— Всем членам экипажа! Отмена режима безопасности, возвращайтесь к выполнению своих непосредственных обязанностей. Повторяю…
Ефим щелкнул каким-то тумблером, и голос пропал.
— Думаю, мы услышали достаточно, — сказал он. — Он не прикидывается, он действительно только что отпустил гулять по кораблю инопланетное существо. Надо что-то делать.
— И что ты сделаешь? — спросил Семён. — Пристрелишь из плазменного ружья этого монстра?
— Хотя бы и так.
— Ну, брат, тут есть два «но»… Первое! У тебя есть плазменное ружьё?
— Прямо сейчас нет, — ответил Ефим, — но я знаю, где взять.
— Ладно, с первым пунктом разобрались. Второе — ты уверен, что ЭТО можно прибить плазмой? — видя замешательство механика, он продолжил: — А ещё — вот прибил ты её. А всё вокруг видят… Что они видят, Фима? Видят они застреленную тобой красивую девушку. Как ты считаешь, кто окажется крайним?
— Зато корабль спасу, — Ефим помолчал. — И почему кто-то должен видеть, как я её пристрелю?
— Пусть так, — Семён насмешливо посмотрел на него. — Застрелил ты её в тихом безлюдном месте. И стоишь вот такой вот с чувством выполненного долга над хладным трупом прекрасной инопланетянки и начинаешь задаваться вопросом — а прав ли ты? Действительно ли она несла угрозу человечеству в целом и кораблю в частности? А?
— Ты, я смотрю, на любой вариант развития событий уже придумал отговорку, — неодобрительно сказал механик. — Хорошо, что тогда ты предлагаешь делать?
Семён развёл руками.
— Пока ничего, — ответил он. — Я предлагаю всё то же, что предлагал ранее. Посмотреть, как будут дальше развиваться события. Находясь здесь. Говоришь, запас еды тут тоже есть где-то? Отлично!
— А ты не подумал о том, что первый помощник в курсе, что мы здесь? — спросил Ефим. — А значит, в курсе и чудо-девушка.
— Упс, — об этом Семён действительно не подумал. — Может, Святозар забудет?
Они переглянулись.
— Эх, — Семён сник. — Да, вряд ли.
Но тут уже Ефим решил его утешить.
— Может, и действительно не вспомнит, — задумчиво сказал он. — В обычном своём режиме ни за что бы не забыл, что у него по ремонтному коридору ходят двое неприкаянных членов команды. Но сейчас? О! — он поднял вверх указательный палец. — Робот!
— Где? — начал озираться Семён.
— Да нет, — махнул рукой механик. — Не здесь. У меня в мастерской. Почти готов уже. Осталось парочку микросхем отладить…
— У тебя в мастерской робот? — Семён решил уже ничему не удивляться.
— Боевой робот, — уточнил Ефим. — Я знал, что он пригодится.
***
— Офигеть, — сказал Семён. — Какая, однако, хреновина!
Ефим, оказавшись в мастерской, сразу же направился в угол, где возвышалось что-то человекоподобное, но раза в два больше обычного человека, и страшней. Придирчиво осмотрел со всех сторон, остался доволен увиденным, и, взяв отвёртку, с упоением принялся что-то подкручивать и подвинчивать.
— Это ты микросхемы так отлаживаешь? — Семён подошёл поближе, с восхищением рассматривая хаотичное нагромождение всяких причудливых конструкций, что стояли, лежали и висели во всех плоскостях мастерской. — Отвёрткой?
— Микросхемы сами себя отладят, — отмахнулся Ефим. — Я программу написал для симбиотов, пускай поработают, бездельники.
— Симбиотов? — удивился Семён. — Они же вроде как запрещенная технология?
— Да? — в свою очередь удивился Ефим. — Надо же. — И продолжил ковыряние отвёрткой.
Семён хмыкнул, покачал головой, и уселся на единственный стул, предварительно смахнув на пол какой-то хлам. И вздрогнул, когда хлам недовольно пробурчал что-то вроде «Нахал!», и уполз под верстак.
— Интересно у тебя тут, — сказал он. — Весело!
— Не то слово, — отозвался Ефим. — Только вот почему-то Борис другого мнения…
— Ну, ты же ему это… как его… природный конкурент! — хохотнул Семён. — Он постоянно жалуется, что ты работу у него отбираешь.
— Работу? Какую работу? — не понял Ефим. — Тут работы-то…
— Вот-вот, — кивнул Семён. — И он так же говорит. Что с тех пор, как он с тобой в паре, никакой работы для него и нет. Устал отдыхать уже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пусть займётся работой, — рассеяно сказал Ефим.
— Гениально! — Семён поднял вверх большой палец. — При встрече обязательно ему расскажу. А то он не знает, бедняга….
Тут хлам устал просто так лежать под верстаком, выполз и тяпнул Семёна за ногу.
— Ай! — тот отдёрнул ногу, и потрясённо уставился на отпечаток острых зубов, оставшихся на скафандре. — Что это у тебя?
— Где? — повернулся к нему механик, увидел выползень и заулыбался:
— А, это был своего рода эксперимент…. Забыл про него совсем, — и, повернувшись обратно, продолжил тыкать отвёрткой в робота.
— Эксперимент чего? — с опаской спросил Семён, вставая со стула и бочком, бочком отодвигаясь поближе к Ефиму. Хлам, при более внимательном изучении оказавшийся какой-то полосатой кишкой, состоявшей из разных шестерёнок и пружинок, продолжал ползти за ним. — Может, ты его выключишь?
— Зачем?
— Ну, он меня нервирует.
— Да брось, — Ефим легкомысленно отмахнулся от него. — Как может нервировать безобидный дезинтегратор мусора?
— Кто???
— Не кто, а что, — наставительно сказал Ефим, убирая отвёртку в карман. Отошёл на шаг, и придирчиво осмотрел творение своих рук с ног до головы. — Отлично получилось, а?
— Да-да, замечательно, — отозвался Семён, отпихивая ботинком чересчур активного дезинтегратора. — Фима! Чёрт бы тебя побрал! Твой дезинтегратор, видимо, решил, что я мусор! И хочет меня дезинтегрировать….
— Не получится, — с сожалением покачал головой механик. — Ты для него слишком большой.
— Мне кажется, он нашёл выход, — отозвался Семён. — Если будет откусывать от меня по куску, то всё у него получится.
— Гм, — Ефим, склонив голову, посмотрел на механическую кишку. — Эволюционировал, однако. Ну, хорошо. — Он нагнулся, запустил руку куда-то вглубь создания, чем-то щелкнул, и дезинтегратор деловито пополз куда-то в другой конец мастерской. — Всё, я его перенастроил, убрал органику из списка разрешённых к уничтожению вещей.
— Спасибо, — прочувственно произнёс Семён. И теперь смог обратить внимание на возвышающегося над ними робота. — Ну как, работает?
— Сейчас узнаем, — Ефим взял с верстака небольшой пульт, и на что-то там нажал. Пару секунд ничего не происходило, затем глаза — все пять! — робота засветились малиновым цветом, и он сделал движение, как будто разминал затёкшие руки. Причем движения были плавными, быстрыми, совсем не похожими на движения тех роботов, что ранее видел Семён.
— Ого! — с уважением сказал он. — Внушает.
— Да, работает, — кивнул Ефим. — Ну что, будем выводить на цель?
— Мне кажется, лучше вначале прозондировать почву, — отозвался Семён. — Давай посмотрим, что у нас здесь происходит!
— Давай, — согласился Ефим. Нажал еще что-то на сенсоре пульта, и на ближайшей стене появились изображения с камер.
— Ох, — Семён ткнул пальцем в одну из картинок. — Ну ничего себе!
Механик покачал головой.
— А первый помощник у нас парень не промах! — прокомментировал он.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Лиана улеглась поудобнее на ложе, и сладко потянулась. Энергией она напиталась по самые брови, человеческая раса оказалась на диво щедра на отдачу, у них не было совершенно никаких защитных рефлексов! Просто чудо, а не раса! Как же ей повезло…. Повезло сразу во многом — и то, что в самый трудный для неё момент на планету прилетели пришельцы, и то, что они оказались настолько слабыми и восприимчивыми, а ещё то, что они были почти во всём идентичны второй ипостаси её народа — всё это было просто подарком. Лучшего сочетания нельзя было и придумать! И пускай старейшины скрипят зубами от ярости, она уже не в их власти. Наоборот, теперь всё здесь в её власти! Как же это замечательно! Какое упоительное чувство свободы, когда нет больше страха, нет предательства и ненависти. Ещё бы вызволить её братьев и сестёр, которым в ближайшее время тоже грозит развоплощение…. Но это уже верх мечтаний, не обязательный пункт к выполнению. Если не удастся уговорить капитана, когда он вернётся — пусть пробуют справиться своими силами. В конце концов, справилась же она! И они смогут. А если не смогут — значит, такова их судьба. Но жертвовать собой ради кого-то она уж точно не собиралась. Нет, не для этого было потрачено столько сил и времени, и не для этого она чуть было не лишилась собственной жизни!
