Внутри все сжимается. Кажется, из воздуха разом пропадает кислород.
– А если бы я не согласилась сегодня? – спрашиваю глухо, отводя глаза.
– Этого мы никогда не узнаем, правда? Ты согласилась, и ты здесь, – говорит он подчеркнуто равнодушно, а потом, словно эта тема закрыта, усаживается на стул и добавляет: – Вкусно пахнет. Если ты что-то приготовила, рискну попробовать.
Столь стремительный переход от важного к банальному обескураживает, но я не жалуюсь – это лучше, чем продолжать опасную тему, для которой у меня не хватает ни моральных сил, ни смелости.
– А что, твои многочисленные ассистенты и администраторы тебя не кормят? – язвительно бросаю я.
– Зачем, если у меня есть личная рабыня на три недели? – парирует он.
Поджав губы, потому что мое красноречие исчерпало себя, я молча раскладываю пасту по тарелкам.
– Если бы я знала, что удостоюсь аудиенции, приготовила бы что-то особенное, – замечаю едко.
– Да, с щепоткой яда, подозреваю, – не остается в долгу Гордеев.
– Я не настолько банальна, – оставляю последнее слово за собой и беру в руки кусок пармезана и терку.
Пока я сосредоточенно натираю сыр, Кирилл достает из холодильника бутылку вина. Надо признать, за последние годы он приобрел довольно дорогие привычки.
– Тебе здесь комфортно?
Отрываю взгляд от тарелки, вопросительно приподняв брови:
– Прости?
– Я спрашиваю, комфортно ли тебе в этой квартире, – повторяет он.
– Все хорошо. – Я пожимаю плечами, делая глоток вина из бокала. – Вряд ли в моем положении уместно что-то требовать.
– А тебе нужно что-то, что ты хотела бы потребовать? – Его темнеющие глаза и интонации голоса словно бросают мне молчаливый вызов.
– Здесь все есть, – отвечаю коротко, не желая вступать в перепалку. Как я уже выяснила, шансы выйти победителем хотя бы из одной у меня ничтожно малы, а мне сейчас надо беречь силы.
Тарелки пустеют. Бокалы тоже. А во мне начинает подниматься волна паники. Сейчас вечер. В квартире мы одни. Я обещала ему «все что угодно», а он сказал… Он сказал то, что сказал. А если время расплаты настанет прямо сейчас?
Пока я судорожно пытаюсь предсказать развитие событий, Кирилл доливает мне в бокал вина. Я поднимаю на него глаза и внезапно цепенею. Если зрение меня не обманывает, серые глаза Гордеева сейчас прикованы к моему рту. От этого взгляда мне становится жарко, и я машинально облизываю губы.
О господи.
– Я… – резко встаю с места, подхватывая дрожащими руками грязные тарелки. – Надо убрать. Будешь кофе?
– Не откажусь.
Все время, пока я составляю тарелки в посудомоечную машину и готовлю кофе, я ощущаю на себе жгучий взгляд Гордеева. Под ним мне неуютно, нервно и волнительно. А еще странно знакомо. Словно все это уже было когда-то в прошлом, а теперь просто вышло на новый виток в наших взаимоотношениях.
– Не надо так трястись, – раздается над самым ухом. От неожиданности я рассыпаю кофе из банки на столешницу. – Я не собираюсь тебя насиловать.
Как он оказался позади меня так быстро? Почему я не слышала? Зачем он поднялся?
– Я не трясусь, – отвечаю глухо, гипнотизируя взглядом сахарницу, не решаясь обернуться и встретиться с ним лицом к лицу.
Спиной я ощущаю тепло его тела и глубокое размеренное дыхание, которое шевелит волосы на моей макушке. Сердце начинает биться беспорядочно и учащенно, посылая по всему телу тягучие волны расплавленного вожделения, которые притупляют инстинкт самосохранения и будят примитивные первобытные чувства.
– И насчет кофе я передумал, – продолжает Кирилл. – Вспомнил, что у меня есть дела. Так что не суетись.
Когда эти слова доходят до моего затуманенного сознания, в кухне я остаюсь одна, а где-то вдалеке с мягким щелчком закрывается входная дверь.
Глава 10
Утром я просыпаюсь в боевом настроении. Промаявшись без сна почти до часу ночи, что для меня, с тех пор как я устроилась работать учителем в начальную школу, неслыханно, я обещаю себе больше не изводиться понапрасну. Несмотря на то что когда-то мы были близки, Гордеев для меня загадка, на которую я никогда не знаю отгадки. Я понятия не имею, что ему взбредет в голову в следующую минуту, и если буду жить в постоянном напряжении, ожидая, что он начнет воплощать в жизнь свои угрозы, то просто сойду с ума.
Сегодня будний день, из чего я делаю вывод, что Кирилл не объявится раньше вечера. А значит, у меня есть целый день, чтобы исполнить свою давнюю мечту – посмотреть Москву. Прогулка должна пойти мне на пользу. Ритм большого города поможет отвлечься и развеет паутину черных мыслей. Возможно, мне даже удастся вытеснить навязчивый образ Кирилла Гордеева из головы хотя бы на несколько часов. В самом деле, к чему превращать эти три недели в тоску и наказание? Подарки, которые дает жизнь, нужно использовать: никогда не знаешь, когда еще представится такая возможность.
С этими мыслями я резво вскакиваю с постели, принимаю душ и готовлю нехитрый завтрак. Переодевшись в единственную оставшуюся у меня чистую одежду, уже в девять оказываюсь у метро. К черту Гордеева! Сегодня у меня свидание со столицей.
Быстро домчав на поезде до нужной станции, я выхожу из подземки, упираясь взглядом в красный кирпич Московского Кремля. От монументальной красоты зданий и старинных памятников у меня перехватывает дыхание. Как зачарованная, я верчу головой по сторонам, стараясь не упустить ни одной детали, и то и дело лезу в интернет, чтобы прочитать про каждую заинтересовавшую меня постройку.
День пролетает незаметно. Я брожу по центру без конкретной цели, обхожу кругом Кремль, спускаюсь в парк и долго стою на мосту, медитативно наблюдая, как подо мной проплывают прогулочные катера и яхты. К огромному сожалению, мой старенький телефон разряжается уже к обеду, не выдержав моего маниакального желания фотографировать все на своем пути. Но я не расстраиваюсь: так даже лучше. Это дает мне возможность сосредоточиться на том, что происходит со мной здесь и сейчас, вместо того чтобы засорять память телефона.
Уже смеркается, когда я, прибавив шагу, возвращаюсь в квартиру. Провернув ключ в замке, берусь за ручку, но в следующее мгновение дверь распахивается без какого-либо участия с моей стороны.
– Где ты шлялась? – как ядовитая стрела, летит в меня грубый вопрос.
Стараясь с достоинством выдержать эту атаку, я осторожно закрываю за собой входную дверь и, мятежно вздернув подбородок, встречаюсь с пронзительным взглядом серых глаз хозяина квартиры.
– Здравствуй, Кирилл, – произношу спокойно, мысленно проводя параллель с его вчерашним появлением в квартире и моим сегодняшним.
Его глаза темнеют, брови угрожающе сходятся на переносице, а мое сказочное настроение стремительно летит с небес
