Стахов отпрыгнул назад, самокрутка выпала изо рта.
— Оборотни… — прошептал он.
И в этот момент одна из этих огромных, раза в три крупнее человека, тварей оказалась у него за спиной.
Рожок в его «калаше» был увеличен мастерами Укрытия до сорока пяти патронов, но сейчас ему казалось, что, напротив, урезали не менее чем на четверть. Ибо слишком короткой оказалась его роль в первом акте этой смертельной пьесы. Слишком быстро он истощился. Слишком мало нанес урона существу, которое одним смыканием челюстей отхватило Бороде руку.
Между тем широкий луч прожектора метнулся в другую сторону. Теперь за спину самому Илье Никитичу, и у того вновь все похолодело внутри. Рожок был сменен с такой скоростью, которой позавидовали бы и самые опытные военные инструктора. Загрохотал пулемет, посыпались на асфальт пустые гильзы, из темноты раздался чей-то яростный рев. Полностью доверившись интуиции, Стахов в последнее мгновение, прежде чем длинная когтистая лапа просвистела у него над головой, бросился на землю, перевернулся навзничь и ударил огнем по двуногому существу.
— В машину! — закричал Змей, закрывая моторный отсек и хватая ящик с инструментами. — Никитич, в машину!
Илья Никитич перекувырнулся, вскочил на ноги, выстрелил еще раз, целясь в клыкастую физиономию, напоминавшую одновременно волчью морду и злобное человеческое лицо. И посветил на то место, где только что стоял лишенный руки Борода. Там было пусто. Лишь лужа крови и плавающий в ней клок СЗК. Не было нигде и трупа первого оборотня, в которого только Юля всадила по меньшей мере пол-ленты. Даже крови его не было видно.
Юля что-то кричала, но голос ее тонул в пулеметном грохотании. Она стреляла в сторону обочины, туда, где обрели свой вечный покой обломки врезавшегося в дерево мотоцикла.
— В машину!!! — заорал Змей так, что Юля вздрогнула. — Закрой этот хренов, твою мать, люк! Никитич, сюда!
Илья Никитич бросился к десантному отсеку, уже почти достиг его, почти ухватился за открытый люк, чтобы на ходу в него запрыгнуть, как громадная, мощная лапища ухватила его за ногу, одним мощным рывком свалила на землю и поволокла обратно.
— А-а-а-а-а-а-а-а, сука!!! Никитич!!! — Змей палил куда-то поверх него, пули достигали цели, но проку от этого было мало.
Все, что Стахову оставалось, — это отчаянно цепляться за асфальт, обламывая ногти и стирая до крови пальцы. Но асфальт закончился. Под руками заскользила влажная земля, кое-где пробитая тонкими стебельками неуничтожимого сорняка. Изливающий желтый свет прожектор становился все дальше, а тьма вокруг барахтающегося Стахова, наоборот, все сгущалась и сгущалась…
— Значит, слушай меня внимательно… — тяжело дыша, обратился через стенку, отделяющую десантный отсек от башни, Змей к Юле.
— Они утащили Бороду и Стахова… — донеслось оттуда.
— Я знаю, не перебивай. — Змей облизнул пересохшие губы, проглотил застрявший в горле ком. — Значит, выбор у нас с тобой невелик: либо ты садишься за руль, а я встаю на пушку, либо, наоборот, ты остаешься там же, где и сейчас, а я бегу за руль. Предупреждаю сразу: пушкой управлять сложнее, чем машиной. Решайся.
— Но я не умею обращаться…
— Я тебе буду все объяснять по ходу. Там управление как у игрушечной машины — руль и две педали, разберешься. Ну, рожай быстрее! Пушка или руль?
— Послушай…
— Нет, это ты меня послушай! — рыкнул Змей, для которого не существовало никакой разницы в общении между девушкой и непонятливым лопоухим сталкером. — Я тебя сюда не приглашал. Ты зачем-то сама приперлась, так что теперь не филонь. Выбирай: пушка или руль?
— Ты там подбирай выражения, Самоделкин! — выпалила Юля, сверля взглядом в отделяющую их стену. — Я тебе не…
— Пушка или руль, твою мать?!! — вскричал Змей, и Юля импульсивно, даже не задумываясь, выпалила: «Руль!» Хотя уже в следующую секунду пожалела, что приняла необдуманное решение. Ведь теперь придется вылезать из башни и заскакивать в передний, водительский отсек.
— Хорошо, — быстро проговорил Змей. — Времени мало. Бороде уже ничем не поможешь. Даже если оборотни его не сожрали, он все равно истечет кровью… — затем понизил голос до шепота. — Прости, брат. — И продолжил: — Никитича потащили живым. Мы должны проверить. Не уедем, пока не убедимся, что ему уже не помочь, поняла?
Юля, больно ужаленная подобным обращением, хотела что-то сострить насчет того, что оборотень не того утащил, но что-то подсказывало ей, что сейчас не лучшее время вступать в словесную перепалку. Ведь остались они со Змеем вдвоем.
За бортом послышался громкий рык. Гораздо громче, чем даже когда Юля пришпиливала одну из этих тварей к дереву. Так, словно пришел голодный самец. И тут же вдали послышался надрывный человеческий крик. О Господи, внутри у Юли все похолодело и стянулось в упругий комок. Кто это был? Стахов, Борода?
— Задача немного усложняется, да? — угрюмо протянул Змей. — Сейчас я посмотрю, что там творится. — Скрипнул люк. Пауза. Снова скрип. — Мне их не видно, загляни в перископ — он прямо перед тобой.
Прибор ночного видения был, конечно же, весьма кстати, но разглядеть в заснеженном экранном мерцании хоть какое-то четкое движение Юле не удавалось. Нет, движения, безусловно, были, но они такие нечеткие, такие размытые, что казалось, будто это вздымаемая ветром пыль водит хороводы пыли вокруг «Бессонницы».
Для надежности Юля — как это часто делают в подобных ситуациях — пару раз хлопнула по прибору рукой, вдруг изображение станет четче? Впрочем, ожидаемого результата это не дало, и она отпрянула от окуляра.
— Ничего не вижу, — сказала она, безвольно откинувшись на спинку сиденья. Хорошо это было или плохо, она еще не знала, но предчувствие подсказывало, что это еще не конец. В ее голове вращался только один вопрос: если она попросит у Змея, чтобы ей остаться здесь, на пушке, а не перебегать в водительский отсек, то тот обзовет ее каким-нибудь нелитературным словом или все-таки согласится?
— Значит, слушай сюда, малая. Сосчитай до трех и вываливайся ко всем чертям из башни. Люк над водительским местом открыт настежь. Как запрыгнешь внутрь, дай понять, что ты уже на месте, поняла?
— Поняла, — настолько тихо, что и сама едва услышал свой голос, ответила Юля.
— Оса, ты меня поняла?! Не слышу!
— Поняла! — выкрикнула Юля и ухватилась за рукоять люка над головой.
«Эх, жаль прожектор остался светить на обочину! Если бы его можно было повернуть, осветить себе пространство впереди…» — с сожалением подумала она.
Раз… Два… Три… (Перекрестилась? Вспомнила, может, какую молитву? Давай!!!)
Расстояние между люком в башне, откуда выскользнула Юля, до открытого люка над водительским местом при обычных обстоятельствах можно преодолеть в два шага. Но обычные обстоятельства остались далеко позади, а поэтому Юля, схватившись за ствол пушки как за поручень, преодолела это расстояние в один прыжок. Перед самым люком, ухватившись обеими руками за его крышку, она на мгновение задержалась. Заглянула в темное пространство, едва освещаемое несколькими датчиками на приборной панели. Страх окунуться в неизвестность вынудил ее засомневаться и оглянуться.
Но сзади никого не было. Зато в свете отведенного в сторону прожектора мелькнул огромный черный силуэт. Юля бросила туда испуганный взгляд, но тварь, несмотря на то что была не меньше трех с половиной метров в высоту, передвигалась на удивление резво — в свете пронеслась только горбатая спина, усеянная клочками короткой серебристой шерсти. А в следующий миг что-то огромное, живое и дышащее с прихрапом оказалось у Юли за спиной.
— Хрен тебе! — выкрикнула она и, вытолкнув из головы все до последней мысли, как мусоровоз содержимое кузова, нырнула в открытый люк.
Надобности закрывать за собой крышку не было. Кто-то сделал это за нее. Кто-то имел другие планы, но все, что ему посчастливилось схватить, оказалось лишь полукруглым куском броневой стали.
— На месте! — выкрикнула Юля, больно ударившись о твердое водительское сиденье. — Но один из этих сейчас на башне!
— Это хуже, — донеслось из заднего отсека. — И лаз в башню отсюда закрыт. Елки, вот сколько раз говорил Бороде, блин… Придется как-то по наружке.
Юля бегло окинула слабо освещаемую приборную панель, протянутый к ней штурвал, затем перевела взгляд на темный монитор. Зря она рискнула покинуть башню, вдруг управлять этой штуковиной окажется ей не по зубам…
Скрипнул люк десантного отсека.
— Там никого нет, — послышался голос Змея, немного приглушенный. — Попробую перескочить. Раз… два…
Снова скрипнул люк. Короткая возня, сопровождаемая побрякиванием сталкерского снаряжения и несколькими бранными выражениями враз сменилась полной тишиной. Быстро и внезапно, словно произошел обрыв кинопленки.
