В дальнейшем Таран не раз вызволял нас в тяжелые минуты, даже не подозревая, кому он доставляет груз. По-иному сложилась судьба Кузнецова. Он погиб со всем экипажем…
– Старшего прилетевшей группы автоматчиков к командиру, — позвал кто-то из партизан, когда стих звук моторов.
Меня представили командиру партизанского соединения Емлютину.
– Расположитесь в деревне, — сказал Емлютин после того, как состоялось наше знакомство.
– А почему в деревне? — спросил я.
– Все прибывшие с Большой земли задают один и тот же вопрос. Потому что у нас здесь Советская власть на месте и противника, вернее его войск, ближе тридцати километров нет, — сказал, улыбаясь, Емлютин. — Так что можете спокойно спать. Если в чем будете нуждаться – приходите в штаб. А сейчас отдыхайте. Вас проводят…
«Так вот почему Таран говорил, что здесь целое государство», — думал я, входя в партизанскую деревню.
ПАРТИЗАНСКИЙ КРАЙ
Брянский лес встретил нас суровой настороженностью.
Огромный массив Брянских лесов уже в то время получил название Партизанского края. Он включал в себя территорию нескольких районов, откуда народные мстители изгнали немцев и восстановили Советскую власть. Этот край являлся базой для развертывания партизанского движения, опорным пунктом для нанесения ударов по тылам врага на территории Брянской, Орловской, Курской, Сумской и Черниговской областей.
В Брянских лесах базировались многие прославленные партизанские отряды. Одним из них был отряд, возглавляемый Емлютиным, в прошлом работником органов внутренних дел. На аэродроме этого отряда мы и приземлились.
Группа расположилась в просторном доме в селе Вздружное. Непривычные к длительным перелетам, разведчики и радистка сразу же заснули на полу, устеленном свежим сеном. Сон был крепкий. Проснулись, когда солнце ярко светило в окна, а часы-ходики показывали десять.
Хозяйка, пожилая женщина в ситцевой кофточке, домотканой холщовой юбке и таком же фартуке, спокойно и уверенно действовала ухватом в печке, переставляя чугуны. Комната была наполнена приятным запахом жареной баранины.
– Проснулись, соколики? — сказала хозяйка, шепелявя беззубым ртом. — Не могла дождаться, когда вы проснетесь.
– Доброе утро, мамаша, — сказал Леша. — Что же вас интересует?
– Ох, касатики, многое нас интересует, — вытирая руки о передник, продолжала хозяйка. — Скажите, скоро ли придет к нам Красная Армия?
– Фашистов прогонит и придет, — ответил Леша.
– Ага. А когда же их прогонят?
– Этого сказать не могу. Сам не знаю.
– Выходит, что и вам не все известно, — сказала разочарованно хозяйка.
Помолчали.
– А как люди?
– Люди работают, — сказал Калинин. — Перед вылетом сюда я получил письмо из Саратова. Есть такой город на Волге. Слыхали?
– Так, так. От мамы, значит, весточку получил, — сказала хозяйка, и на ее лице появилась добрая улыбка, как будто хотела сказать: «Вот какие мы, матери! При любых условиях не забываем вас».
– Угадали. От нее. Так вот, она пишет, что работают по нескольку смен, не выходя из завода. Пенсионеры и те пошли работать. У станков и едят.
– А как с продуктами-то?
– Трудновато. По карточкам получают…
– Всем приходится трудно, — сказала с печалью хозяйка. — Намедни нам партизанский комиссар говорил на счет второго фронта. Не слыхать, когда он там откроется? Все бы нам облегчение было.
– Есть поговорка, мамаша, — вмешался в разговор Кормелицын, — на бога надейся, а сам не плошай.
– Ишь ты! Молодой, а старинные поговорки знаешь, — сказала довольная тетя Фрося – так звали нашу хозяйку.
– Второй фронт – это партизаны. Партизаны должны больше бить фашистов с тыла…
Разведчики выходили во двор, умывались, а тетя Фрося продолжала осаждать Лешу и Петю вопросами.
– Что правда, то правда, насчет партизанов-то. Да только опять же нужно оружие. А какое у наших оружие – одни ружья? Ни тебе танков, ни тебе автоматов. А разве без автоматов супротив танки управишься? Хорошо ковпаковцам: у них есть и танки, и еропланы…
– Бабушка, да с автоматом против танка ничего не сделаешь, — солидно сказал Юра под общий смех товарищей. — Для этого нужны гранаты, бронебойки и орудия.
– Что же вы смеетесь? — недовольно сказала тетя Фрося. — Я говорю то, что другие сказывают.
– Не обращайте на них внимания, — решил выправить положение Леша. — Нужны и автоматы, и орудия, и гранаты. Все это получат партизаны.
Хозяйка смахнула со стола хлебные крошки, оставшиеся после ужина, и начала готовить на стол. Она нарезала большими ломтями черный хлеб, поставила большой чугун с тушеной картошкой и бараниной.
– Я же и говорю, что без автоматов нам не одолеть Гитлера, — сказала тетя Фрося, с благодарностью адресуя ответ Леше.
Когда хозяйка вышла во двор, Калинин, обращаясь к разведчикам, сказал:
– Зачем обижаете старого человека? Понимать ее надо. Иной раз ей поддакнуть можно. Видите, как она для нас старается?
Вошла тетя Фрося, и на столе появился свежий, только что сорванный с грядки лук.
– Садитесь завтракать. Не знаю, угодила вам или нет. Кто хочет, можно с лучком, — сказала она и, сложив руки на груди, стала у печки.
Ели с преувеличенным аппетитом, похваливая завтрак. Хозяйка заметно веселела. Глаза ее потеплели.
Когда с картошкой покончили, на столе появился второй чугун с кипятком, заваренным фруктовым чаем. Этот чай напомнил мне далекое детство. Такой чай, кирпичиком, я любил есть вместо повидла. По-видимому, бережливая хозяйка держала его для дорогих гостей.
– Большое вам спасибо за завтрак, — сказал я, подымаясь из-за стола. — Давно мне не приходилось есть такой вкусной картошки. Но особенно мне понравился чай.
– Спасибо…
– Благодарим, — наперебой заговорили разведчики.
– На доброе здоровье, сыночки, — расплылась в улыбке тетя Фрося. — Не обессудьте. Как умела, так и приготовила…
После завтрака Дуся с помощью Сережи Рябченкова и Юры развернула рацию и впервые связалась с Большой землей. Она передала мое донесение о результатах перелета. И только успела убрать рацию, как попала во власть гостеприимных хозяйских дочерей и их партизанских подружек.
Нам тоже пришлось выдержать бурную «атаку» партизан, ожидавших нас на улице. Вопросы сыпались со всех сторон, только успевай отвечать.
– Как дела на фронте?
– Когда откроется второй фронт?
– Много ли у нас самолетов и танков? Чьи лучше – наши или немецкие?
– Знают ли на Большой земле о партизанах?
– Останетесь в нашем отряде или дальше пойдете?
Мы еле успевали отвечать. Конечно, наши ответы не могли в полной мере удовлетворить любопытство наших новых друзей.
– Правда ли, что нам пришлют новое оружие? — спрашивали они.
– Раньше вы не получали ни патронов, ни взрывчатки, а теперь получаете. Скоро получите автоматы и бронебойки, — заверяли мы партизан.
– Правильно капитан говорит, — поддержал меня один из партизан, обладатель немецкого автомата. — Видишь, их вот прислали с автоматами, а раньше присылали с винтовками.
– Говорят, что отряду Ковпака уже прислали автоматы, — сказал рябоватый детина.
Мы в свою очередь расспрашивали партизан об их действиях, о диверсиях, а также об обстановке в Брянской и Сумской областях…
Для получения наиболее полных данных, интересующих нас, мы пошли в партизанский штаб.
– Леша, запасайся махоркой, — рекомендует Петя.
– Да, с куревом у них дело дрянь, — говорит Калинин.
Идем по улице. Не верится, что находимся в нескольких сотнях километров за линией фронта.
– Неужели мы в тылу врага?! – с наивным восхищением спрашивает Петя.
– Смотрите, женщины в поле работают, — удивляется Лёша.
– Точно так же, как в деревнях под Ельцом…- вспоминаю я.
Война войной, а жизнь идет своим чередом. Для того, чтобы жить, надо иметь пищу. А для того, чтобы ее иметь, надо работать.
При выходе из села нас остановила девушка с винтовкой.
– Куда идете? — спросила она официальным голосом.
– Нам надо в штаб, красавица, — ответил игриво Кормелицын, поправляя пышный чуб цвета спелой соломы.
– Кто вы такие, что вам нужен штаб? Предъявите, документы, — строго потребовала партизанка.
– Какие у нас могут быть документы?-вмешался я.
– Пропуск на право выхода из села должен быть, — сказала девушка, — иначе не выпущу.
Мы стояли в растерянности. Черт его знает, какие здесь порядки, но нарушать их не следует. Решили попробовать договориться с девушкой мирным путем. ]
– Мы прилетели ночью. Нам надо пройти к вашему командиру. Он нас ждет, — объяснял я партизанке.
– Командир наш в деревне. Тетя Варвара – наш командир. Она обороной заворачивает. Без ее разрешения никого не пропущу, — отрезала она.
