еврейских семей в диаспоре можно было увидеть бело-голубые кружки для пожертвований, куда раз в неделю опускались шиллинги и доллары.
Однако, чтобы иммигранты, хлынувшие в Палестину после войны, смогли выжить, требовалась не только земля. Их надо было обеспечить жильем и пищей, а впоследствии — сельскохозяйственным оборудованием. Им нужны были школы и больницы. Именно для того, чтобы найти необходимые для этого средства, Вейцман в 1920 г. и основал Керен га-Иесод, несмотря на возражения Брандайза, заботившегося, главным образом, об инвестициях. Как президент Сионистской организации, Вейцман взял основную тяжесть этой работы на себя и вскоре стал главным финансистом сионистов — “королем попрошаек”, как он сам себя называл. За последующие десять лет он побывал во всех крупных еврейских общинах мира, встречаясь с богачами в Западной Европе, в Северной и Южной Америке, выступая на массовых митингах в Польше, Венгрии и Румынии. Для этого требовались железные нервы. Даже в Соединенных Штатах евреи еще не полностью расстались со своим статусом иммигрантов. Несмотря на все усилия Вейцмана, денежные поступления в Фонд были невелики. В 1921 г. Вейцман поставил задачу собрать 150 млн долларов за пять лет. Но прошло восемь лет, а собрано было всего 20 млн. Для тех, кто критиковал дипломатическую пассивность сионизма во времена мандата, у Вейцмана был наготове ответ: “Еврейский народ, где ты?”
Иммиграция и идеология
Финансовая ситуация складывалась как нельзя хуже. Хотя к концу войны численность ишува сократилась до 55 тыс. человек, к 1919 г., когда Палестина еще не была официально открыта для иммигрантов, еврейское население увеличилось почти до прежнего уровня. Эта волна репатриантов получила название третьей алии: приток переселенцев из Восточной Европы в 1920 г. составлял ежемесячно тысячу человек, всего же с 1919 по 1923 г. в Палестину прибыло 37 тыс. человек. В большинстве своем они бежали от революции, контрреволюционных погромов и Гражданской войны. Многие из них ошибочно полагали, что вот-вот будет создано еврейское государство. Так или иначе, все иммигранты считали ситуацию в послевоенной Восточной Европе безнадежной.
И они были правы. Бесспорно, Февральская революция 1917 г. и свержение царя на первых порах позволили положить конец бесправию евреев, устранили все препятствия на пути сионизма в России и на какое-то время даже привели к беспрецедентному взрыву энтузиазма и энергии среди российских сионистов. Осенью 1917 г. в России действовало 1200 местных сионистских организаций, объединявших 300 тыс. членов. Однако этим небывалым возможностям был положен конец большевистским переворотом. Поначалу новый коммунистический режим почти не ограничивал сионистскую деятельность. В крупных городах работали бюро, осуществлявшие эмиграцию в Палестину, и в 1918 г. из России в Святую землю переселились 4 тыс. евреев. Однако в декабре Евсекция[180] (еврейская секция Коммунистической партии) начала обличать “контрреволюционную сущность” сионизма, а в феврале 1919 г. учреждения сионистов были закрыты, а их периодические издания запрещены. Вскоре на Украине и в других областях, плотно заселенных евреями, начала набирать силу мощная антисионистская кампания. Вслед за Евсекцией коммунистическое руководство официально обвинило сионизм в том, что он не признает принципиального значения социальной революции, отвергает возможность решения еврейского вопроса на российской почве и, главное, угрожает Коммунистической партии, вербуя себе сторонников в еврейской среде. Антисионистская кампания то утихала, то вспыхивала с новой силой, принося с собой запреты, судебные приговоры и тюремные сроки. В 1923 г. сионистская деятельность в России практически прекратилась.
Любопытно, что, несмотря на большевистские репрессии, в то же самое время, в начале 1920-х годов, в России возникла и с согласия властей начала исключительно эффективно действовать сионистская организация, занимавшаяся подготовкой репатриантов. Она называлась Ге-Халуц (“Пионер”), и программа подготовки, которую она осуществляла в России, обогатила третью алию практичностью и динамизмом, не знающими параллелей в сионистской истории. Идея предварительного сельскохозяйственного обучения была высказана еще в 1915 г., но широко пропагандировать ее начал Йосеф Трумпельдор. Прославленный офицер вернулся в Россию в феврале 1917 г. Сначала он собирался создать там Еврейский легион для освобождения Палестины. Однако через год, после того, как этот план провалился из-за большевистской революции, Трумпельдор обратился к своим последователям с другим призывом: “Если мы не можем стать армией, станем пионерами, будем сеять, прежде чем отвоюем Эрец-Исраэль”.
Трумпельдор предупреждал своих слушателей и читателей, что для того, чтобы стать рабочими и земледельцами, недостаточно просто отправиться в Палестину. Пионеры второй алии избрали этот путь, уверенные, что для построения идеального общества необходимы лишь упорство и сила воли, но потерпели неудачу. Учитывая это, Трумпельдор призывал еврейскую молодежь заранее готовиться к решению задач, которые встанут перед ними в будущем. Пионеры, заявлял он, должны еще в России учиться возделывать землю, перенимать крестьянский опыт. Трумпельдор и ряд его ближайших сотрудников ездили по западным губерниям, организовывали группы Ге-Халуц, создали учебные центры в Минске и Симферополе. Летом и осенью 1918 г. в Ге-Халуц вступили десятки тысяч юношей и девушек. Они с энтузиазмом взялись за изучение сельского хозяйства, и подготовку проходили на купленных или арендованных участках земли, внимательно прислушиваясь к рекомендациям еврейских и русских учителей. Большевики некоторое время не мешали этой деятельности, хотя и из сугубо корыстных соображений — Ге-Халуц оказывали помощь американские филантропические фонды.
В то же время группы Ге-Халуц возникли в Литве, Румынии, Чехословакии, Австрии и Германии. В 1921 г. в Карлсбаде была основна Всемирная организация Ге-Халуц, центральное представительство которой было открыто в Берлине, а позже переместилось в Варшаву. В 1925 г. в Ге-Халуц насчитывалось 33 тыс. членов, в 1933 г. — 83 тыс. Между тем уже в 1919 г. первые участники движения начали прибывать в Палестину. Они нередко достигали Святой земли окольными путями. Те, кто ехал из Восточной Европы (а таких было большинство), обычно добирались через Турцию, Италию или Египет. Многие избирали путь через Сибирь, Китай и Японию. В августе 1919 г. в Святую землю вернулся сам Трумпельдор, чтобы подготовить почву для ожидавшегося прибытия птонеров-халуцим. Полгода спустя он был убит во время нападения арабов на кибуц Тель-Хай. Однако его гибель лишь прибавила решимости тем членам Ге-Халуц, которые дожидались отправки в Палестину. Большое число их прибыло из Европы, стремясь помочь ишуву.
Массовая иммиграция застала врасплох и Сионистскую организацию, и мандатные власти. Приезжающая в Палестину молодежь в порыве энтузиазма не придавала особого значения тому, что в стране трудно устроиться и что пионеров там ждут очень серьезные проблемы. Как мы помним, после волнений в праздник Неби-Муса сэр Герберт Сэмюэл решил, что лучший способ умиротворения арабов — отказ от неограниченной еврейской иммиграции. В этот момент, в августе 1920 г., мандатная администрация выпустила указ, согласно которому количество репатриантов не должно было превышать 16 500 человек в год; при этом правом на въезд пользовались
