и прижала к себе, забралась в кресло, усадила мальчика на руки и гладила по голове, шепча всякие глупости. Обещала, что все будет хорошо, все обязательно наладится. Он не отвечал. Ужасно было видеть мальчика в таком состоянии, и я не знала, чем ему помочь. Оставалось надеяться, что завтра Арману станет лучше, и он все рассчитал правильно.
— Давай я уложу Шелли спать, — предложил Джесси.
— Я не хочу, — обернулся Мишель. — Останусь здесь, с папой.
— Как скажешь, милый, — сказала я ему, и мальчик перебрался на кровать. Я думала, он не уснет, но Шелл почти сразу забылся тревожным сном. Я заметила, что для него это обычная реакция на сильный стресс. Во время грозы Мишель тоже засыпал, как только немного отступал страх. На полу у кровати лег Брист, охраняя своих хозяев, а я не чувствовала в себе сил даже подняться с кресла.
— Иди отдыхать, — сказала брату. — Можешь пока занять мою комнату. Похоже, духам сейчас не до тебя.
— Нет уж, лучше ты. А я посижу здесь, — ответил Джесси. — Отдыхай, пока есть время на отдых. Кто знает, что будет дальше.
Он был прав. Я устало поднялась и, шатаясь, пошла к себе, приказав Джейсону будить меня, что бы ни случилось, и никуда не уходить из комнаты Армана. Думала, усну, как только голова коснется подушки, но не тут-то было. Слишком страшно! Этот день выдался просто ужасным. Сначала выходка Марка, потом нападение духа на Шелли и Джесси, наконец, ухудшение состояния Армана. Я не знала, как с этим справиться. Мечтала только, чтобы кошмар поскорее закончился, и Арман поправился. И уж меньше всего ожидала, что на груди запульсирует кулон.
Трясущимися руками раскрутила колбу и вытряхнула на ладонь свиток, мигом увеличившийся в размерах.
«Госпожа Делкотт, — писал Люциан, — я оценил вашу готовность к сотрудничеству и подписал приказ о помиловании для вашего брата, но, увы, ворота Атерраса закрыты для меня и моих распоряжений. Поэтому получить бумагу вы с Джейсоном сможете только за его пределами. Для вас остается последнее задание: Иден Лейтон должен бежать из Атерраса вместе с вами. Сообщите дату и время. У ворот вас будут ждать мои люди, чтобы незамедлительно передать приказ о помиловании вашего брата. Понимаю, что подготовка не терпит спешки, но время ограничено. У вас не больше двух недель, госпожа Делкотт. Иначе наш договор будет расторгнут, а Джейсон останется в Атеррасе. Надеюсь на ваше благоразумие».
Я уронила свиток на кровать и глухо рассмеялась. Хохотала, хватаясь за бока. Приказ о помиловании? Смешно. Люциан считает меня настолько наивной? Да, была небольшая вероятность, что за ценного пленника он выполнит свое обещание. Джесси безобиден, и такое решение не будет стоить советнику хоть каких-то усилий. Но если я помогу Идену бежать, что будет со мной? Арман не простит меня. А Шелли? Чего добивается Люциан? Что ему нужно от Лейтона? Я перестала понимать хоть что-нибудь. И не у кого было попросить совета.
— Забери Шелли отсюда.
Я вздрогнула и обернулась. Жуткая призрачная Николь застыла посреди комнаты. На руках у нее была годовалая малышка. Увы, тоже безнадежно мертвая. Фаина, вспомнила я.
— Забрать? Здесь его отец, — ответила я призраку. — Что будет с Арманом?
— Тюремщик принадлежит Атеррасу, — проговорила она. — А Шелли нет. Шелли свободен, а здесь он в опасности. Забери Шелли, Розалин, и мы поможем тебе и твоему брату уйти из Атерраса. И даже Идену Лейтону.
— Мне надо подумать, — ответила я, и Николь растаяла.
Подумать? А что тут думать? Оставить Армана одного? Похитить его сына? Нет, так не пойдет. Лучше я сама останусь в Атеррасе. Арман поймет, я уверена. Что угодно, только не похищение Шелли. А вот для Джесси все еще здесь опасно. Когда Арман придет в себя, брат вернется в камеру. И стоит использовать призрачный шанс, который предлагает Люциан — для Джесси. Пусть он окажется как можно дальше отсюда, а я тогда расскажу Арману о предупреждении духов, и мы вместе подумаем, как обезопасить Шелли. Выходит ведь Арман в город. Мы с малышом могли бы поселиться там. Не думаю, что духи проникают так далеко. Я сказала бы, что это мой сын, а Арман навещал бы нас. Все равно никто не знает его в лицо, люди видят лишь белую маску. Выход есть! Надо только подумать. А пока что главное, чтобы Арман поправился, иначе все потеряет смысл. Только мне почему-то казалось, что две недели, отпущенные Люцианом, станут самыми долгими в моей жизни.
Глава 29
Наутро облегчения не наступило. Я в ужасе смотрела на два оставшихся пузырька и думала, что будет, если зелье закончится, а Арман так и не очнется. Что тогда делать? У меня было слишком мало познаний в магии. Точнее, их не было вовсе. Спросить Икса? Он опытный маг и может знать, как приготовить подобное зелье. Тем более, Арман долго настаивал лекарство. Возможно, мы уже теряем время?
Оставив Армана и Шелли с Джейсоном, я спустилась на первый этаж в поисках Икса. Больше всего боялась встретиться с Марком. Хотя, боялась — все-таки неправильное слово. Мне было мерзко находиться рядом с ним, будто сам он источал яд и заразу.
— Розалин! — Вместо Икса или Марка мне навстречу шел господин Фитц. — Как господин Ферри? Все еще болен?
— Да, — ответила я. — Пока что изменений нет. Вы не видели Икса, господин Фитц?
— Он пошел на шестой нижний, — сказал гном. — А вот я сегодня разносил еду на пятом. Не хочешь рассказать, куда подевался твой брат, Розалин?
— Он приглядывает за Мишелем, духи позволили.
В глазах Фитца мелькнуло изумление.
— Невиданные дела, — проговорил он. — Духи без Армана и вовсе распоясались. Ну что ж, возможно, это и правильно. Когда Мишель появился на кухне, я чуть не обомлел!
— И я тоже, господин Фитц.
Гном покачал головой, а я поспешила на поиски Икса. Спускаться до шестого нижнего не пришлось — маг уже шел мне навстречу с пустой тележкой.
— Доброе утро, Розалин, — сказал он, что для него уже было верхом красноречия.
— Доброе, Икс, — ответила ему. — Сможешь уделить мне пару минут?
— Да, сейчас только оставлю эту тележку. Переговорим, и я займусь уборкой.
Мы поднялись на нулевой уровень и скрылись от глаз коллег в первом попавшемся коридорчике.
— Слушаю тебя.
Икс смотрел на меня глазами-буравчиками, будто пытался заглянуть в душу.
— Арман болен, — сказала я тихо. — И зелье, которое он оставил, заканчивается. Осталось всего два пузырька. И я боюсь, а если их не хватит? Если Арману
