- Наша малышка. Моя и Джоша. Я была беременна на тридцать первой неделе, Дэб.
Дэб попыталась откатить мое кресло-каталку, но я ухватилась за одеяло Джоша.
Она присела позади меня.
– Эйвери, ты не была беременна. И не выходила замуж за этого парня, - ответила
она, указав на Джоша.
- Хватит, - внутри начала нарастать паника.
- Вы двое попали в аварию и впали в кому.
Я покачала головой и опустила подбородок.
– Ты врешь.
- Эйвери, - она прикоснулась к моей руке. – Зачем мне врать о таких болезненных
вещах? Ты провела в бессознательном состоянии семь недель.
- Семь недель? – сказала я. – Мы с Джошем вместе уже два года. Мы встречались.
Обручились. Я прекрасно помню день нашей свадьбы и тот момент, когда мы узнали о
ребенке. Это был не сон, Дэб. Я вижу разницу между сном и воспоминанием. Это
произошло на самом деле, - в отчаянии я взглянула на Джоша. – Прошу, проснись.
Проснись и расскажи им все. Мне так страшно.
- Эйвери… Эйвери, нам лучше вернуться в палату. Тебе нужно поесть. И отдохнуть.
Я прижала ладонь Джоша к своей щеке и прикрыла глаза.
– Приди в себя, Эйвери. Это всего лишь плохой сон. Проснись же. Проснись! – Не
выдержала и закричала я.
- Ладно, дорогая. – Произнесла Дэб, откатывая меня от Джоша. – Прием окончен.
Я тянулась к нему, пока она не развернула кресло, но даже потом повернулась
обратно к Джошу и протянула руку.
- Джош! Джош!
Глава 22.
Джош.
- Я знаю, что ты взяла ее смену, но она до сих пор не вернулась домой. Куда еще ей
идти?
- Я не видела ее всю ночь, - уверяла Майклс. Пробормотав слова благодарности, я
сбросил вызов, мысли одна тревожнее другой проносились в голове.
Затем быстро набрал номер Куинна и, расхаживая по комнате, ожидал три
мучительно долгих гудка.
- Вы опять поссорились?
- Господи, Куинн, Эйвери решила поехать прочистить голову и до сих пор не
вернулась. Прошло уже четыре часа, на звонки не отвечает.
- Успокойся. Скорее всего, она просто потеряла счет времени, катаясь по округе.
- Ты видел, в каком она состоянии. Что если у машины спустило колесо, а телефон
разрядился? Или вообще попала в аварию?
- Ты звонил в больницу?
- Ага, - продолжая мерить комнату шагами, прикусил кончик большого пальца. - Ее
подменила Майклс, и она бы призналась, зайди Эйвери к ним.
- Как насчет полиции? - Его голос был более осторожен.
- И как им объяснить, что мы с женой поссорились, и теперь она не хочет ко мне
возвращаться? Да они рассмеются мне в лицо.
- Расскажи… - тон его голос понизился. – Расскажи о ее психическом состоянии. И
объясни, что у тебя есть причины переживать за ее безопасность.
Опустившись на диван, спрятал лицо в ладонях.
- Ей не настолько плохо. – Кого я пытался обмануть?..
- Ты не сможешь ее защитить, продолжая лгать, Джош. Она, скорее всего,
расстроится, но так будет лучше.
Я понимал, что друг меня не видит, но все равно молча кивнул головой, стараясь
проглотить комок в горле.
- Ты должен это сделать, Джош. Так будет лучше для Пенни.
- Знаю, - прошептал в ответ. И отняв телефон от уха, завершил разговор со слезами
на глазах. Все вокруг рушилось с невероятной скоростью.
Эйвери никогда меня не простит, но мне предстояло выбрать между ее
безопасностью и нашим браком, и ее безопасность стояла на первом месте.
Пальцы дрожали, пока я набирал номер службы спасения, снова расхаживая по
комнате. Объяснив ситуацию оператору, начал молиться, чтобы моя реакция оказалась
чрезмерной, и Эйвери сейчас спокойно зайдет в дверь. Во время разговора телефон
пискнул, и, отстранив аппарат от уха, я увидел номер Эйвери и ее фотографию,
замерцавшую на экране.
- Мне пора. Жена звонит, - подавив панику, переключил на второй звонок. Голос
Эйвери звучал отдаленно и приглушенно, словно она нечаянно набрала номер, и теперь
мне никак не удавалось разобрать, что она говорит.
- Эйвери? Ты меня слышишь? Где ты находишься?
- Что произошло? – Спросила она.
Посторонний голос периодически пропадая ей ответил.
- Ты выехала на перекресток прямо перед фурой, - связь ослабла. – Машины
разбило всмятку.
- Эйвери? Малышка? Я уже еду. Скоро буду. – Мое тело на автопилоте
перемещалось по квартире, схватив ботинки и обув их прежде, чем сбежать по лестнице и
броситься на улицу сквозь входную дверь.
- Ты должен им все рассказать. Я не сошла с ума! – Ее голос выдавал тревогу, и я
почувствовал себя беспомощным, не оказавшись рядом с ней.
- Не переживай, малышка. Я рядом. И не допущу, чтобы с тобой что-нибудь
случилось, - уверял ее, нажимая кнопку зажигания «Дуранго».
- А что случилось с Пенни?
- Кто такая Пенни? – спросил второй голос.
- Наша малышка. Моя и Джоша. Я была беременна на тридцать первой неделе, Дэб.
Я ее потеряла? Ее забрали?
- Эйвери? Ответь мне. Ты сказала Пенни? - С трудом выдавил я, слезы застилали
глаза, размывая дорогу. - Эйвери? Ты меня слышишь? Я уже еду! - Внутренности вновь
скрутило узлом. Она была с Дэб, но где именно? Я резко вдавил педаль тормоза в пол, когда светофор переключился на красный свет. Пальцы удобнее устроились на руле в
ожидании зеленого света. Скорее всего, она в больнице.
- Хватит! – Раздался ее возглас. Голос был пронизан паникой, и мне пришлось
молиться, чтобы она поскорее оказалась в моих объятиях. - Ты врешь!
Как только свет переключился, я нажал на газ. С неба мелкими каплями закапал
дождь, создавая влажный туман. Простояв в небольшой пробке на шоссе, мне пришлось
ускориться на холмах.
- Расскажи им все. Мне так страшно, - плакала она.
- Не бойся, малыш, - выкрикнул я, вдавливая педаль газа до упора. - Я уже в пути.
Клянусь, я заберу тебя оттуда!
- Джош! Джош!
Связь оборвалась, и я стиснул телефон в ладони, надеясь на повторный звонок.
Спустя несколько минут «Дуранго» влетел на парковку отделения скорой помощи,
останавливаясь рядом с выходом. Бросившись через двери, я едва смог отдышаться.
Приемная была забита стариками и больными детьми, но моей жены не было
видно.
- Эйвери? – поперхнулся я.
Регистратор помахала мне рукой из-за стойки.
- Джош? Все в порядке?
- Энджи, - произнес я, обрадовавшись при виде знакомого лица. - Звонила Эйвери.
Мне кажется, она здесь. Возможно, пострадала. Она ведь здесь?
- Сделай глубокий вдох, Джош, - ответила Энджи. Ее голос был слишком
спокойным, что только сильнее меня обеспокоило.
- Джош! – Я развернулся, увидев Эштон, сжимавшую в руках планшет с бумагами.
– Я как раз собиралась тебе звонить. Эйвери здесь.
- Она в порядке? Что случилось?
- Она слишком резко повернула, и ее машину перевернулась. Ремень безопасности
был пристегнут, но…
Я дал ей несколько секунд, чтобы подобрать слова. Плевать мне было на
деликатность, я просто хотел знать в порядке ли моя жена.
- Но что? Эштон, блин, просто ответь на вопрос!
- Ее состояние стабильно. Доктор Уивер только что ушла, но она скоро вернется.
Доктор Розенберг приказал дать ей какое-нибудь обезболивающее.
- Что с Пенни?
- С кем?
- С ребенком, - огрызнулся я. И последовал за девушкой через несколько двойных
дверей к проходу в смотровой кабинет.
- Мне очень жаль, Джош, - Эштон остановилась, обернувшись ко мне. – Мы
сделали все, что смогли.
Я кивнул, колени грозились подогнуться под тяжестью печали. Мы сделали все,
что смогли. Слова крутились в голове снова и снова. Так ли это? Можно ли было сделать
больше? Я должен был остановить ее и не дать уйти. Мне следовало прислушаться, когда
она сказала, что расстроена, вместо того, чтобы обвинять ее в нерациональности. Жизнь с
Эйвери была пределом моих мечтаний, и теперь я позволил ей ускользнуть сквозь пальцы.
Прекратив шаркать ногами, обратил внимание, что Эштон вела меня вдоль
коридора мимо палат, где за каждой дверью скрывалась собственная трагичная история.
- Все будет хорошо, - заверила меня Эштон.
Я кивнул, принимая ложь. Мне неоднократно приходилось успокаивать этой фразой
отцов и мужей. Базовые слова, которыми медицинский персонал облегчал чувство вины.
Очень непросто ощущать бессилие, когда оказание помощи является основой работы.
Если мы не в силах помочь людям, какой тогда в нас толк?
Я толкнул дверь, к которой меня подвела Эштон. Словами прошлого не изменить.
Эйвери лежала на кровати, словно просто на просто уснула. Ее светлые волосы
разметались по подушке, на лбу по линии роста волос красовались пурпурные
кровоподтеки.
Вокруг мониторы издавали устойчивый ритм, и я обернул ее руку своей, бережно
сжал пальцы, будто она была настолько хрупкой, что могла рассыпаться и выскользнуть из
