Им дадут им эту иллюзию. Иллюзию исключительности, избранности, способности дать своим детям гарантированный жизненный успех. И они придут — не к власти, нет. Кто же их к власти-то подпустит? Они придут к избирательным участкам и примут решения, которые будут нужны тем, кто, работая на дальнюю перспективу, затеял всё это.
Да что ты говоришь! Монархия, фу-ты ну-ты! Ну да, не демократия, согласна. А Земский Собор? А императорский Совет? Какие решения примут и навяжут — даже и Императору! — входящие в них люди, уверенные в том, что белое — на самом деле светло-голубое?
Технически всё довольно просто. Сначала требуется создать репутацию. Для этого нужен способный инженер, который скомпонует родительские гены таким образом, чтобы получить наилучший результат. Сперанский справится. Тем более что художник будет нужен только для ВИП-клиентов, остальным хватит и толковых ремесленников. Этот парень молод, у него впереди лет семьдесят активной деятельности, для осуществления проекта хватит за глаза… так вот, о репутации.
Богачи и так-то с удовольствием прибегают к генной инженерии. А то, что в клиниках Сперанского (Джонсона, Риверы, Дюбуа… неважно) рождаются исключительные дети, заметят довольно быстро, главное — обеспечить саму исключительность. Легко, Солджер. ЗАЧАТ может быть любой ребёнок. А вот после того, как он появился на свет и хоть на пару секунд исчез из поля зрения матери, младенца подменят. На того, которого обеспечит гений Андрея Сперанского по части компоновки генов и гений Дезире Фокс по части придумки развивающих чипов. И всё, всё! Даже если мать что-то заметит, любая проверка покажет, что это ребенок мистера и миссис, скажем, Томсон, а сомнения женщины спишут на общеизвестную энцефалопатию беременных.
Кроме того, подмена понадобится только на первоначальном этапе, дальше заработанная клиниками репутация станет работать уже на них. Ну откуда я знаю, куда денут? Например, утилизируют как «испорченные образцы». Ха! Молчание сотрудников клиник! Деньги, Солджер, хороший кляп — и хорошие шоры заодно. Лучше только смерть, так ведь и за этим не заржавеет, вспомни «Пиза Тауэр»! Кстати, как думаешь, Наталия Андреевна кому-то постороннему позволила допросить персонал? Это хорошо. Нам до окончания операции вопли в таблоидах без надобности.
Конкретно сейчас… конкретно сейчас я боюсь того, что Сперанский нужен и в перспективе. А вот после того, как лучший из существующих биореакторов выдаст стабильный результат без консультаций с Дезире, за жизнь девчонки я не дам и сантима. Кстати, Тина… а что значит «пока»? Ну, ты сказала — «пока годится только здешний реактор». Вот как? И где же? Крысий хвост! Что, прямо, в Нильсборе?! Ах, вот как… ладно, концы я найду.
Что там у нас по времени? Угу, сейчас. Только… Солджер, железки с собой брать нельзя, засыплемся ещё на подходе. У вас есть аналоги, которые не зазвенят в самый неподходящий момент на металлоискателях? Вот уж об этом не беспокойся, у меня даже гаррота в воротнике — и та из углепластика…
Глава 13
— Эта твоя Дитц…
— Она не моя.
— Ну и дурак.
К тому моменту, когда они оказались на месте, уже почти совсем стемнело. Чем ближе подходили подельники к церкви Сан-Кристофоро, тем больше народу было на улицах. Причём народу предельно специфического. Мужчины были одеты в подобие военной формы и фетровые, чёрные и красные, береты с кожаной окантовкой. Широкие пёстрые юбки женщин в сочетании с обилием кружев на спадающих с плеч белоснежных блузах отсылали зрителей к Латинской Америке — или планете Либертад[19]. Скорее, второе: выходцам из Латинской Америки нечего было делать в Сиене, для них существовали значительные льготы по оплате обучения в Universidad de Buenos Aires. Зачем же тащиться в замшелую старушку-Европу, изрядно пострадавшую, к тому же, в ходе всё той же Войны Корпораций?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С другой стороны, на Либертаде получение детьми земного образования считалось не только признаком достойного происхождения и определённого общественного статуса, но — для многих семей — и делом чести. А если учесть, что Святой Христофор считался покровителем не только путешественников, но и планеты Либертад в целом…
В общем, не было ничего удивительного в том, что фиесту устроили вблизи именно этой церкви. К вящему, надо полагать, возмущению добропорядочных прихожан: в постный день! Виданое ли дело! Однако попрание местных устоев майора Солдатова не волновало вовсе. А вот то, что они пятеро категорически не вписывались в толпу… впрочем, Дитц не зевала.
Метнувшись к одному из расцвеченных яркими фонариками лотков, она вернулась с двумя чёрными беретами, одним красным, и парой цветастых платков с бахромой. Один бросила Тине, второй небрежно повязала вокруг бедер, прикрыв объёмистую поясную сумку… распустила волосы…встряхнула ими… И вот уже на услужливо подставленном локте Альта повисла совершенно аутентичная красотка. Да такая, что её мгновенно заметили и приветствовали одобрительным свистом, улюлюканьем и выкриками на чудовищном либертадском испанском. Секунду назад она была невидимкой, а вот поди ж ты!
Сначала Солджер почувствовал раздражение: девица недвусмысленно привлекала к себе внимание, совершенно излишнее в их обстоятельствах. Однако уже несколько секунд спустя он понял, в чём фокус, и обругал себя последними словами. Да, они с Тиной, повторившей маневр командира по части изменения внешности, стали бросаться в глаза — ещё бы, блондинка и рыжая, в здешних-то краях! — и в то же время растворились среди гуляющих. Да и мужчинам хватило лихо заломленных беретов. Так что Солдатов шагал между двух парочек, не без успеха изображая надзирающего дядюшку, подмигивал женщинам, небрежно козырял двумя пальцами в ответ на приветствия мужчин… и улыбаться не составляло никакого труда. Молодчина!
А потом они вышли к церкви, вышли всего за несколько минут до назначенного времени встречи. Вокруг звенели струны, стучали каблуки и кастаньеты, на вынесенных из забегаловок столиках красовались оплетенные кувшины с — Солдатов был совершенно уверен — сангрией. И за одним из столиков уже сидели, нахально заняв втроём четыре стула, Стефанидес, Таня и этот парень, Боден. Как ни короток был их путь до столика, «лишний» стул за это время пытались утащить минимум трижды, но попытка всякий раз пресекалась бдительным Тимом.
Конечно, четыре стула на восьмерых — маловато. Но женщины расположились на коленях у мужчин, сосредоточенный на чём-то Радар уступил место господину майору, и всё устроилось. В кувшине оказалась действительно сангрия, порядком разбавленная — ну, это уж как водится. Да и пить им перед выдвижением на позицию явно не стоило, разве что по глотку… однако, где же обещанный проводник?
— Hola Miguel[20]! — завопила в искреннем — кажется — восторге Дитц.
— Hola Miguel! — завопила на всю площадь Лана, чуть не падая с колен посмеивающегося Альта. Расчёт оказался верен: кто бы ни наблюдал за ними сейчас (если даже наблюдал), он видел только встречу друзей.
Но каков отец Микеле! Чёрный берет (на красный, надо полагать, не хватило нахальства… ну да ничего, сладится дело — постараемся обеспечить ему фиолетовый[21]) с успехом маскировал тонзуру. Псевдовоенный комбинезон сидел на нём, как влитой, элегантно потёртая портупея поскрипывала, яркие значки на груди сверкали. Ботинки были полурасстёгнуты ровно в той мере, чтобы продемонстрировать презрение ко всем требованиям устава. И Лана не поручилась бы, что пистолет в кобуре — имитация. Святой отец не боится металлодетекторов? Или точно знает, что не попадётся? Запомним…
Над верхней губой отца Микеле красовались тонкие усики, придававшие мужчине заметное сходство с котом — или латиноамериканским диктатором. Ещё несколько часов назад их не было и в помине, сейчас же мрина была готова поклясться, что усы вполне натуральные. Хорошая работа.
