совершенно не важно, что случится со мной.
Через минуту, в течение которой, как Декер надеялся, Эсперанса успел поймать такси, он вышел под дождь и зашагал направо, по направлению к Флэтайрон-Билдинг. Одолеваемый мыслями о том, что МакКиттрик мог сделать с Бет, Декер не мог не вспоминать очень похожий ночной дождь, под которым МакКиттрик в Риме выстрелил в своего отца.
Он дошел до Флэтайрон-Билдинг на пять минут раньше срока и стоял, укрывшись в каком-то подъезде, держа на виду перед собой дурацкие желтые розы. Его обуревали сложные чувства: различные сомнения, опасения и предчувствия. Но лишь сомнения касались его самого. Все остальное было связано исключительно с Бет: опасение за Бет, боязнь того дурного, что – он старательно отгонял от себя эту мысль – уже могло случиться с нею. Но сильнее всего он ощущал в себе целеустремленность и готовность пойти до конца. Впервые в жизни ему пришлось участвовать в миссии, цель которой, в полном смысле слова, была для него дороже собственной жизни.
Ему на память пришел еще один фрагмент разговора, состоявшегося у них с Бет двумя ночами раньше, в пятницу фиесты, после того, как, покинув прием у кинопродюсера, они вернулись домой к Декеру, – в последние мгновения их нормальной жизни, как это стало казаться ему потом, хотя теперь Декер понимал, что ничего в их отношениях не было нормальным. Лунный свет лился на них через окна его спальни и мерцал на них, когда они занимались любовью, отчего их тела цветом напоминали слоновую кость – от этого сладостно-горького воспоминания он вдруг почувствовал себя опустошенным. Позже, когда они лежали рядом и Декер обнимал Бет, его грудь прижималась к ее спине, его пах касался ее бедер, его колени упирались в подколенные ямочки ее согнутых ног, она долго молчала, и он решил, что заснула. Он не забыл, как вдыхал аромат ее волос. Когда же она заговорила, ее чуть дрожащий голос оказался настолько тихим, что он с трудом различал слова.
– Когда я был маленькой девочкой, – пробормотала она, – у моей матери с отцом бывали ужасные скандалы.
Она снова умолкла.
Декер ждал.
– Я понятия не имела, из-за чего они скандалили, – тем же тихим напряженным голосом продолжала Бет. – И до сих пор не знаю. Измены. Проблемы с деньгами. Пьянство. Все равно. Каждую ночь они кричали друг на друга. Иногда дело не ограничивалось только криком. Они швырялись друг в друга разными вещами. Они дрались. Особенно ужасными эти скандалы бывали в праздники. В День благодарения, в Рождество. Моя мать готовила хороший стол. А потом каждый раз перед самым обедом что-то случалось, и они начинали снова орать друг на друга. Отец хлопал дверью и уходил из дома. Мы с матерью ели этот обед вдвоем, и она все время рассказывала мне, какой он поганый ублюдок, подонок и мерзавец.
