нельзя без пожара и все такое.
– Обошли, Люськ. – ведьмак посмотрел на меня довольно, так если бы мое любопытство очень одобрял.
– То есть… так можно тоже?
– Нам – можно.
– В смысле нам? – опешила я. – Тебе и мне?
– Ага, мы же с тобой такие супер исключительные. Ты избранная, Люся! – провещал он замогильно и тут же заржал, а я уставилась на него с упреком. Язва динозаврическая, вот нельзя разве отвечать нормально.
– Лукин! Шутка – это когда смешно всем, а не только пошутившему.
– Василек, не дуйся. Можно ведьмам и ведьмакам, если башка эффективно варит и есть желание покреативить. – соизволил он таки пояснить отсмеявшись.
– Почему? И кому тогда нельзя?
– Помедленнее с вопросами. Смотри: мы же в отличии от магов сами в одном лице носители и источники силы, а не берем ее из эфира мира. Поэтому можем себе позволить вольности и эксперименты в разумных пределах. Или неразумных, если смысл жизни – кураж. Это у магов и колдунов, шаманов опять же обязательно построение исключительно правильного аркана на любое конкретное действие или точное исполнение всех фаз обрядов, и ошибиться или отступить не моги ни на чуть.
– А что будет тогда?
– В лучшем случае – не будет ничего, то бишь результата ноль, только потеря энергии, это для магов. Духи не откликнутся шаману, хоть он до смерти упляшись, пой сутками напролет и мухоморы ведрами жри. При худшем повороте – совершенно непредсказуемый результат, в тяжелых случаях магические увечья или смерть самому творцу аркана или безумие взывающему к духам и кого вокруг зацепит.
– Хм… Тогда выходит, что быть нами круче, чем магами, так?
– Неоднозначный вопрос, василек. Нами быть однозначно круче, чем простыми человеками, а с остальными – как поглядеть на это. Настоящие шаманы ходят среди духов, как ты по проспекту, и разговоры с ними ведут, уговорить могут на любое чудо. Нам такого не видать, все своими силами, потом и кровью. Сильные маги на такое способны… Мир с ног на голову перевернуть при желании и при помощи одних только накопленных знаний. Благо, что уходит на накопление нужных знаний времени до фига и, достигнув эдакой силы, они уже обычно и не хотят ничего переворачивать. А тех, кто не угомоняется, еще по пути упокаивают Ариец и его коллеги по всему миру. Но опять же, у всех есть свои фишки и плюшки, но и свои ограничения. Просто у нас больше возможностей их разумно или не очень обходить.
– Прикольно. – задумавшись, резюмировала я.
Вот интересно, я могу тоже попробовать обойти клятву о молчании, данную Волхову, и хоть намеками рассказать Даниле о визите мага и его угрозах? Обстоятельства ведь резко поменялись, и раз теперь он вроде как со мной во всем на ближайшие двенадцать месяцев, то знать должен. Да-да, господин Лукин, у меня для вас есть еще один сюрприз, помимо тех, что и так уже успел словить от нашего рода и силы.
– Ты чего так подозрительно ухмыляешься, Люська? – покосился ведьмак на меня.
– Помнишь я тебя расспрашивала про Чашу Первого? – начала я типа издалека.
– Ага-а-а, – как-то по особенному протянул Данила и косые взгляды его мигом стали острее. – На склероз пока не жалуюсь.
Мелькнуло гаденькое желание куснуть его на тему возраста, но решила быть выше и не отвлекаться.
– И говорила, что все прямо рассказать не могу. – Он кивнул, поощряя, а я нахмурилась, силясь как-то сформулировать дальнейшее. – Короче, меня посетил некий маг… – в горле ощутимо запершило, и я торопясь затараторила: – Который непосредственно связан с событиями в тоннелях, и сказал, что я теперь ему должна, потому что все полома…
Скрутило в приступе жесточайшего кашля, а в желудке как кислота разлилась. Данила резко вильнул к обочине и ударил по тормозам, и нас развернуло на заснеженной дороге. Я ничего не видела сквозь пелену слез и черные замельтешившие пятна перед глазами, слышала только как Лукин сдавленно матерится, чем-то шурша. А через полминуты где-то он с силой стиснул волосы на моем затылке и потянул, не щадя нисколько, вынуждая разогнуться и запрокинуть слегка голову. Плеснул в мой рот на судорожном вдохе какую-то гадость из очередного бутылька. Сначала я поперхнулась и закашлялась еще сильнее, но спустя некоторое время стало отпускать. Кашель перестал выворачивать наизнанку, угли в животе потухли и остыли, перед глазами прояснилось. Я задышала ровнее, а хмурый ведьмак взялся вытирать влажными салфетками вокруг моего рта и свои пальцы, и только теперь я заметила кровь.
– Попустило? – спросил Данила, я кивнула, а он взял и отвесил мне хорошего такого подзатыльника. – Дура такая! Ты не могла сначала предупредить меня о том, что собираешься нарушить клятву, данную своему сраному копу, а потом уже трепаться, а?! Я бы хоть заранее подготовился!
– Прости, – повинилась, чувствуя себя и правда круглой идиоткой. – Просто зашла речь о магах и обхождении правил, и я стала думать, как бы тебе рассказать по-хитрому все, потому что мы же вместе… то есть не вместе, но ты должен знать…
– Ой, я тя умоляю, Люська! Где ты и где хитрость! Спросить просто не могла, баранина мелькая?
– Спросить?
– Да! Я же, блин, учитель, с которым ты вместе-не вместе, – как обычно не обошелся без подколки он еще и меня передразнив. – Поэтому ты должна просто открыть свой ротик и спросить: свет мой, Данила, лучший мой любовник из всех возможных, а не подскажешь ли ты мне, как можно обойти клятву о неразглашении инфы, которую я, бестолочь непроходимая, но пипец какая красивая и сладкая, дала конченному копу. Понятно?
– Понятно. Виновата, исправляюсь. Так как?
– А вот так! – рыкнул Данила и сунул мне в руки пачку салфеток. – Давай вытирай тут все, смотри теперь брызги везде. Заодно зацени какой супер молодец этот гребаный Волхов, что сковал тебя клятвой, которая убить тебя способна.
– Раньше крови не было, – пробурчала я, послушно начав вытирать переднюю панель и даже лобовое от мельчайших красных брызг.
– А, то есть ты еще и не в первый раз нарушить ее пытаешься? Дура, вот как есть дура же!
– Я не пыталась. Просто хотела высказаться, потому что имею право! –
