— Ну, последнее понятно, — хмыкнул Глеб. — Родная планета, не загаженная, не замызганная, полезных ископаемых — пруд пруди, особенно если места залегания совпадают. А они совпадают?
— Еще не знаем, — сознался Патрик. — Показать, куда поедете?
— Спрашиваешь, — техническая элита дружно подалась вперед, но планетолог повел их в соседнее помещение. — Вот, — он развернул голограмму, и друзья жадно вгляделись в крепость на крутом берегу реки в хороводе близлежащих деревенек.
Город имел две крепостные стены: каменную внутреннюю и деревянную наружную, обнесенную рвом и валом с наклонным частоколом. Во внутренней крепости располагались резные терема с вычурными крышами и высокими крыльцами, церквушка и хозяйственные постройки. От нее разбегались улицы-лучи с нарядными теремами и домами попроще. У деревянных причалов стояли несколько ладей и кораблей, от которых мужики несли на плечах мешки и бочонки на внутренний торг. Ходили люди в разнообразных одеждах, качались деревья, летали птицы, даже рябь на воде была видна.
— Раненько они встают.
— Кто рано встает — тому бог подает, — хмыкнул Глеб.
— Ты там знаниями-то не блещи, — посоветовал ему Алексей, — мигом в острог попадешь за свой болтливый язык.
— В поруб, — рассеянно поправил его Марк, — острог — это оборонительное сооружение, обнесенное частоколом.
Скребицкий смущенно оправдался:
— Но суть-то все равно та же — посадят.
— Средняя полоса, — Роман, не спрашивая приблизил картинку, и повертел его под разными углами. — А в каком веке у нас начали строить такие замки?
— Это не замок, — вздохнул Марк. — Это город с детинцем. Вы совсем историю не помните?
— Так бы и сказал, — Глеб огляделся и пристроил пустую кружку на край пульта. — А название известно?
Патрик со вздохом убрал кружку на соседний стол и ответил:
— Новый город.
— Новый город? — переспросил Олег. — Странное название.
— Новгород! — хлопнул себя по лбу Роман. — Это же Новгород! Вы представляете, мы можем увидеть Владимира Мономаха или Ярослава Мудрого.
— Совпадение планет еще не означает совпадение истории, — Марк ткнул пальцем в крепость. — А там что? Собор строят?
— Да, — кивнул планетолог, — насколько мы поняли из разговоров, то какой-то храм, — и, опережая вопросы, пожаловался. — Князь Вардис и Его Величество вчера лично почтили их своим присутствием. Не знаю, как они это сделали, но мы их даже аппаратурой не могли отследить.
Судя по обиженной язвительной интонации Патрика, демоны секрет раскрывать не захотели и ученых с собой не взяли.
— А нам соловьем заливался, что с ловушкой возился, — буркнул Глеб.
Планетолог удивленно посмотрел на него:
— Так он и там успел и там. Да и ходили они всего часа на два. Рассказывали, что в Новом городе князь очень молодой, но суровый, сын маленький….
— Владимир, — обронил Марк. — Это Владимир сын Ярослава Мудрого, а собор — Софийский. Тогда выходит, что это то ли одиннадцатый век, то ли двенадцатый. А может, и десятый. Я вечно путаюсь с датами.
— Откуда ты знаешь? — уставились на него друзья. — Ты же физик, а не историк.
— Был бы историк — сказал бы точнее, — Духов поднял на них спокойные глаза, — но так как я физик, то приходится оперировать лишь имеющимися обрывочными знаниями из школьного курса, из книг и сведениями от жены.
И Алексей со стыдом вспомнил, что Лариса была родом из Новгорода, и они с мужем почти каждый год ездили к ее родителям. Историю родного города она знала превосходно. Надо же было демонам выбрать именно это место! Или Сантилли сделал это специально? Но зачем?
Место для стоянки выбрали на высоком берегу озера: вокруг до самого горизонта штормовыми валами разбегался лес, из которого сточенными клыками торчали редкие скалы с обрывистыми осыпающимся склонами. Горы были старыми и уютными, как домашний пушистый плед, в который можно завернуться прохладным вечером, сидя у камина. Качали кудлатыми головами деревья, пересвистывались птицы, в темном стекле озера отражались берега и пухлые животы редких облаков, неспешно ползущих по голубому небу. Два мира, разделенные береговой чертой и непонятно было, какой из них реальнее — верхний или нижний перевернутый.
— Самая глупая историческая экспедиция за всю историю исторических исследований, — Роман недовольно осмотрел свой костюм. — И на кого я похож? Не викинг, не русский….
— А хрен знает кто, — закончил Глеб, одергивая плотную длинную куртку.
Скоро годовщина, подумал ашурт, поэтому и нервничают все, кроме Алексея. Он как-то на удивление быстро смирился с потерей жены, хотя любил ее сильно, да и любит до сих пор. Характер более спокойный, что ли? А у Глеба глаза виноватые, у него единственного никто не пострадал, и теперь инженеру неудобно перед друзьями. Предложить вырезать семью, чтоб не страдал?
Сантилли резко подтянул подпругу и подергал стремя. Гром недовольно всхрапнул и хлестнул хозяина хвостом, за что тут же получил по крупу.
«Сан, не заводись, — Сах притормозил друга. — Испортишь все».
Ашурт кивнул и растер лицо, успокаиваясь: «Если это не сработает — я не знаю, что с ним сделаю».
— Нормально одеты, — возразил он. — За местных мы никак не сойдем, а за путешественников — в самый раз.
Людей сопровождали Сантилли, Сах Ир и три дэма. Из драконов поехал только Таамир и то, скорее всего, для того, чтобы сбежать от разошедшейся жены и сравнить ее рассказы с реальностью.
Король тяжело вздохнул, отбил дробь по седлу и обернулся к инженеру:
— Я знаю, что с тобой делать.
— Подвесить за большие пальцы на ногах? — предположил император.
— Ну-ну, — пригрозил Глеб, отодвигаясь от него, — без демонических шуточек.
— До столь радикальных методов я не додумался, — повинился Ин Чу. — Всего лишь по пятьдесят отжиманий за каждое жаргонное слово или выражение.
— Хрен — не жаргон, — важно поднял палец инженер.
— Докажи, — ласково предложил дракон, скрещивая руки на груди.
— Это овощ.
— И что он здесь делает? — удивился Таамир.
— Знает все, — рассмеялся Роман и с усилием взобрался в седло. — Какие из нас вояки, если мы ни рукой махнуть, ни ногой, ни вообще пошевелиться? Я тяжелее отвертки в руках ничего не держал, если не считать штанги и вчерашних коробок, чтоб их.
— Так что с отжиманиями? — напомнил Марк, примериваясь к стременам. — Глебушка сейчас не в состоянии сделать даже двух. Ляжет и не встанет, — физик со второго раза взгромоздился на коня. — Твою ж…. Все мышцы тянет.
