— Так и я о том же, — вкрадчиво начал Грэг. — Сегодня мы можем получать прибыль, если будем продавать хотя бы то, что продаем. Мошна-то чай не бездонная.
— Твое дело работу делать, а за мошну не переживай. Вот когда наладим производственные мощности, подготовим работников, вот тогда как лавина и обрушимся на рынок и подомнем его под себя.
— …?
— Так. Ты не заморачивайся. Ты дело делай.
— Ну так я…
— Вот и ладно. Давай конкретно. Вопросы по чертежам есть?
— Нет. Вроде все продумали, и на сегодня все понятно.
— Значит, в конторку не пойдем.
— Но вот колесо…
— Не думай об этом. И цех, и колесо мастер Лукас тебе поставит за два дня, вот только разберется с жильем. Сейчас у него процесс налажен, он уже каждый день ставит по два дома. Короче, готовь оборудование.
— Да готовлю я.
Так как здесь в его ЦУ и советах сегодня не нуждались, Андрей решил навестить поля, где, как он знал, без труда отыщется Маран, староста поселка. Новак, конечно, предвидел, что и тут будет не все просто. Поля засеяли и вспахали обширные, едва управились с уборкой, конечно, урожай собрали солидный, да едва пуп не развязался. Землица отдохнувшая, богатая минералами, родила просто исключительно. Но ничего, выдержали. Правда, был один неприятный момент — большинство урожая придется отдать в закрома маркграфа, ну да куда от этого денешься, аренду и налоги платить надо. Однако и в своих закромах осесть должно было немало.
Теперь же была другая страда. Вовсю началась осенняя вспашка. Крестьянам приходилось не в пример труднее, нежели весной, когда Андрей распорядился выделить сюда дополнительных людей из наемных рабочих. Сейчас вся нагрузка легла только на плечи местных жителей. Вспашка продолжалась чуть не круглосуточно, быков использовали посменно, людей заменить было некем. Андрею вспомнились слова прапорщика из фильма «Пограничный пес Алый» при отправке кинологов на зачетный марш-бросок: «Собакам при необходимости давать десятиминутный отдых. Себе специального отдыха не давать». Эти слова как нельзя более точно подходили к крестьянам поселка, наматывавшим на плуги последние жилы. Впереди же была еще посевная озимых. Люди буквально валились с ног, но на попятную идти не желали.
В происходящем была вина Андрея. Человек из индустриального века, привыкший к большим площадям, обрабатываемым тракторами, он влез туда, где ни черта не соображал, но его никто не посмел ослушаться, и распоряжение выполнили. Именно этим объясняются большие площади обработанной земли. Когда он понял свою ошибку, не больно-то заметную, когда работало чуть больше полсотни пахарей, и ставшую очевидной, когда пахарей осталось едва полтора десятка, то попытался умерить аппетиты. Однако здесь ему пришлось столкнуться с противостоянием со стороны крестьян. Ну, не позволяла им их натура бросить уже обработанные поля, для них это было равносильно брошенному ребенку. Вот и рвали жилы люди из-за некомпетентности Андрея, который впредь зарекся влезать в дела, не разобравшись во всем досконально.
— Маран, ведь надорветесь. Оставьте поля, добавится населения — вернемся к ним еще, — вместо приветствия с ходу заявил Андрей старосте, как только тот подошел.
— Вы не волнуйтесь, господин Андрэ. Оно, конечно, в этот год тяжко придется. Ну, да на будущий полегчает, семьи-то помаленьку прибывают, глядишь, еще целину поднимать придется.
— Прибывать-то прибывают, но все больше на кузнечный двор.
— Ничего, и крестьяне подтянутся. А нам еще не забыть бы под картошку огородик вспахать.
Маран имел в виду собранный урожай картофеля, уже заботливо уложенный в погреб. Земля здесь для этого овоща подошла как нельзя лучше; мало того, сказалось и полное отсутствие колорадского жука, нещадно уничтожавшего посадки картофеля на Земле. При отсутствии этой серьезной угрозы картофель произрастал просто фантастически густыми кустами. Из двух мешков картофеля получили урожай в двадцать два мешка.
Как ни аккуратны были крестьяне, и как ни мал был процент резаной картошки, но он был. Непригодных к длительному хранению овощей собрали целый мешок. Поэтому, к удовольствию Андрея, он все же поел жареной картошки, ну и кое-кого угостил. Крестьяне остались овощем очень довольны, поэтому к картофелю относились теперь весьма серьезно. Уже в будущем году планировалось обеспечить семенной картошкой все семьи поселка. А еще через год она должна была лечь в закрома каждой семьи.
— Значит, не отступитесь?
— И не просите. Землица, она ведь как дите малое, ласки и заботы просит, как мамка любви от деток желает. Нельзя ее обижать, коль уж взялись ухаживать. Вон она как по заботе истосковалась, одарила от щедрот душевных — закрома ломятся. А ведь, считай, без подготовки по весенней вспашке, да еще и припозднившись зерно побросали.
— Ну, что я могу тебе сказать… Бог в помощь.
— Господь, он тружеников любит и не оставит в заботе своей.
— Ты никак в попы собрался?
— Дело богоугодное, но только не по мне. Аль забыли, что я уже женился?
— Мало того, даже знаю, что первенца ждете. Просто ты иногда начинаешь говорить так, словно проповедь читаешь.
— Скажете тоже!
— Ладно, раз уж вопросов у тебя нет, тогда поеду я.
— Как это — нет вопросов?!
— Ну, не могу я сейчас тебе людей добавить. Дома надо ставить. И потом, я ведь говорил тебе, что каждый должен заниматься своим делом. Кузнецы — кузней, лесорубы — лесом, а крестьяне полями да живностью.
— А я и не прошу других привлекать. Но ведь есть же наемные рабочие, почему не привлечь их, ну хоть десяток?
— Я сказал — нет. Все заняты на строительстве, часть уголь выжигают. Нужны тебе наемные рабочие — сам нанимай.
— Ладно, с этим понятно. Вы господину Бэлтону про соль напоминали?
— Да. Заказ на соль я отправил, да вот только дорогая она.
— Дорогая, но нам не помешает. Рыбы в Быстрой немало, а вот заготовить ее впрок без соли не получится. Конечно, можно и без рыбы обойтись, да только разносолы не помешали бы. Опять же пост.
— А что зимой рыба не ловится?
— Нет. Многие пробовали, да только реки как будто пустеют. Зимой рыбы не будет. Так что соль нужна.
— Будет соль. Теперь все?
— Теперь все.
Вроде и ничем серьезным не занимался, а уже за полдень. Наскоро пообедал, и вот уже Джеф поджидает своего ученика, сидя в седле. Ничего не попишешь. Опять в седло — и за околицу. Вот деревья скрыли их от взоров людей, и Андрей привычно соскальзывает на землю, передает вожжи Джефу. Ветеран с утра вместе со своими учениками достаточно хорошо размялся, а вот Новак все больше в седле… Кольчуга уже не стесняет движений и вообще не ощущается, словно вторая кожа. Бежать в ней не тяжело, да и вообще — пробежка, которая поначалу выматывала, казалось, на неделю вперед, теперь воспринимается как данность и заряжает энергией для будущей тренировки.
После пробежки — многократная отработка приемов с оружием и без. Под занавес спарринг с ветераном. Тот не скрывает, что не просто тренирует Андрея, но и сам кое-чему учится, уж больно нестандартно тот порой действует, и зачастую весьма эффективно.
Очередная сшибка оканчивается сильным ударом деревянного тренировочного меча под ребра Андрея. Резкая боль пронзает тело, захватывает дыхание, не давая пропихнуть в легкие толику воздуха. Будь на месте дерева сталь — и пиши пропало, а так останется только синяк, все же кольчуга хорошо смягчает удар, во всяком случае, от перелома ребер спасает.
— Нет, я все-таки не понимаю!
— Чего ты не понимаешь? — наконец сумев вздохнуть проговорил Андрей.
— Ну как вы умудрились убить Ури Двурукого?! Я ведь видел схватку со стороны, вы ничуть не уступали ему по скорости. С сэром Аткинсом вы вообще расправились в доли секунды. А на тренировках вы опять держитесь за грудь. Конечно, это прекрасно, что вы за такой короткий срок сумели так многому научиться, и сейчас деретесь почти вровень со мной — но в тех схватках я и рядом с вами не стоял бы. А что касается этих двоих, то они разделали бы меня под орех, это я вам точно говорю.
— Может, все дело в том, что там я четко осознаю, что противник хочет моей крови, потому и стараюсь куда лучше, сам того не понимая? — наконец справившись с дыханием, но все еще потирая ушибленные ребра, проговорил Новак.
— Возможно, вы и правы. Встречался я с таким. Но только, по-моему, без провидения здесь не обошлось.
— Джеф, не начинай. Бог, возможно, меня и хранит, но только согласись — толика умения тоже присутствует.
— Умение-то присутствует, но только я все равно не понимаю…
— Ну как, на сегодня достаточно?
— Да. Кстати, завтра Жан должен будет появиться. Вы не передумали?
Жан со своими охотниками отсутствовали в поселке по несколько дней и возвращались, чтобы доставить добычу и отдохнуть, попариться в баньке. Через пару дней они вновь уходили. Иногда к ним присоединялся и Андрей, так как считал для себя полезным овладеть навыками лесовика. Мало ли что могло случиться, хотелось не чувствовать себя, словно продирающийся сквозь заросли лось. И потом, он на таких вот выходах отдыхал от каждодневных забот.
