Потому что что-то произошло?
– Успокойся, чуви.
Успокойся, чуви? Меня так еще никогда не называли, тем более молодые люди. Даже не могу сказать, что чувствую по этому поводу.
Порыв ветра взметнул мой хвостик, отправив его прямиком ко мне в рот.
– Короче. Я просто собираюсь оторвать лейкопластырь одним движением. – Даллас Колтер вытащил руки из карманов и решительно хлопнул в ладоши. – Диего с тобой расстается.
Прошу прощения, что?
– Я сказал, что Диего расстается с…
Я выставила окоченевшую от холода руку перед собой:
– Да нет, я тебя услышала… Просто… – Я начала смеяться. – Это самое тупое, что я когда-либо слышала. Без обид.
Ноги понесли меня сами собой, я стала ходить по тротуару взад-вперед, все еще хихикая над тем, до чего это абсурдно, что какой-то тип, которого я вижу впервые в жизни, появляется у моей работы, чтобы со мной расстаться.
Если это действительно так.
– Диего отправил меня к тебе, чтобы порвать с тобой! – крикнул он мне в спину.
Когда я обернулась, чтобы посмотреть на него, он все так же стоял посреди тротуара. Ноги расставлены, руки скрещены на груди. Я замедлила шаг.
– Прости, чуви, – сказал он. – Он заплатил мне, чтобы я за него расстался с тобой. У него самого кишка тонка.
Тут уж я не выдержала, развернулась и двинулась на него, тыча пальцем:
– Ты что, смеешься надо мной? Диего Лоренц никому и никогда не стал бы платить, чтобы расстаться со мной. Да мы вообще почти и не встречались! – Я снова не смогла сдержать смеха. – И почти не целовались. Мы даже ни разу…
– Не занимались сексом? Ага, я в курсе.
Если мое лицо до сих пор не покраснело от холода, то тут уж его наверняка залила краска смущения. Он рассказал этому типу, что у нас не было секса? Он что, жаловался ему? Типа что это моя вина? Ну и козел!
– Так, значит, он тебе заплатил? И сколько же, интересно знать?
Даллас пожал своими широченными плечами:
– Пятьдесят баксов.
Мои глаза едва не вылезли из орбит от шока.
– Ты до того на мели, что готов взять пятьдесят баксов у парня из своей команды за то, что бросишь за него его девушку? Серьезно?
Он опять пожал плечами:
– А разве я говорил, что на мели?
Меня так и подмывало врезать по его ухмыляющейся роже.
– То есть ты считаешь, что это нормально – заявиться к незнакомой девушке и сделать ей такой вот подарочек? Неужели ни один из вас даже не подумал о моих чувствах?
А что, если бы это разбило мне сердце? Что бы он стал делать? А что, если бы я начала плакать и ударилась в истерику? Что, если бы у меня случился нервный срыв, как это бывает у некоторых девушек? А что, если бы…
– Ну, судя по твоему свирепому виду, ты, по ходу, решила выместить всю злобу на мне вместо Диего. Напоминаю, что злиться тебе нужно на него, а не на меня.
Я воздела руки к небу, а затем бессильно уронила их. Какого черта этот придурок все время прерывает мои мысли?!
– Ты сейчас видишь его где-нибудь поблизости? Нет. Вот и я тоже. Сложно, знаешь ли, выразить свое неудовольствие тому, кто не соизволил явиться! – Я сердито затопала прочь. – Урод!
Позади меня Даллас рассмеялся своим громким дебильным смехом:
– Ты называешь уродом меня или своего бывшего? Уточни, пожалуйста.
Ну и наглость! Кем он себя возомнил? Кто вообще пойдет на такое? Он взял пятьдесят долларов за то, чтобы бросить меня? Да мы вообще едва встречались, если уж на то пошло! Ну и чудаки на букву «м»!
Вот почему я так долго была одна, пока Диего не предложил мне встречаться. Теперь я прекрасно понимаю причину. Просто слов нет! Просто…
– Хочешь, подкину тебя туда, где ты там живешь?
Туда, где ты там живешь? Боже, этот парень совсем не умеет разговаривать. Ему бы не помешало взять пару уроков ораторского искусства.
– Ага, так я и села в одну машинус тобой!
Едва я успела это сказать, как ледяной порыв ветра дохнул мне в лицо, от чего у меня аж дыхание перехватило и мурашки побежали вдоль позвоночника. Я вздрогнула.
– Скоро снег пойдет. Тебе далеко идти?
Я знала наверняка, что снега не будет, но по телу опять прошла дрожь при его словах. Я ничего не ответила, просто стояла и взвешивала все за и против. Да, я в бешенстве и не хочу видеть этого типа до конца своих дней – впрочем, как и Диего.
С другой стороны, я не фанатка самоистязаний и не настолько упряма, чтобы не видеть ничего дальше своего носа.
– Ладно. Можешь отвезти меня домой. Я этого заслуживаю, – заявила я, с негодованием вздернув подбородок.
Я все-таки знаю себе цену. Я совершенно точно не заслуживаю быть застигнутой врасплох каким-то самоуверенным хмырем, которому делегировано право разорвать со мной отношения на пробирающем до костей холоде.
Я направилась за Далласом к большому черному пикапу, который был припаркован в конце квартала. Когда мы подошли, его задние фары мигнули, двери разблокировались с характерным звуком.
– Помочь забраться? – спросил он учтиво, стоя у меня за спиной.
Мне захотелось оттолкнуть его – лишь бы он меня не касался.
– Нет.
Не смей ко мне притрагиваться.
Мне плевать, насколько вежливо это прозвучало. Я не хотела от него никакой помощи. Он и так уже сделал достаточно, чтобы испортить мне вечер. Меня так и подмывало достать телефон и позвонить Уинни, но я не хотела ни на секунду упускать из виду этого субъекта. Мне к тому же не терпелось написать Диего сообщение с вопросом, насколько это все всерьез, но…
Факты говорили сами за себя.
1. Он отменил наше свидание.
2. Едва прикасался ко мне все время, пока мы встречались.
3. Не прилагал никаких усилий, чтобы улучшить ситуацию.
Одна часть меня была уязвлена. Другая осознавала, что у нас с Диего все равно ничего бы не получилось и мы просто зря тратили время друг друга. Уж в этом я точно была права.
– Он встречается еще с кем-то?
Даллас взялся за руль и тронулся с места:
– Кто?
Я закатила глаза (сконцентрируйся!):
– Диего.
– Если тебя интересует, не изменял ли он тебе, ответ – нет.
– Откуда ты знаешь?
Он пожал плечами:
– Да ниоткуда.
Это мне ни о чем не говорило.
– Это только предположение. Ясно.
Глядя в окно, я вдруг вспомнила, что этот тип понятия не имеет, где я живу, а я не дала ему никаких указаний. Когда мы доехали до железнодорожных путей, я сказала, чтобы он ехал прямо.
– Что ты делал в кинотеатре?
– А ты-то сама хороша, – рассмеялся он вместо прямого ответа. – Что, следила за мной?
– Не я, – хмыкнула я. Еще чего. – А моя напарница. Больно много чести.
– Поверь, это не так уж и больно.
Я покосилась на него. Его попытки острить и глубокий, поддразнивающий голос меня совершенно не забавляли. Глядя на дорогу впереди,
