Я чувствовала, что вулкан его терпения вот-вот взорвется, и отослала всех фрейлин и камеристок прочь, чтобы они не попали ему под горячую руку.
Однако, на четвертый день Фердинанд не появился. Зато он появился ночью, достаточно пьяный, чтобы совершить безрассудство, но не настолько, чтобы упасть и заснуть. Принц направился ко мне заплетающейся походкой, и я попятилась.
— Не нужно меня бояться, — Фердинанд взмахнул рукой, и стопка книг на столе полетела пол. Его каштановые волосы блестели в свете канделябров. — Я же этот…джентльмен!
— Джентльмен не заявляется к даме в такое позднее время, — холодно отозвалась я и отошла к окну. — Это неприлично.
— Ну что вы, — он развел руки в стороны и изобразил на лице гримасу оскорбленной добродетели, — у меня по отношению к вам самые честные намерения. Я даже намерен взять вас в жены!
Я возмущенно фыркнула:
— После того, как вы расправились с моей служанкой и держали меня тут, как в тюрьме, вы еще надеетесь, что я соглашусь? — ядом в моем голосе можно было отравить полгорода. — Да вы, должно быть, сошли с ума!
— У вас еще две служанки и четыре фрейлины, — напомнил Фердинанд. — а этого — целых шесть поводов для того, чтобы выйти за меня. В противном случае, боюсь, с ними тоже может что-то произойти.
— Негодяй, какой же вы негодяй, — я отступила еще на шаг, но Фердинанд вдруг прыгнул вперед и опрокинул меня на пол, доставая из кармана моток веревки. Я отчаянно пиналась и вырывалась, но через пару минут запястья все таки оказались связаны за спиной. Подняв меня на руки, принц Фердинанд донес меня до кровати и бросил сверху покрывал.
— Лучше не сопротивляйтесь, Александрина, — его глумливый шепот раздался возле самого уха, и я отвернулась. — За дверью стражники, и стоит мне лишь позвать их, вас будет, кому подержать. Полагаю, это будет несколько позорнее, чем остаться в этой комнате наедине со мной, так ведь?
— Противно смотреть, на какие гнусности вы готовы пойти, чтобы стать королем, — высокомерно произнесла я и отвернулась.
— Кто знает, захватил ли я вас, чтобы заполучить вашу страну, или захватил вашу страну, чтобы заполучить вас, — задумчиво отозвался Фердинанд и неожиданно провел ладонью по моим волосам.
— Я знаю, — мрачно отозвалась я. — первый вариант верный.
— Я обещаю быть осторожным, — не обращая внимания на мои слова, произнес он. — Как бы то ни было, вы принесете мне целую страну в качестве приданного. Такая жена заслуживает лучшего отношения!
— А я обещаю, что прикончу вас собственными руками, — с яростью выплюнула я. — и последнее, что вы увидите перед смертью, будет мое лицо!
Он на секунду исчез и вернулся уже с ножом. Треск разрезаемой материи- и обрывки платья усеяли пол. Во мне сменяли друг друга отчаяние, страх и дикая, всепоглощающая ярость. Я убью вас, принц Фердинанд, убью собственными руками, — бессильно подумала я и сжала зубы.
Хвала богам! Раздался громкий стук в дверь, и Фердинанд недовольно обернулся ко входу.
— Ваше высочество, нападение на восточные ворота! — прокричал гвардеец, не решаясь толкнуть дверь и войти. — Несколько человек уже прорвались внутрь.
— Вы что, сами не можете справиться? — проорал Фердинанд, и гвардеец заверил его, что сами они отлично справятся. Однако Фердинанд, по видимому, решил все таки сам все проконтролировать и, поколебавшись пару секунд, вышел и оставил меня одну.
Скорее! Другого шанса может не быть. Если восточные ворота открыты и во дворе царит суматоха, может, я смогу незаметно выбраться?
— Грейс! — возликовала я, разглядев проскользнувшую в дверь тонкую фигурку, — развяжи меня!
Грейс подбежала ко мне, испуганно оглядываясь и кутаясь в шаль.
— Там что-то случилось, — шепотом сообщила мне она, — все носятся, гвардейцы бегают по коридорам. Они сказали мне идти к себе, но не стали смотреть, куда я пошла, и я побежала к вам. — говоря это, она судорожно дергала веревки. Фердинандзавязал узлы на совесть, а я, брыкаясь, затянула еще сильнее. В конце концов она разрезала их ножом, торопясь и оглядываясь на дверь.
— Грейс, поищи мне платье, — скомандовала я и бросилась собирать в узелок немногие драгоценности, которые лежали в комнате — остальное находилось в королевской сокровищнице. — Темное, попроще.
Грейс до пояса закопалась в мой гардероб и выудила черное траурное платье- отлично, в темноте меня не будет заметно. Затем она помогла мне одеться и осторожно выглянула в коридор.
— Там двое, — доложила она, — вытянулись по струнке, бдят.
Я поколебалась- с двумя мы с ней не справимся, они могут поднять шум. Придется убегать так, как я собиралась- через окно.
Я потушила свечи и распахнула створки. На улице дул ветер и было темно. Кто-то кричал, вдали гремело железо, наискосок пробежал гвардеец с факелом- единственным источником света.
Обняв Грейс, я вылезла из окна, и, перекрестившись, медленно поползла вниз по увивавшему здание плющу. Мне пришлось проползти один этаж, и на уровне второго этажа я с трудом перебралась на растущее возле стены дерево, оцарапав руки. С него спуститься уже было проще, и через несколько минут я стояла на земле, не веря, что у меня получилось.
Небеса, по видимому, сегодня мне благоволили, потому что у меня получилось добраться до конюшни, вывести лошадь и незамеченной добраться до восточных ворот. Стало понятно, что там произошло- ворота были разрублены, и створки валялись на земле по отдельности, часть стены тоже чем-то разрушили. Неподалеку что-то белело, и, похолодев, я узнала в невнятных очертаниях силуэты ничком лежащих на земле людей. Они мертвы?
Стражники, уныло разглядывающие ворота, вдруг, посовещавшись, куда-то удалились, и я, не веря свое удаче, вывела лошадь через разрушенный проем и села верхом.
— Но, — шепотом, не осмеливаясь громко говорить, произнесла я и пришпорила лошадь. Она двинулась вперед спокойным шагом. Лошадка была под мужским седлом, и мне было непривычно сидеть верхом не боком, а прямо- но это было гораздо удобнее, чем обычный "приличный" способ.
Вскоре мы достигли леса и скрылись от глаз тех, кто мог бы выбежать за нами из поместья, и я перевела дух. За мной будет погоня, это несомненно, но пока у меня есть немного времени, я должна решить, что мне делать
