пытаясь зажать кровавый фонтан, брызнувший из тела, а за ним еще трое с тихим стоном рухнули на землю.
– Плять! – крикнул Рихард. – Твое, тула назад! Страхуем труг труга!
Марсэло и коротышка в белом платке моментально повернули «аспиды», целясь в темноту за баррикадой.
– Как они так могут? – нервно хихикнул коротышка. – Невидимки… Они точно демоны.
– Заткнись и смотри в оба, – рыкнул Марсэло.
За соседними укреплениями стрелки тоже ощерились дулами во все стороны, и в едкой дымке жженой аякосы повисла напряженная тишина.
– Не зря повесили эти фонарики, – ухмыльнулся Рихард. – На свету они видимые, как простые люди, а круки достаточно широкие, тают время среаги…
Сбоку от него на границе белого круга возникла тень. Ее мотнуло вправо, отчего она ударилась о доски. Блеснул кинжал. Лезвие срезало прядь соломенных волос, немного промахнувшись мимо горла. Рихард, сжав зубы, махнул «аспидом», железная труба ударила убийцу по голове, заставив раствориться в тени. Конюх с расширенными от ужаса глазами поводил дулом в воздухе.
– Они могут появиться откута уготно! – крикнул он. – Селинтас, тай нам сил…
Выстрелы возобновились. Эстев отупел от этого звука.
– Аякоса! – проорал кто-то у самой дальней баррикады.
Пригнувшись, парень сорвался с места в карьер, словно заяц. Притороченные к поясу мешки больно били по бокам и бедрам, мешали бежать, сердце ухало в груди, а похолодевшие ноги казались деревянными. Пробежав мимо одного из укреплений, он увидел, как стрелок упал, выронив «аспид», и его, трепыхающегося и вопящего, утянуло в густую чернильную темноту. Всхлипнув от ужаса, Эстев припустил еще быстрей. Он буквально прыгнул под защиту баррикады, словно она могла спасти его от страшных убийц с золотыми глазами.
– Сюда! – нервно проорал парень в красной рубашке.
Мех на его «аспиде» сдулся. Эстев схватился за резьбу. Пальцы, словно чужие, еле гнулись и соскальзывали …
– Скорей! – прокричал парень в красном.
Чертыхнувшись, Соле впился в затычку до хруста в ногтях. «Один, второй, третий» – мысленно считал он на каждом повороте, стараясь не слушать грохот выстрелов и крики страха.
– Готово! – крикнул он, подергав за шланг, и парень в красном нетерпеливо вернулся на позицию.
Эстев глянул на руки, перемазанные в черном масле, но крики:
– Пуля! – с соседней баррикады заставили его тотчас сорваться с места.
Соле понесся, пригнув голову, положил мешочек с металлическими шариками нуждающемуся и снова устремился на окрики. На обратном пути он чуть не столкнулся с Зябликом. Мальчуган бойко несся, нагруженный мешками, словно вьючный ослик. Эстев засмотрелся на него и споткнулся. Упав, с ужасом обнаружил, что смотрит прямо в широко распахнутые от страха глаза. Тонни, что с фабрики. Отмучился… К горлу подкатила тошнота, но дикий ужас загнал горький ком обратно в желудок, и Эстев со всех ног побежал под защиту родной баррикады. Он боялся увидеть всех четверых такими же мертвыми, как Тонни, но к его облегчению все были целы.
– Хитрые пляти, – прошипел Рихард Эстеву. – Пользуются люпой возможностью, но мы пока стоим.
– Там, – Эстев кивнул вправо, – мертвецы…
– Я же сказал – чудо, если до утра протянем, – сказал подбежавший Зяблик, белый от страха, вдруг рассмеялся невпопад и сорвался с места на новый зов.
От его смеха по спине Эстева пробежала струйка холода, словно скользкий болотный гад, а затем бам! – что-то внутри оборвалось, лишая связи с реальностью. На мгновение парню показалось, что это вовсе не он с перемазанными в аякосе и масле руками, жмется к ветхой доске, подрагивая, как хлипкая яблоня под весом переспелых плодов. Это кто-то другой, с ним такого просто не могло произойти.
– Соберитесь, – рыкнул Марсэло, пнув трясущегося Эстева. – Если уж подыхать, то с достоинством!
Его окрик, простой, понятный и одновременно властный, взбодрил Эстева. «А он, наверное, и правда из солдат», – успел подумать он прежде, чем при ярком свете фонаря снова блеснуло лезвие. Юркой рыбкой оно метнулось в сторону коротышки в белом платке. Что-то влажное и теплое брызнуло на лицо, стрелок упал как подкошенный, выронив «аспид». На горле у него появился алый разрез, из которого заструилась кровь. Эстев кинулся было к нему, чтобы зажать рану, но так и замер с протянутой рукой. Перепуганные глаза коротышки, хрип и страшный хлюпающий звук внезапно показались оглушительней выстрелов и криков.
– Оставь, он труп! – приказал, Марсэло, оттеснив Соле к баррикаде, а затем почти шепотом. – Ах, ты ж всеблагая блядь… Шланг лопнул…
Эстев тут же полез за пояс, где у него лежали запасные трубки на «аспида». Замена требует времени, а у них на всю четверку осталось два рабочих самострела. Взгляд сам собой упал на брошенное коротышкой оружие. Только оно отлетело далеко, точно в тень… и, словно в насмешку, свет фонарика над ними стал медленно тускнеть.
– Да что б тебя, – ругнулся рябой, дернув за веревку. – Кажется, горючка кончается.
У дальних укреплений послышался резкий щелчок, крики, и кружок света стремительно переместился с тросов, перетянутых над головами стрелков, куда-то в сторону стен, утопив часть баррикад в темени.
– То крыш топрались, – прокомментировал Рихард, стиснув зубы.
В ответ на падение фонарей стрелки принялись кидать в темноту склянки. Они звонко разбивались о землю, ослепительно вспыхивали, словно белые огненные цветы.
Потянуло дымом, и в темноте заиграли всполохи красного света. Эстев с ужасом заметил, что неподалеку от них загорелся домик, где прятались женщины и дети. Едкий смог быстро зазмеился вдоль земли.
– Нет, – шепнул Рихард, дернувшись в сторону пожара.
Наверное, это было спонтанное движение, продиктованное инстинктом, а не разумом. Только стоило ему сделать этот шаг, как серые руки потянули его в темноту, наполненную криками боли, звоном бьющегося стекла и грохотом выстрелов, что звучали все реже. И так же бездумно Эстев метнулся следом за ним, обхватил за ноги и рванул на себя со всей мочи.
Возможно, владелец серых рук не ожидал такого отпора. Эстев упал на спину, увлекая за собой блондина, у которого на груди появилась небольшая кровавая отметинка. «Аспид» сгинул в темноте, огонь разгорался все сильней, фонари падали, рассыпая осколки, и круг черноты сжимался змеиным кольцом.
– На цепи… нато было вешать фонари на цепи, – прошептал Рихард, ставший вдруг каким-то обмякшим. Эстев и Марсэло положили здоровяка под укрепление, а рябой прикрыл их прохрипев:
– Последний выстрел.
Марсэло и Эстев переглянулись. И без слов было ясно, что если они немедленно не достанут еще один «аспид», то погибнут. Марсэло посмотрел на тот самострел, что лежал поближе, сжал зубы и рванул к нему, передав свое оружие в руки Эстева. Тот трясущимися скользкими пальцами принялся свинчивать прохудившийся шланг. Стук сердца в висках стал оглушительней грома. Вот издалека послышался крик Марсэло, но вой крови превратил его в неприметный шум, вроде шуршания листвы на ветру или шорох падающих с насыпи камней. Вот хлопнул последний выстрел рябого, ноздри заволокло едкой вонью. Эстев почти не
