Элла оборвала себя, сообразив, что вот-вот собирается обвинить Меган во лжи.
Но Ной закончил её мысль:
– Готов поспорить, она и «Собачий вальс» не сыграет.
Они обменялись многозначительными взглядами и вернулись к записям.
* * *
В любом случае мне пора домой. Ной уже наверняка вернулся, а я должна была прийти до него. Скоро я расскажу обо всём ему и другим скаутам. Но сейчас они точно решат, что я чокнулась.
Всё на сегодня.
МеганP.S. Чуть не забыла! Нужно будет обязательно присмотреться к полярным медведям сразу перед закрытием зоопарка. В это время они становятся очень оживлёнными. Лучше всего наблюдать за ними из стеклянного туннеля – там, где дно Заводи особенно неровное. Я совершенно точно уверена, что видела вспышку…
Записи обрывались. Ной перевернул страницу. Из-за пятен прочесть что-либо здесь было практически невозможно, за исключением нескольких последних строк:
…только два полярных медведя, Льдинка и Буран. Но если я правда видела то, что видела, ситуация становится ещё более странной.
На секунду я видела трёх медведей! Как такое возможно? Я…
И на этом страница заканчивалась.
– Погодите… – заговорил Ричи. – Но в зоопарке только два полярных медведя.
– Ага, – кивнул Ной. – А ещё у них должно быть только пятьдесят птиц, а не тысячи.
Скауты немного помолчали. Зажатый в руке Ноя листок из дневника Меган затрепетал под порывом ветра.
– Всё ведь происходит на самом деле, правда же? – спросила Элла.
– Правда, – ответил Ной, – всё на самом деле.
– Ну так пошли! – Ричи поправил свой неуёмный помпон на шапке. В его голосе звучала непривычная отвага. – Пошли в туннель и посмотрим, сколько медведей мы там увидим.
Друзья развернулись и направились в глубь зоопарка.
Арктический городок представлял собой отдельную часть зоопарка, декорированную в духе настоящих северных ландшафтов. Все здешние постройки, начиная с киосков и заканчивая туалетами, были выполнены в форме иглу. Со всех карнизов свисали пластмассовые сосульки, дорожки обозначались кусками пластмассового льда, а глаза посетителей то и дело натыкались на знаки с надписью «ОСТОРОЖНО: СКОЛЬЗКО!» Зимой здешняя атмосфера производила неизгладимое впечатление, но летом всё это смотрелось довольно глупо. О каком арктическом холоде может идти речь, когда в руках тает мороженое?
У скаутов ушло совсем немного времени, чтобы добраться до «Полярной заводи». Этот павильон отличал утопленный в пол длинный извилистый бассейн. Рядом на двадцать футов в землю уходила узкая лестница, заканчивающаяся в стеклянном подводном туннеле, проходящем как раз по середине бассейна.
– Идём, – позвал Ной.
Они бегом спустились по ступеням и оказались в стеклянном помещении сбоку от бассейна. Уже отсюда открывался шикарный вид, но основное внимание посетителей было направлено на начинающийся здесь туннель, который, извиваясь, тянулся через весь бассейн к противоположной комнате, из этой практически не различимой. Это немного напоминало пластмассовые трубки для хомячков, только в тысячу раз больше.
Скауты не спеша пошли по туннелю; казалось, они ступили прямо в бассейн. Внутри они присоединились к группе ребят, наблюдавших за Бураном. Медведь своими толстыми задними лапами пытался утопить оранжевый бочонок, лениво покачивающийся на поверхности воды. Зверь выглядел устрашающе огромным. Через какое-то время Льдинка устроила со своим товарищем по вольеру недолгую возню, после чего Буран спрыгнул в воду и, накрыв посетителей своей огромной тенью, проплыл прямо над туннелем. Задержавшись на глубине, он приложил лапу к стеклу прямо напротив Ричи – она была гораздо больше головы мальчика.
Скауты рассматривали бассейн изнутри, надеясь заметить что-нибудь необычное – третьего медведя, например, – но ничего такого не было. Ной предположил, что для странностей ещё слишком рано. Тогда скауты, решив убить время, покинули туннель и отправились наверх, намереваясь что-нибудь перекусить в одном из иглу-киосков.
По дороге Ричи сделал вид, будто скользит на ненастоящем льду, покрывавшем дорожку.
– Ребят, смотрите! – крикнул он. – Уа-а!
Он замахал руками, и помпон на его шапке закачался. Где-то секунд через двадцать Ричи потерял равновесие и бухнулся прямо на пятую точку.
– Ричи! – вздохнула Элла. – Либо ты прекратишь валять дурака, либо мы отправим тебя к обезьянам.
Ричи поднялся и потёр ушибленное место.
Примерно через час друзья вернулись в «Полярную заводь», зашли в туннель и застыли в нетерпеливом ожидании чего-нибудь необычного. Вскоре женский голос из громкоговорителя объявил, что зоопарк закрывается через пятнадцать минут. Родители с детьми потянулись к выходу. Не прошло и пары минут, как боевые скауты остались в туннеле совершенно одни.
– Меган писала, что всё случилось в конце рабочего дня, – сказал Ной. – И в это же время на меня налетели птицы.
– Угу, – отозвалась Элла.
Льдинка и Буран, ловко загребая воду мощными лапами, плавали в дальней части бассейна.
– Видите что-нибудь необычное? – спросил Ной.
– Не-а, – ответил Ричи.
Они стояли, практически прижавшись лицами к стене туннеля, их дыхание туманило стекло. В воздухе повисло молчание, время шло.
И вдруг ни с того ни с сего Ричи сказал:
– Я придумал шутку.
– Чего? – простонала Элла.
– Шутку! Я придумал шутку!
Не отрывая взгляда от бассейна, Ной сказал:
– Рассказывай.
– Готовы? – спросил Ричи.
– Давай уже, – попросила Элла. – Пауза не сделает её ни на йоту смешнее.
Ричи откашлялся и продекламировал:
– Кто белый, пушистый и умеет красить стены?
– Кто умеет что?!
– Кто белый… пушистый… и умеет красить стены?
– Не знаю, – ответил Ной. – И кто это?
– Малярный медведь!
Никто не засмеялся. Ной и Элла молча продолжали смотреть в воду.
– Малярный медведь, – повторил Ричи. – Вы что, не поняли?
– Всё мы поняли, – отозвалась Элла. – Просто нам уже не шесть лет.
– Ну знаешь! – возмутился Ричи. – Лично я…
– Тихо! – перебил Ной. – Я что-то вижу!
– Что? Где? – заволновался Ричи.
– Свет! Я видел свет!
Ной заметил вспышку в бассейне, но её источник находился где-то на дне.
– Я ничего не вижу, – сказала Элла. – Где?
– Он точно был, но всего секунду. Луч света – как и описывала Меган! – заявил Ной.
– Ты уверен, что он упал не сверху? – спросил Ричи.
– Уверен!
В следующий миг из комнаты за спинами скаутов раздался пронзительный скрежет, как если бы открылась тяжёлая металлическая дверь. Друзья разом обернулись на шум.
– Что это было? – шепнула Элла.
– Не знаю, – ответил Ной. – Может, кто-то из сотрудников…
Они поспешили отодвинуться от стекла и попытались принять невозмутимый вид. Элла тряхнула собранными в хвост волосами, а Ричи нервно дёрнул помпоном. Новый скрежет, после чего послышался звук удара.
– Как-то чересчур громко для обычной двери, – прошептал Ричи.
И тут в завитках стеклянного туннеля скауты заметили движение. Что-то приближалось. Что-то большое. И белое.
Со своего места Элле удалось разглядеть часть туннеля за поворотом. Секундой позже её лицо вдруг побледнело:
– Э-э… ребят…
Неожиданный звук заполнил туннель: ррраааууу!
– Что это? – спросил Ной.
Но прежде чем девочка успела ответить, из-за поворота показалась огромная голова полярного медведя. Зверь рыкнул, поводил носом из стороны в сторону и уставился прямо на скаутов.
Ной попытался что-то сказать, но из его горла вырвалось лишь слабое и бессмысленное «у-у-ух…».
Медведь откинул голову и зарычал. Его язык алел большим куском вырезки. Бежевые когти казались острыми, как бритва.
Ной покосился на бассейн. Внутри плавал лишь один медведь – Льдинка, она была чуть меньше, а значит, в туннеле каким-то образом оказался Буран.
Скауты замерли, не смея пошевелиться. Ною подумалось, что его друзья напоминают статуи с пушистыми аксессуарами – у одной наушники, а у другого шапка с помпоном.
Элла нервным шёпотом нарушила тишину:
– Эй, Ричи, не хочешь рассказать ему какую-нибудь шутку?
– Не шевелитесь, – сказал Ной. – Никаких движений.
Буран пошёл дальше по туннелю, оставляя после себя целые лужи из капающей с шерсти воды. Не дойдя до ребят футов десять, медведь остановился и мотнул своей пугающей головой.
– В комнате за нами есть выход, – сказал Ной.
– Ричи, мы сможем бежать быстрее этой штуки? – шепнула Элла.
– Не знаю, – ответил он.
Буран повернул голову в сторону Ноя и утробно зарычал. Ной медленно посмотрел в глаза медведю. И неожиданно мальчика охватило странное спокойствие.
