Брюнинга от необходимости спешить с окончанием образования, он несколько раз менял университеты и факультеты: в Мюнхене посещал лекции на юридическом факультете, в Страсбурге изучал философию, в Бонне слушал лекции по истории. В начале 1915 г. он защитил диссертацию об экономическом значении британских железных дорог.
Генрих Брюнинг
Сразу же после этого Брюнинг пошел добровольцем на фронт и навсегда остался верным духу солдатского братства. Командиры 30-летнего молодого лейтенанта-пулеметчика вспоминали, что никто не умел так хорошо, как Брюнинг, выбирать засады или прикрытия, из которых можно было бы спокойно наблюдать за противником. Никто не умел так выдержанно и спокойно ждать, пока цепи неприятеля приблизятся на такое расстояние к пулеметам, которое позволит нанести врагу сокрушительный удар.
Поражение Германии в войне и революцию 1918 г. Брюнинг воспринял как личную и национальную катастрофу.
Особенно хорошую школу политического искусства прошел Брюнинг под руководством лидера христианских профсоюзов Адама Штегервальда, сначала как его личный секретарь, а с 1920 г. — как секретарь христианских профсоюзов. Здесь он научился столь важному в Германии искусству фракционных переговоров, умению находить компромиссы.
В период экономического кризиса 1929 г. и нестабильной политической ситуации на сцену выступили военные, которые стремились положить конец угрозе растущей поляризации общества на враждебные друг другу силы. В начале 1930 г. военный министр Грёнер и статс-секретарь его министерства генерал Курт фон Шлейхер, человек невиданной изворотливости и беззастенчивый интриган, пришли к убеждению, что следует создать новое правительство из людей, не связанных никакими обязательствами перед партиями и лояльных по отношению к президенту.
Генералы сошлись на кандидатуре Генриха Брюнинга, который пользовался в партии Центра большим авторитетом, имел консервативные социально-экономические воззрения, а в рейхстаге всегда поддерживал предложения армейского руководства. Брюнинг разделял враждебное отношение Шлейхера к социал-демократии, а как убежденный католик был готов на авторитарное решение трудных общественных проблем.
Именно Шлейхер сумел убедить Гинденбурга в необходимости назначить канцлером Брюнинга, к католическому вероисповеданию которого президент, будучи протестантом до мозга костей, питал недоверие. Но козырным тузом Шлейхера стало солдатское прошлое Брюнинга, который в годы войны командовал пулеметной ротой и за храбрость был награжден Железным крестом первой степени. Это возымело успех. 30 марта 1930 г. Брюнинг стал канцлером коалиционного правительства.
Таким образом, он, возможно, не вполне отдавая себе в этом отчет, фактически оказался ставленником армии. Аскетичный и замкнутый холостяк безо всякого харизматического излучения, человек строгой самодисциплины, большой работоспособности и определенной внутренней надменности, скромный и честный, Брюнинг был настолько решительным противником коррупции, что иногда его поведение могло показаться даже странным. Например, однажды он отпустил шофера служебной машины домой и вызвал такси для поездки по личным делам, которую ему не хотелось совершать за казенный счет.
Курс Брюнинга
Брюнинг надеялся укрепить государство и вывести его из кризиса, проводя курс жесткой экономии. При этом он прекрасно понимал, что такой курс возможен только при использовании президентом чрезвычайных полномочий. Гинденбург не слишком охотно, но все же согласился на предполагаемые меры, добавив, что они не должны противоречить конституции.
Внешне новый кабинет не слишком отличался от предыдущего, из 13 его членов 7 были министрами и в правительстве Мюллера. Но у него было две особенности: непривычно молодой для Германии возраст министров и участие в кабинете шести бывших фронтовиков.
В своем правительственном заявлении 1 апреля 1930 г. Брюнинг подчеркнул, что его «кабинет образован с целью разрешить в короткий срок те задачи, которые, по всеобщему мнению, являются жизненно необходимыми для государства. Это последняя попытка выполнить их совместно с этим составом рейхстага».
Таким образом, Брюнинг сразу же дал понять, что в случае строптивости рейхстаг будет немедленно распущен.
Уже в апреле канцлер, понимая, что время не ждет, сумел провести через рейхстаг законы о повышении косвенных налогов на 448 млн марок и пошлин на импорт важнейших продуктов питания. В июне правительство представило вторую часть плана экономии государственных расходов. Значительно сокращались пособия по безработице, право на них теряли лица моложе 17 и старше 65 лет, вводились налоги на неженатых мужчин и поголовный налог, что очень обозлило многих депутатов рейхстага, особенно из правых фракций. В итоге парламент отклонил программу кабинета. Тогда Брюнинг обратился к президенту с просьбой утвердить ее чрезвычайным декретом. В ответ рейхстаг потребовал отменить декрет, который действительно был весьма сомнителен с конституционно-правовой точки зрения, ибо статья 48 Конституции могла применяться лишь в случае возникновения угрозы общественной безопасности и порядку, о чем тогда не было и речи.
При Брюнинге в 1930 г. образовался узкий круг промышленников и банкиров, которых, вероятно, собрал его статс-секретарь в имперском министерстве экономики Эрнст Тренделен-бург. Впрочем, часть приближенных канцлера установили с ним связь самостоятельно в надежде повлиять на его политику. Все эти промышленники представляли свои собственные интересы или, точнее, интересы своих концернов. Среди них были Герман Шмиц и Вихард фон Меллендорф из концерна «ИГ-Фарбениндустри». Карл Бош и Карл Дуйсбург, с которыми Брюнинг был дружен много лет, рекомендовали ему этих людей в качестве экономических советников. На политической сцене появился также финансист Роберт Пфердменгес, предложивший Брюнингу воспользоваться его обширными связями. Много лет спустя Пфердменгес стал советником и банкиром Аденауэра.
На первых порах кабинет Брюнинга пытался использовать кризис для того, чтобы с помощью чрезвычайных законов выполнить требования промышленников. Президент, применяя статью 48 имперской Конституции, в значительной мере парализовал рейхстаг. Но тем самым канцлер ослаблял парламент, подрывал демократические основы республики, ставил кабинет в слишком большую зависимость от президента и его окружения. Рано или поздно это должно было привести к самым тяжелым последствиям.
Выборы 1930 г.
В поисках выхода из тупика канцлер предложил Гинденбургу распустить рейхстаг и назначить новые выборы на последний предусмотренный конституцией срок — 14 сентября. И по сей день неясно, каким образом Брюнинг надеялся получить поддержку большинства нового рейхстага, но зато давно известно, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Сам того не желая, канцлер пробил первую крупную брешь в Веймарской конституции и указал путь к власти отъявленным демагогам и злейшим врагам республики. Брюнинг удивительно неверно оценивал ситуацию и общественное настроение, которое все отчетливее склонялось на сторону экстремистских партий справа и слева. Было совершенно очевидно, что новый рейхстаг окажется практически неработоспособным и неконтролируемым, но канцлер, искренне убежденный в правильности своего курса, наивно надеялся на рассудительность и благоразумие избирателей.
Однако Гитлер выдвигал на первый план другое. Он обещал сделать Германию вновь могучей державой, разорвать постыдный Версальский договор и отказаться от уплаты репараций, «железной метлой» вымести коррупцию и «дать по рукам» денежным тузам, особенно если они евреи, обеспечить каждого немца куском хлеба и работой. Что могло быть привлекательнее для миллионов обездоленных людей?
Шансы Гитлера на успех были велики, но и сам фюрер был удивлен исходом выборов. Он рассчитывал примерно на 50 мест, а получили нацисты 107 мандатов, став сразу второй после СДПГ фракцией. Им отдали голоса 6,4 млн людей, т. е. на 5,5 млн больше, чем два года назад.
Результаты выборов означали, что правительство никоим образом не может рассчитывать в рейхстаге на необходимое для принятия важных законов большинство в две трети парламентариев. Фракции нацистов и коммунистов, хотя и с противоположных позиций, в унисон и с порога заявлявшие «нет» любым предложениям буржуазного правительства, фактически блокировали работу парламента.
Задающие тон лидеры Немецкой народной партии из кругов тяжелой промышленности уже в конце июня пришли к заключению, что Брюнинг не может предложить ничего, кроме корректировки старых законов, а потому вынесли решение об отзыве из правительства своих представителей. Постепенно Гинденбург стал понимать, что и новый канцлер не может оградить его от коалиционных склок и политических неприятностей. В результате хорошие прежние отношения между ним и канцлером начали постепенно ухудшаться. Таким образом, в сентябре 1930 г., когда состоялись новые выборы рейхстага, Брюнинг уже не пользовался таким неограниченным доверием Гинденбурга, как прежде.
