Фергюс помрачнел.
— Но она умерла.
Лейн кивнула.
— Три года назад. Мы как раз успели отметить ее четырнадцатилетие.
— Это был ад?
Выражение искреннего сочувствия в глазах Фергюса смутило Лейн, настолько это было неожиданно… она никогда не видела его таким на экране. Что-то такое проявилось в нем, заставив подумать: а ведь я совсем не знаю, какой он! Слезы выступили на ее глазах, но она заставила себя улыбнуться и покачала головой.
— Звучит ужасно, но мы испытали облегчение после того, как месяц за месяцем наблюдали, что ей становится все хуже, и смерть восприняли как освобождение для нее… Мы верили, что путы неполноценности пали и там она была здорова. Я вспоминаю ее с чувством огромного восхищения. Она боролась…
— Да, у Тима, исполнителя роли Дейла, должно быть, много трудностей, но, кажется, он подтверждает все, что вы говорите.
— Неужели? Надеюсь увидеть его в работе.
Лейн еще раз убедилась в неподдельной заинтересованности со стороны Фергюса.
— Вы обязательно получите такую возможность. Ваш рассказ заставил меня по-новому взглянуть на всю историю, и, если мы сумеем оградить себя от непомерных притязаний Инги, в наших силах сделать эту сцену по-настоящему потрясающей.
— Я должна предупредить вас, Фергюс: не обвиняйте Джерри в том, что я отсутствовала до сих пор. Правда, ему не хватает терпения в работе с авторами, но в данном случае я сама оговорила для себя исключительное право работать над сериалом для телекомпании. В конце концов мы внесли этот пункт в контракт. Так удобнее и мне и режиссеру. Не скажу, что мне все нравится в его работе, но чем-то приходится жертвовать.
— Даже при этом условии существует элементарная вежливость. Присутствие автора полезно для работы над фильмом, хотя, должен признать, вам повезло, что до сих пор вы были вне досягаемости Инги. — Он кивнул официанту, заказал «Метаксу» и продолжал: — Она знаменита тем, что способна поедом есть людей и только косточки выплевывать.
— Надеюсь, вы преувеличиваете, — смеясь, сказала Лейн, но Фергюс в ответ только усмехнулся.
— К тому же мальчику в вашем сценарии чертовски не повезло с родителями. Надеюсь, это не из личного опыта?
Лейн покачала головой.
— Слава богу, нет. Мне так повезло, что лучшего и желать нельзя. Кстати, у вас красивая дочь, Фергюс.
Он изобразил удивление.
— Кто? Ужасная Ханна?
— А может, у вас растет вторая Ширли Темпл?
— Боже упаси! Актерские способности Ханны годятся только для домашнего пользования.
К тому времени когда белый автомобиль свернул на подъездную дорогу к вилле, обитатели ее почивали сладким сном.
— Теперь уж я наверняка быстро усну, — призналась Лейн. — Спасибо вам за приятный ужин, мистер Ханн. Я готова расплатиться с вами.
Фергюс повернулся к ней, вопросительно изогнув бровь.
— Неужели?
Лейн быстро отвернулась от него, оправляя подол платья.
— Как только обменяю свои дорожные чеки.
— А-а-а… — протянул он.
Внезапная тишина заставила Лейн обернуться. Он насмешливо разглядывал ее. Стоило ей взглянуть на него, как внутри все сжалось. Она постаралась не подать виду и сказала как можно небрежней:
— Не знаю, как вы, а я готова для постели.
Она прикусила язык, но было уже поздно. Фергюс изъявил желание, не колеблясь ни секунды.
— Никогда еще не был более готов для этого.
Он явно поддразнивал, возможно, даже развлекался за ее счет. Внезапно ей захотелось убежать от этого человека и собственных чувств, которые он в ней вызывал… Лейн положила руку на колени, наклонилась вперед и посмотрела вниз.
— Потеряли что-нибудь? — спросил он.
Только этого ей не хватало! Сумочки нигде не было! Значит, она оставила ее в ресторане.
— О нет! — взмолилась она. — Потеряла! Моя сумочка! Черт возьми!
— Не нашли? А в ней все дорожные чеки? Та-а-а-к, значит, плакали мои денежки. — Он продолжал разыгрывать ее, а Лейн в отчаянии смотрела на него.
— Извините, Фергюс! Не могли бы мы вернуться? Вы согласны? Я готова сама себя выпороть.
Фергюс откинулся на спинку сиденья.
— Ммм… право, не знаю.
В голосе Лейн сразу появилась твердость.
— Как это, не знаете?
— Вы могли бы меня немного поощрить.
Спокойствие!
— Какого рода поощрение? — решительно спросила она, самоуверенно полагая, что ответ ей хорошо известен. Лейн попала под синий огонь его глаз.
— А что вы предлагаете? — улыбнулся он.
Она распахнула дверцу машины.
— Я предлагаю себе войти в дом и вызвать такси. Я способна вернуть свою сумочку, не прибегая к… торговле собственным телом!
Он уронил руки на руль.
— Слишком сильно сказано, вы не находите? Я ведь не рассчитывал на ваше тело, мисс Денхэм, всего лишь на прощальный поцелуй с пожеланием спокойной ночи.
Злая на Фергюса за то, что он заморочил ее, и на себя за собственную глупость, Лейн пустила в ход избитый женский прием, которым только усугубила ситуацию.
— Представляю, сколько таких поцелуев вы получили за свою жизнь, мистер Ханн!
Она поспешно выскочила из машины, прошипев «спокойной ночи», хлопнула дверцей и, спотыкаясь, пошла в темноте к вилле. Вспыхнувшие за спиной автомобильные фары осветили ей путь, отчего раздражение только усилилось, и Лейн в сердцах выругалась.
Оказавшись у себя, она, не включая света, прошла в спальню, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, глубоко дыша, чтобы утихомирить биение предательского сердца. Но тут послышался тихий стук. Делать было нечего, Лейн включила свет и повернула ручку двери. За ней, словно в раме, стоял Фергюс, держа в руке ее сумочку.
— Может, вы это искали?
Лейн прищурилась.
— Где она была?
В глазах Фергюса запрыгали чертики.
— Я нашел ее на заднем сиденье.
— Все это время вы знали, что она там лежит, — обвинила его Лейн.
Фергюс явно притворялся.
— Как только вы ушли, я вспомнил, что снял ее со спинки вашего стула, когда последовал за вами к выходу. Должно быть, я бросил ее на заднее сиденье и забыл.
— Забыли? — Лейн скептически подняла бровь.
Он изобразил невинность.
— Да, мадам.
Она недоверчиво покачала головой.
— Вы забыли, что я насмотрелась фильмов с вашим участием, и меня не проведешь.
Он склонился к ней.
— Неужели вы смотрели столько фильмов с моим участием?
Смущение, раздражение и… желание теснили грудь Лейн, пока сияющие весельем синие глаза заглядывали ей в лицо. И вдруг, забросив на плечо сумочку, она расправила плечи и решительно заявила:
