Лайан Конуэй
Ослепленная звездой
Адели и Филу с любовью
Об авторе
Рожденная в графстве Ланкашир, Лайан Конуэй с тех пор жила в Йоркшире, Дорсете и Бакингемшире. Довольно долго она работала секретарем в различных организациях, включая благотворительные. Свою склонность к переездам и частой смене работы Лайан объясняет тем, что родилась под знаком Стрельца. Как-то в один из отпусков она создала роман и открыла для себя, что жажда сочинительства, вероятно, всегда одолевала ее. Делая одну попытку за другой, Лайан поняла, какие трудности стоят на пути к публикации. Она давно оставила работу и целиком отдалась сочинительству. «Ослепленная звездой» — первый опубликованный роман Конуэй.
Ее перу принадлежит также ряд коротких рассказов и стихотворений.
Лайан замужем вот уже двадцать четыре года и живет в Бакингемшире с мужем, котом и компьютером, все еще пытаясь, по ее выражению, придать смысл существованию этой троицы.
Пролог
На это лицо невольно оглянешься, хотя оно не отличалось особой красотой. Не было в нем ничего от привлекательной простоты «хороших парней», растиражированной с помощью кино, моды и мощной индустрии массовой информации. В сочетании с ростом и фигурой оно оставляло впечатление силы. Горбинка на переносице свидетельствовала о полученной в детстве травме. Да еще глаза, притягательные своей неотразимой синевой. Даже внешняя холодность и невозмутимость его приковывали к себе внимание. И теперь ей предстояло встретиться с ним.
Если для рядового зрителя поклонение экранному кумиру было простительным и даже спасительным уходом от действительности, то для нее во время работы это было чревато неприятностями. А ведь ей так хотелось показать, на что она способна. Все, с нее хватит!
Глава 1
Открыв глаза, Лейн вышла из-под душа и выключила горячую воду. Потребовалось немалое мужество, чтобы, задрав подбородок, отважно шагнуть вперед и позволить ледяной воде окатить тебя с головы до ног. Раз холодный душ, говорят, стимулирует умственную деятельность, она готова принимать его как лекарство! Но льющийся на нее поток ледяной воды, похоже, только сделал ее более уязвимой, заставив дрожать от нервного напряжения. Лейн прислонилась к кафельной стене и выключила воду. Она перевела дух, отжала волосы и напомнила себе, что она в своем деле толк знает и не лишена способностей. Так почему, собственно, работа бок о бок со звездой мирового экрана должна так волновать ее?.. В конце концов, он такой же мужчина, как все…
На следующий день, усталая измученная, Лейн, отыскав свой ручной багаж и пройдя по длинному проходу, вышла из самолета, чтобы столкнуться с удушающей жарой. На подходе к зданию аэропорта в глазах у нее уже все плыло, к горлу подкатывала тошнота, но она упрямо шагала вперед, не давая себе поблажек. Разумеется, ее небольшой чемодан появился на карусели последним, зато за ней прислали машину. Молодой грек выкрикивал ее имя, неизвестное здесь никому:
— Лейн Денхэм! Лейн Денхэм!
— Ехать далеко? — спросила она, помогая себе жестами, чтобы он ее понял.
Грек пожал плечами.
— Пятнадцать — двадцать минут, — ответил он, тоже прибегнув к красноречивому языку жестов, и забросил ее багаж на заднее потрепанное сиденье весьма подержанного автомобиля.
Лейн убрала со лба прилипшие волосы, сделала глубокий вдох и скользнула на место рядом с водителем. Вот бы ей такую жизненную энергию, как у него. Почти одновременно он влетел на водительское место, завел двигатель, включил приемник, и вот они уже мчатся, поднимая облако пыли, под визг шин и ритмы восточной поп-музыки.
Наконец ей стал невыносим вид мотающегося распятия на фоне узкой извилистой дороги, и она последовала примеру водителя, открыв окно со своей стороны, и все внимание переключила на проносившийся мимо пейзаж. Раз он верит, что они в руках Божьих, то она слишком измучена, чтобы не поддаться его философскому настрою. Правда, изменение в ее настроении принесло свои плоды не сразу, чему способствовал вид новостроек с торчащими ввысь железобетонными конструкциями на фоне пыльной скучной равнины. Лейн закрыла глаза, безуспешно пытаясь задремать. Но вскоре резкое торможение, при котором ее тело швырнуло вперед, и громкий автомобильный гудок пробудили в ней инстинкт самосохранения.
Старик на ослике спокойно совершал свой путь на узком повороте дороги, и ее водитель пребывал в полной растерянности. Послышались еще и еще гудки, сопровождавшиеся криками и жестикуляцией. В первый раз за все путешествие Лейн улыбнулась, радуясь восхитительной невозмутимости старика и упрямому нежеланию ослика реагировать на грубые намеки. Казалось, с этого дорожного приключения все вокруг для нее преобразилось. Одолев поворот, машина помчала их по улице города, и, хотя здания имели допотопный жалкий вид, слева, за ними, мелькало синее море в гавани. Дорогие катера, стоящие на якоре, представляли резкий контраст с картиной полуразрушенного города. В боковом зеркальце Лейн успела рассмотреть грузовики, выстроившиеся цепочкой в ожидании парома, местных жителей, присматривающих за расшалившимися детьми, и православного священника в черных одеждах, собирающего группу добровольцев, желающих помочь ему погрузить новую мебель — гарнитур, состоящий из круглого стола и четырех стульев. С правой стороны дороги потянулись лавочки, торгующие сувенирами для туристов, на их стендах висели широкополые шляпы, средства для загара и открытки. Витрины манили изобилием греческих орнаментов.
Город проскочили быстро, дальше потянулось ровное шоссе, ведущее через раскинувшуюся обширную равнину с рощами оливковых деревьев. Характер музыки тоже изменился. Современные ритмы сменились заунывными жалобными завываниями. Лейн немного ожила и акклиматизировалась. Жарко было по-прежнему, но воздух, залетавший в открытые окна машины, приятно охлаждал ей лоб и относил струящиеся на ветру волосы за спинку сиденья. Поэтому косноязычное сообщение водителя о том, что они прибыли на место, застало ее врасплох, а машина уже свернула на подъездную дорогу к большой вилле, рядом с которой выстроились времянки. Ну кому могло прийти в голову, подумала Лейн, что в такую жару и в таком месте, как это, человек может писать или, точнее, переписывать основную сцену своего сценария «Тернистое поле»?
И вот уже Роуэн, ассистент режиссера фильма Акселя Миллера, извиняется за срочный вызов и ведет Лейн через асфальтированную площадку перед виллой, украшенную огромными вазонами с красной геранью, куда-то за дом. Плеч ее касались плети пурпурной бугенвиллеи, когда она проходила мимо соблазнительного бирюзового плавательного бассейна. Вслед за Роуэном она перешла грязную дорогу и оказалась в крошечной комнате одного из маленьких домиков. Тоскливо подумав об отсутствующем кондиционере и об усталости с дороги, Лейн неохотно посмотрела на клавиатуру компьютера, видавшего лучшие дни.
