неё.
«Не время думать о личном, я в первую очередь следователь».
— Причем здесь Гранула? — продолжил он нарочито спокойным тоном. — Ты должна мне сказать. Я веду расследование, а ты скрываешь важную информацию. Как мне работать?
Она молчала. Чуйка тоже, но только дурак не понял бы, что девушка паникует и сомневается.
— Я хочу помочь, — не дождавшись реакции, Алек начал размышлять вслух. — Если это связано с Гранулой, то тут должен быть замешан Эстет. Он всегда замешан.
Как только он произнес это имя, Дина едва заметно дрогнула.
— Ты думаешь, что заказчик ограбления — Эстет?
— Ограбление не связано с Эстетом, — тихо произнесла она. — Серого Лиса мог купить кто угодно, а Сизый не из его банды.
— Откуда ты это знаешь? — он вскинул бровь. — По моим данным, наоборот, Сизый — из его банды.
— Яннис так сказал.
— А он всегда говорит правду, — хмыкнул Алек.
Дина поджала губы.
— Я никому не могу верить. Какая же я дура, — пробормотала она себе под нос, нахмурившись.
— Мне — можешь.
— Тебе — не могу!
— Чем я заслужил твое недоверие?
— Потому что полиция у него на побегушках, — взорвалась она наконец, вмиг сокращая расстояние между ними. — Думаешь, я не знаю, что вы все сидите у него на цепи, как прикормленные псы?
Алек отшатнулся.
— Следи за тем, что говоришь. Если бы ты была парнем, я бы тебе уже по лицу заехал.
— Так заедь!
— Тебе — не могу, — саркастически ответил он. В груди что-то ёкнуло. — Понятия не имею, откуда ты взяла этот бред. Весь наш отдел уже три года роет землю, чтобы отправить Эстета на каторгу. Я не сплю, отказываюсь от многих радостей жизни — всё ради того, чтобы свести с ним счеты. А теперь ты раскидываешься голословными обвинениями, ничего про меня не зная.
— Свести счеты… Какие? — прошептала она одними губами.
— Какая разница? — Алек досадливо прикрыл глаза. — Сама ты не очень разговорчива. Расскажешь, в чем дело?
Дина колебалась.
— Это вопрос безопасности. Я не до конца разобралась во всем, а ты уже давишь на меня, лезешь в голову… Я ведь просто защищаю свою семью!
— От меня?
— Да!
«Значит, ты вообще не разбираешься в людях», — ядовито подумал он, но вслух произнес бесстрастное:
— Я не могу заставить себя сотрудничать. Если ты не хочешь говорить, я не буду тратить твоё время.
На миг ему показалось, что Дина развернется и уйдет. Он, в общем-то, был к этому готов. Вместо этого она выпрямилась, решившись.
— Ты должен мне поклясться, что Эстет тебе не платит. Клянись богами, или, если не веришь, тем, что у тебя есть святого.
Глаза цвета расплавленного шоколада глядели на него с вызовом и надеждой. Алек почувствовал, как тянет в груди.
— Клянусь своей матерью, что не работаю ни на одну бандитскую группировку, не продаю информацию, не действую в их интересах, — процедил он так, будто выплевывал горячие угли. — Я лучше сдохну.
Не разрывая зрительный контакт, она протянула ему руку. Он пожал её тонкие пальцы и первым отпустил. Дина схватилась за голову, долго и протяжно выдохнула. Короткая улыбка осветила её лицо, но тут же скрылась за суровой обеспокоенностью.
— Это хорошо, — Дина встала, потирая ладонь второй рукой. — Тогда поехали. Сначала нам нужно попасть в одно место. Пришло время кое-что узнать.
* * *
Спустя полчаса они оказались у знакомого белого двухэтажного дома, окруженного гранатовым садом. Дина, все такая же бледная, уверенным шагом прошла сквозь калитку и постучала в дверь. Алек заметил, что у неё дрожит рука.
— Я могу чем-то помочь? — спросил он тихо.
— Нет, — она покачала головой. — Просто не уходи. Будешь свидетелем.
«Свидетелем чего?» — хотел узнать он, но не успел. Дверь открыла сиделка: всё та же злая мегера охраняла покой старика, живущего в этом доме.
— Кто пришел так поздно? — без приветствия процедила она, зыркая маленькими яростными глазами. — Господин Гракх никого не принимает, он плохо себя чувствует.
— Простите, но я все равно с ним поговорю, — Дина поднырнула у сиделки подмышкой, и та, запоздало махнув рукой, не успела её поймать.
— Да как вы смеете? Дерзкая девчонка, пошла вон! — взвинтилась сиделка, ринувшись за Диной, но Алек поймал её под локоть.
— Нам очень жаль, — проникновенно сказал он, крепко удерживая вырывающуюся женщину. — Но другого варианта нет. Мы не причиним ему вреда, не бойтесь. Нам нужно всего несколько минут.
Сиделка поджала сухие губы. Вместе они вошли в гостинную, где посреди комнаты замерла Дина. Как и в прошлый визит, создатель Гранулы, господин Гракх, сидел в кресле под пледом и был одет слишком тепло для жаркого августовского вечера.
— Я могу вам чем-то помочь, милая? — спросил Гракх, щурясь. — Мы с вами знакомы?
Незваная гостья сглотнула и произнесла:
— Да. Меня зовут Дина. Дина Дайвари.
Глаза старика, блеклые и уставшие, округлились. Он смотрел на неё снизу вверх, беззвучно открывая рот. Потом по морщинистому лицу потекли слезы — не пару капель, а сразу целый поток, словно прорвало плотину.
— Да вы же его расстраиваете, — пролепетала сиделка, но Алек шикнул на неё, не давая сдвинуться с места. Он переводил взгляд с Дины на Гракха и обратно, но те не двигались.
— Гера, — позвал старик ломким голосом. — Гера, подойди, пожалуйста. Смотри, какая Дина выросла. Настоящая красавица, совсем уже взрослая… Диночка, сколько тебе лет?
— Двадцать три.
— Гера, ты послушай, — сказал он, всхлипнув, губы его задрожали. — Гера, ведь тебе тоже… Тоже могло бы стать двадцать три…
Дина моргнула, и две крупные слезы покатились по её щекам. Она сделала несколько стремительных шагов, упала на колени перед креслом старика и сжала его ладони.
— Господин Гракх, я знаю, что вы не рады мне, — с жаром произнесла она. — Но мне очень нужно знать. Двенадцать лет назад вы с моим дедушкой вели какие-то дела…
Старик вздохнул, заливая слезами плед на коленях.
— Я не… помню…
— Я знаю, что это было не специально, — прошептала она, прижимая его руки к груди. — Вы не виноваты в том, что произошло. Виноват мой дед и Эстет, не вы и не я. Но я знаю, что вы что-то сделали. Мне нужно знать что. Пожалуйста. Вы мне задолжали.
Дед зажмурился, будто надеясь, что она пропадет, перестанет спрашивать и греть его руки своим теплом, но Дина была здесь и продолжала сверлить его горячим как полдень взглядом.
— Мы с Каяном познакомились еще в молодости, до того, как он женился на твоей бабушке и стал частью дома Дайвари, — начал он едва слышно. — Так всю жизнь и прожили, рука
