Ну прям царица в момент ареста матросней! Иван разозлился на нее, собрался весь.
«Вот же девка неугомонная!»
– Давайте обойдемся без крайностей! – напрягся Юрий Николаевич.
Сашка усмехнулась пренебрежительно:
– Без крайностей, Юрий Николаевич, вы, видимо, не можете. Захватываете, к стульям привязываете, по лицу даму бьете, преследуете.
– Хватит!! – оборвал Юрий Николаевич, растеряв всю сдержанность.
– О! – порадовалась необычайно Сашка. – Сейчас хамить начнете, приказывать для самоутверждения, ударите меня наверняка для него же! Неуверенные в себе мужчины или низкие по рангу утверждаются всегда таким образом за неимением других способов.
Один из братков заржал, оценив Сашкино выступление. Юрий Николаевич отреагировал красными пятнами, появившимися на лице в результате сдерживания эмоций. Иван еще раз сдавил ее локоть – хватит, остановись!
Юрий Николаевич не выдержал заданного им покровительственного тона, переигранный Сашкой. Иван ему даже посочувствовал: переварить Сашкину надменную язвительность – это надо быть пареньком устойчивым, а Юрик так себе – на посылках, хоть и сытых, дорогостоящих, но против Романовой хиловат и понимал, что стоит она его го-о-ораздо выше во всех отношениях!
Ну точно, революционный матросик, арестовывающий дворян!
– Все, забирайте их, уходим! – отдал он приказ, развернувшись к Сашке с Иваном спиной и собираясь выйти в дверь.
Ну конечно, сейчас, последнее слово она оставит за ним!
– Вы еще на фальцет сбейтесь, Юрий Николаевич, от чувств-с, и руки-ноги связать нам не забудьте, не приведи господь чего – шестеро мужчин против одной женщины и ее кавалера! Поостерегитесь, а то начальство наваляет за нерадивость!
Быки уже ржали вовсю, развеселясь, видимо, Юрик был не в особом авторитете и где-то даже раздражал данное бандитское сообщество.
А тут цирк такой!
Но Сашка, не зная и не понимая, просто от злости и безысходности вступив в дебаты, сделала две очень важные вещи. Первое – в словесном уничижении Юрия Николаевича потянула время. И второе – достала-таки его так, что он не отдал приказ связать их – умеет она до печенки пробуравить, не смог Юрий Николаевич пережить ее презрительность, гордо прошествовав вперед, за ним два братка, вывернувшие назад руки Ивану, и Сашка, этапируемая под оба локтя еще двумя парнями.
– По машинам! – скомандовал Юрий Николаевич.
«Все-таки был наверняка у него в предках чекист какой! Ой, был! Подпортил дед наследственность любовью к ночным арестам и рисовочно-постановочным приказам! «По машинам!» – смех, да и только! Ты еще отмашку дай пухленькой ручкой, колыхнув животиком: «В атаку!», и пукни от усердия втихаря, пока никто не слышит!» – злилась Сашка.
И вдруг!
Ярко вспыхнули мощные прожекторы, направленные прямо на их «делегацию». Александра ослепла в один момент, только слышала со всех сторон команды, так громко выкрикиваемые, что это напомнило психическую атаку:
– Стоять!! Лежать!! Руки вверх!! Мордой на асфальт!! Не двигаться!! Ноги в стороны!! – вперемешку с отборным матом.
Так стоять или лежать? Так руки вверх или ноги в стороны? Что у нас, утренняя зарядка? Или ночная?
Она ничего не поняла, зажмурила заболевшие от яркого света глаза, почувствовала, что исчезли жесткие тиски чужих пальцев с ее локтей. Стояла как вкопанная на месте, растерявшись, оглушенная матом, противоречивыми приказами, несущимися со всех сторон, раздавшимся близким выстрелом – поняла по звуку – в воздух, вверх, и ослепленная даже через зажмуренные веки прожектором.
– Саша, ко мне!!! – вычленило сознание голос Ивана в какофонии звуков.
Она осторожно, не разлепляя зажмуренных век, повернулась в сторону знакомого голоса и сделала шаг. Уже в движении, еще не поставив ногу на асфальт, почувствовала, как кто-то жестко сцапал ее за горло, так, что перехватило дыхание, и с силой притиснул к своему телу. Что-то холодное, металлическое уперлось в висок, и высокий, истерический голос проорал у нее над ухом, оглушая:
– Всем стоять!!! Я пристрелю ее!!!
Металлическое нечто, она так и не сообразила в первый момент, что именно, еще сильнее ввинтилось в висок.
«Он мне череп проломит, и стрелять не придется!»
Державший ее человек развернулся вместе с ней на сто восемьдесят градусов, и Сашка почувствовала облегчение зрачкам, выдернутым из-под луча прожектора, бьющего прямо в них.
– Отошли все!!! Дайте мне уйти!!! Я пристрелю ее!!! – надсадно орал кто-то у нее над ухом.
Саша открыла глаза и попыталась повернуть голову – посмотреть, кто там надрывается так.
– Не шевелись, сука!! Пристрелю!!
О как! Юрий Николаевич собственной персоной. Нервный такой!
И тут до Сашки дошло!
Зажав Сашино горло в локтевом сгибе, ее держит Юрий Николаевич, приставив к ее виску пистолет!
Она заложница этого чекистского внучка!
Сашкин взгляд заметался – она искала Ивана среди незнакомых людей в камуфляжной форме и масках и без всего этого, в обычной одежде.
– Юра, ты сделаешь только хуже себе! Отпусти ее! – услышала она спокойный знакомый голос.
И сразу отыскала его взглядом.
Место действия было неправдоподобно ярко освещено несколькими не то прожекторами, не то фарами машин, и они находились теперь сзади, а мужики в форме стояли полукругом и направляли на Сашку с Юриком оружие, в центре живописной камуфляжной композиции красовался Гуров с пистолетом, который держал двумя руками, немного развернувшись корпусом.
Неудобная позиция – свет бьет теперь им в глаза, а Сашка с Юрием Николаевичем находятся спиной к прожекторам.
Но там, за их спинами, наверное, еще кто-то есть?
«Как в кино, ей-богу! – мелькнула у Сашки очередная не самая уместная мысль. – Сашенька, соберись, на тебя стали странно действовать экстремальные ситуации, ты все о мировом киноискусстве! А тебе бы о жизни своей!» – уговаривала она себя собраться.
И в тот же момент она испугалась! Прочувствовала всю ситуацию!
Лучше бы она о киноискусстве думала!
Время играло в свои шутки – помогая, растянувшись непомерно для Сашки, давая возможность увидеть всю картину происходящего в целом, понять, осмыслить наконец!
– Не говори мне ничего!!! – истерил Юра. – Отойдите все, кто сзади!!! Машину подгоните, двигатель не выключайте, ключи в зажигании, дверцы открыты!! Она со мной поедет!! Если машина заглохнет, я пристрелю ее сразу!!
Он был совсем на пределе, Сашка почувствовала это всем существом – он дергался, передвигал ее по своему животу и груди – вправо, влево, – то зажимал локоть сильнее, то отпускал, и пистолетное железо давило то больше, то меньше на висок. Нет, вести такие переговоры, выдвигать требования и держать заложника – тут нужен человек с более крепкими нервами, Юрик не выдержит, он сопля, слабак, у него и половины нужного запаса нет!
