— Что ж, — пренебрежительно проворчал Винтер, — в высокогорьях Шотландии будет масса возможностей для впечатляющих неудач и ссор.
— Экспедиция будет проходить там?
Он кивнул.
— Я ещё работаю над организацией процесса твоих регулярных докладов.
Винтер залез в карман и достал аккуратно сложенную карту. Ткнув пальцев в нечто, выглядящее как горный массив, он начал объяснять:
— Большая часть съёмок будет проходить тут, но вот здесь находится небольшая деревенька, где будет проживать съёмочная группа, — Винтер искоса посмотрел на меня. — Томинтаул. Похоже, там красиво.
— Похоже, это дыра дырой.
— Предполагается, что это дикая местность, Иви.
Я сморщила нос.
— Я надеялась на ту дикую местность, что включает в себя тропический остров с покачивающимися пальмами и официантами, разносящими разноцветные напитки с маленькими зонтиками. Подъём на ледяное шотландское высокогорье не в моём вкусе.
— Как бы то ни было, — продолжал Винтер, — в Томинтауле есть небольшая площадь. Каждую ночь ровно в полночь мы будем встречаться там, и ты сможешь мне рассказать, что выяснила.
— Минуточку, — медленно произнесла я. — Ты хочешь, чтобы я начинала работать в пять ура. Как посыльный. Работала по тринадцать часов. И после этого ты ждёшь, что я приду к тебе в полночь? — мой голос становился всё громче и громче.
— Это самый безопасный способ, — он снова сверился с картой.
— Остальные к этому времени вымотаются и лягут спать, так что тебя ни за что не увидят.
— Я вымотаюсь! Мне нужно будет спать! — я покачала головой. — Неа. Я передумала. Верни сюда Ипсиссимуса. Я собираюсь остаться дома, — я похлопала по дивану. — Буду придерживаться первоначального плана, смотреть шоу здесь и потом отчитываться по телефону.
На губах Винтера заиграла лёгкая улыбка. Впервые за сегодня он смотрел на меня, и взгляд его выражал что-то иное, кроме раздражения, досады или откровенного презрения.
— Ты говорила, что хочешь приложить усилия.
Я зарычала на него.
— Я могу передумать. Леди имеет право.
— Слишком поздно. Мы рассчитываем на тебя, Иви, — в его словах слышалась лёгкая насмешка.
Я прищурилась.
— Я чем-то рассердила тебя? — спросила я. — Когда мы виделись последний раз, между нами всё было хорошо, — мой голос стал мягче. — Очень хорошо.
— Что такого ты могла сделать, чтобы рассердить меня? — его мимолётное веселье улетучилось, и Винтер опустил глаза, притворяясь, что снова изучает карту.
— Ты продолжаешь на меня смотреть так, словно… словно… — я подбирала правильные слова. — Словно я чем-то разочаровала тебя.
— Понятия не имею, о чём ты, — Винтер встал. — Мне нужно идти. Нужно ещё многое сделать, прежде чем начнутся съемки, — он указал на папку. — И у тебя есть домашнее задание.
Нет. Я не собиралась закрывать тему.
— Винтер, просто ответь мне. Если ты злишься, что мы переспали, тогда прости меня. Я сделала это не для того, чтобы скомпрометировать тебя или твоё положение.
Он стиснул зубы.
— Я не зол из-за того, что мы переспали.
Во мне замерцал проблеск надежды.
— Не зол?
— Я вообще не злюсь, Иви.
Я не двигалась.
— Нет, ты злишься.
Выражение на лице Винтера стало непроницаемым. Целую затянувшуюся минуту он молчал, после чего глубоко вздохнул и, посмотрев на меня сверху вниз, процедил:
— Просто не могу понять, почему ты до сих пор возишься с этим Вильнёвым. После того, что он тебе сделал.
Я во все глаза уставилась на него:
— Прошу прощения?
— Когда мы пришли сегодня вечером, было очевидно, что происходит. Сам факт, что он живёт здесь…
Внезапно мне всё стало ясно, и вместе с тем накрыло чувством безграничного счастья.
— До этого вечера я не знала, что он сюда переехал. Он сел в моё такси и приказал ехать, иначе напишет жалобу. Между нами ничего нет. И никогда не было.
Я с любопытством наклонила голову:
— Ты в самом деле ревновал?
Если подумать, становилось очевидно, насколько компрометирующей, должно быть, выглядела та сцена. Особенно учитывая то, как близко к Тарквину я находилась в ту секунду, когда появились Ипсиссимус и Винтер. Не говоря уж о том, что со стороны наверняка казалось, будто я шепчу ему милые глупости на ухо.
Винтер отвернулся от меня:
— С чего бы мне ревновать?
Моё лицо озарилось широкой улыбкой.
— Даже представить не могу, — я дотронулась до его руки. — Между мной и Тарквином ничего нет. Клянусь тебе, Раф. И если бы последний месяц ты был на связи, ты бы это знал.
Винтер только хмыкнул. Я надеялась, что он скажет ещё что-нибудь или хотя бы повернётся ко мне лицом, однако именно в этот момент Брутус решил напомнить о себе.
— Едыыыыыыыыыыы.
— Одну минуту.
— Еды. Еды. Еды. Еды.
— Мне нужно идти, — быстро проговорил Винтер и обернулся через плечо. — Увидимся на следующей неделе, Иви. А до этого ознакомься, пожалуйста, с файлами, — он помедлил, затем развернулся, наклонился ко мне и нежно поцеловал в щёку. — Береги себя.
Я осталась одна посреди гостиной. Моя кожа пылала, а мысли никак не хотели приходить в порядок. И что мне теперь делать?
Глава 3
Брутуса я взяла с собой. Не то чтобы я не доверяла Еве уход за ним… Скорее, я не доверяла Еву Брутусу. Переноска для котов, куда его засунули как самого обычного питомца, не произвела на него особого впечатления, но факт того, что мы не собираемся к ветеринару, несомненно его обрадовал. А вот чего я ему не сказала, так это того, сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до Томинтоула. Вокруг столько ведьм, и ни одна из них не смогла заставить летать метлу. Ну, ещё не вечер.
Как бы там ни было, ради поддержания образа бедной неведьмы, жаждущей работать безумное количество часов за ничтожно малую плату, я села на поезд, якобы путешествуя одна. Это была долгая поездка на север Шотландии с несколькими пересадками. Было здорово просто сидеть и расслабиться. Каждый час или около того приезжала тележка, предлагающая всевозможную вредную еду, не говоря уже о чае такой крепости, что в нём ложка стояла. Так что я решила, что есть и куда более худшие способы провести время. До тех пор, пока кто-то не подошёл и не сел рядом со мной, когда мы проехали Кру.
Я не питаю отвращения к людям. Хотя я осознаю, что мою флегматичность порой принимают за нелюдимость, я не так плоха. Будь я такой, я не смогла бы работать таксистом. Однако когда я оказываюсь сидящей рядом с мужиком, расставившим свои ноги так широко, как это только возможно, вдавившим меня в окно и заснувшим, уронив голову мне на плечо, так уж бывает, что я становлюсь довольно раздражительной.
Я дважды попыталась оттолкнуть его, но несмотря на все мои старания, он упорно оставался на месте. Что ещё хуже, когда я второй раз резко толкнула его, он просто начал храпеть. И это было не милое, лёгкое посапывание. Нет. Этот мужчина звучал как бородавочник, получивший задание разбудить самого дьявола.
Брутус, осторожно высунувший из переноски лапу с острыми когтями, чтобы пройтись ими по захватившему место гаду, казалось, был столь же недоволен. Он произвёл на него столь же малый эффект, а учитывая то, насколько остры когти моего фамильяра, это уже говорило кое о чём. Я покачала головой. Так не пойдёт. Я бы опрокинула едва тёплый чай ему на колени, если бы это не казалось бессмысленной тратой хорошего напитка.
Мне нужно было что-то органическое. После снятия магических уз я пару недель занималась травологией — не потому что мне это нравилось, а потому что этим увлекался Винтер. В конце концов, это стало слишком раздражать, поскольку у меня под рукой никогда не оказывалось нужных трав, и я вскоре отказалась от попыток.
Я порылась в карманах в слабой надежде, что там завалялось несколько щепоток чего-нибудь. К сожалению, там нашлись лишь фантики от конфет. Затем под впереди стоящим креслом я заметила раскрошенные чипсы. Не фонтан, конечно, но если мне повезёт, они окажутся с каким-нибудь выраженным вкусом. Я надеялась на сыр с луком. Брошенный в углу сэндвич с яйцом и майонезом или несколько креветок в кляре были бы лучше, но поезд для этого слишком чистый. Придётся работать с тем, что есть.
