сущность человека, которого я полюбила в другой жизни.
- Здравствуйте, мистер Эйвери. Меня зовут Эйвери… Джейкобс, - я запнулась,
собственное имя теперь казалось незнакомым.
Он поднялся с кресла и, обойдя кровать, протянул свои руки.
- Я так рад, что вы в порядке. Рад… - его голос дрогнул, слова застряли поперек горла, сражаясь с эмоциями. Он притянул меня к себе, и я позволила ему обнять себя, наконец, ощутив что-то знакомое.
- Мне так жаль, - прошептала я, когда мистер Эйвери прижал меня к своей груди.
Он немного отличался от человека, которого я запомнила, но запах машинного масла и
смазки сохранился. Несколько всхлипов обернулись рыданием, и вскоре его тело
задрожало. Я прижала свободную ладонь к его спине, глаза зажмурились, с трудом
удерживая нас от превращения груду отчаяния.
Мы разорвали объятия, как только раздался стук в открытую дверь, и в палату зашел
доктор Розенберг. Он улыбнулся мне, выглядя загорелым и отдохнувшим.
- Привет, Эйвери. Твоя тетя сказала, ты здесь. Прошу прощения, что не заходил раньше.
Ездил вместе с семьей в отпуск на Фиджи.
- Все нормально, - ответила я, стараясь не отшатнуться от него.
Доктор Розенберг изучил карту Джоша, прежде чем переключит внимание на его отца.
- Мистер Эйвери, я разговаривал с доктором Уивер о вашем решении. Позже мы сможем
его обсудить. – Доктор кивнул мне с доброй улыбкой на лице.
Этим жестом он пытался намекнуть, что мне пора уходить, но я выступила вперед.
- Какое решение?
Мистер Эйвери стал выглядеть еще опустошеннее.
Мой взгляд метался между двумя мужчинами, а затем в страхе переместился на Джоша.
- Какое решение вы приняли?
- Эйвери, - начал доктор Розенберг, осторожно положив руку на мое плечо. Я сбросила ее.
Все замерли, когда монитор Джоша пискнул.
- Видите? – произнесла я, поковыляв к креслу возле его кровати. Уронив на пол трость, взяла руку мужчины в свою. – Он нас слышит. Он знает, что мы рядом. Ему просто нужно
еще время. Я очнулась. И когда он будет готов, Джош тоже придет в себя.
Доктор Розенберг опустил на меня взгляд грустных глаз и потянулся к кнопке вызова.
- Чем я могу вам помочь? – в селекторе раздался голос дежурной медсестры.
- Мне необходимо поговорить с мистером Эйвери наедине. Пожалуйста, проводите мисс
Джейкобс в ее палату. – Он отступил. – Мне жаль, Эйвери. Но ты слишком расстроена.
- Вы чертовски правы, я расстроена, - ответила я, покачав головой и посмотрев на отца
Джоша. – Пожалуйста, не делайте этого, - умоляла я, слезы ручьем бежали по лицу. – Ему
нужно еще немного времени. Совсем немного.
Вошли Парсонс и Смит, подняли трость и меня и осторожно повели к выходу.
Я резко обернулась.
- Пожалуйста!
Лицо мистера Эйвери было красным и покрыто пятнами, щеки мокрыми от слез.
- Все хорошо, Эйвери, успокойся, - произнесла Парсонс. – Давай вернемся в палату.
- Дайте ей легкое успокоительное, Парсонс, - приказал доктор Розенберг без какой-либо
интонации и эмоций в голосе.
- Нет, - завопила я. – Позвольте остаться с ним!
Тетя Эллен встретила нас перед дверью в палату, помогая медсестрам уложить меня в
постель. От отчаяния мной овладела слабость. Не было никакого смысла в том, что мы с
Джошем выжили после аварии, воспоминаний, о которых я не могла забыть, проявления
деятельности мозга Джоша при звуке моего голоса, если случившееся было всего лишь
сном. Любовь невозможно увидеть, неуловимый признак жизненного равновесия. Кем они
себя считали, чтобы заявлять о невозможности моих чувств. Разъединение нас, возможно, приведет к его смерти. Джош был одним из тех, кого я не смогу отпустить.
- Это правда, - завопила я. – Мы любим друг друга. У нас была жизнь.
Парсонс наклонилась, приглаживая мои волосы, пока Смит вводила шприц, посылая
успокоительное по моим венам. Разум затуманился, тело отяжелело, перестав бороться.
- Отдыхай, милая, - произнесла тетя Эллен.
Мои глаза снова закрылись, но я не отправилась в мир грез. Я запомнила только, как
проваливаюсь в темноту, затянутая печалью. В голове осталась одна мысль, увижу ли я
когда-нибудь снова своего мужа.
Я сидела в инвалидном кресле и, наблюдая за различными машинами и фургонами,
привозившими и увозившими пациентов и пассажиров, ждала тетю Эллен.
Листья на деревьях уже начали менять окрас, легкий осенний ветерок продувал сквозь
мой легкий свитер.
Заскрипели тормоза и передо мной остановилось желтое такси, водительская дверь
открылась и закрылась. При виде таксиста, мое дыхание прервалось.
- Нужно такси? – спросил он.
Глаза наполнились слезами.
- Нет, спасибо. Я жду тетю.
- Она уже едет?
- Должна вернуться с парковки.
- У меня есть визитка, - произнес он, извлекая помятый прямоугольник из кармана. Сунул
ее мне в руку, словно это действие причиняло неудобство. – Позвони, если нужна будет
машина.
Я опустила взгляд и сделала небольшой резкий вдох.
- Спасибо, Мэл.
Мэл захромал обратно в такси, махнув мне так и не оглянувшись.
После того, как грязное такси уехало, на обочине возле меня припарковалась арендованная
тетей Эллен машина. Она выскочила наружу и бросилась помогать мне сесть на
пассажирское кресло.
- Кто это был? – Спросила она.
- Мэл, - ответила я, прижав его визитку к груди.
Мгновение ее глаза в любопытстве изучали мое лицо, затем она захлопнула дверцу и
поспешила занять водительское место. – Поехали, - произнесла она, вливаясь в трафик.
С каждой приближавшейся к моему дому милей, в душе разрасталась пустота.
- Уверена, ты ждешь не дождешься, чтобы вернуться домой, - предположила тетя Эллен.
- На самом деле, нет.
- Нет?
- Не без Джоша.
Губы тети поджались.
- Но это был только сон.
Она съехала с шоссе, по пути заехав в аптеку, после чего остановилась рядом с моим
домом.
- На месте, - спокойно провозгласила она, выключив зажигание.
Я выбралась из арендованной машины тети Эллен, ступив на покрытую листьями землю.
Она потерла руки друг о друга.
- Боже, какая холодрыга для этого времени года, правда? Не верю, чтобы все дело было в
том, что я из Флориды.
Я согласно кивнула.
- Да, холоднее, чем обычно. – Моя трость стучала по тротуару в медленном побежденном
ритме.
- Я немного походила по магазинам. Приготовлю тебе спагетти. – Усмехнулась она. – Это
единственное, что мне удалось вспомнить из твоей любимой еды. По крайне мере, в
восемь лет.
- Ничего не поменялось, - Я изо всех сил постаралась улыбнуться, но не смогла.
На крыльце показалась Парсонс, а позади нее раздался щелчок автоматической
блокировки дверей.
Она просияла, ее нос уже успел покраснеть от холодного воздуха.
- Эйвери! Я так рада, что ты вернулась. Как раз собиралась идти на работу. Как себя
чувствуешь?
- Я… я в порядке, - очень сложно было разговаривать с ней обычным тоном. Мне стало
немного легче от мысли, что Хоуп, соблазнявшая моего мужа, оказалась всего лишь сном, но потом тихонько обругала себя. Мне стоило держаться за болезненные воспоминания, если это означало продолжать жить.
Хоуп похлопала меня по плечу.
- Рада слышать. Я приготовила лазанью, которой не прочь поделиться с тобой позже, если
не против.
- Конечно, - ответила я. – Очень мило с твоей стороны.
Кивнув, Парсонс сбежала по ступеням. На ходу она вытащила ключи и направилась к
своей машине. Я покачала головой. Частично в случившемся была ее вина, но она этого
даже не знала. Странно было испытывать ненависть за то, чего она на самом деле не
делала.
Схватившись за поручень, я поднималась вверх медленными мучительными шагами.
Внутри оказалось не легче, но я почувствовала огромное облегчение, скрывшись от
холодного воздуха.
В моей квартире пахло хлоркой и искусственными цветами.
- Надеюсь, ты не против. Я немного прибралась. – Она сняла сумку с моего плеча и
положила ее на кухонный островок.
Взгляд прошелся по пустому пространству, где должен был находиться стол. Я
отвернулась. Это было в другой жизни, той, которую я предпочитала.
- Ты – минималист, - пошутила тетя Эллен, вытащив кастрюлю из шкафа. – Это поможет
нам во время переезда.
- Переезда? – Переспросила я, опустившись на маленький диванчик в гостиной.
Я скучала по новым кастрюлям, сковородам, кухонному столу, новому матрасу, одеялу и
наволочкам. Но больше всего скучала по Джошу.
Я ожидала услышать стук когтей крошечного щенка по полу и резко прикрыла рот.
- Ди, - прошептала, оплакивая и его потерю.
- О, милая, - произнесла тетя Эллен. – Я же не могу остаться здесь навсегда, - она
засмеялась, продолжая рыться в купленных продуктах.
- Я запуталась.
