Методы товарища были "подлые и провокационные": если видел скучающую "группу товарищей военнослужащих", то подсаживался к ним, и какое то время ждал. Затем невзначай, без злого умысла, без задних, "тыловых" мыслей, ненавязчиво задавал умирающим от скуки сослуживцам какую-нибудь тему. Пустяковую, ерундовую, не стоящую внимания, бросовую тему, но от которой до сего момента скучающая "группа товарищей" вмиг преображалась, а через совсем мало время участники "диспута на заданную тему" забывали содержание Колькиного вопроса и уходили от темы полностью. В каком месте беседы происходил "сбой" — такое не смог бы определить лучший знаток науки с названием "Алгоритмы собеседований". Что такое "алгоритм" и как им пользоваться — тогда об этом никто не знал.
— Вывод: "законы действуют и без опубликования их в печати".
Тогда для чего нужен был замполит, если он умел "будить умы вверенных ему на воспитание военнослужащих"? Если и одного взгляда на майора хватало для смелого вывода: "на то время существовало два сорта "политических работников советской армии":
а) сорт высший — это обошедшая мир фотография с изображением "замполита, поднимающего бойцов в атаку". Молодой и красивый человек, убеждённый в непогрешимости "вышестоящих товарищей", истово верящий в "силу и величие коммунистического учения, кое обязательно приведёт трудящихся всего мира к счастью". Политрук с пистолетом марки "ТТ" в руке, зовёт "на бой и смерть" людей, ничего не знающих о "коммунизме". Лицо замполита так повёрнуто к объективу камеры, что текст призыва по артикуляции рта никому и никогда не удастся прочесть. Фотография ничего не говорит о возвращении политрука живым из боя…
б) и майор нашей части без "ТТ" в руке, но с "коМунической" партией" на языке. Цвела и пахла эра "двойных стандартов", но каковы буду "плоды" цветения — об этом догадывались единицы в "стране советов", и как всегда — "враждебные".
Думать нехорошо о проходящей жизни — думали, но не все, а только единицы, вроде Кольки. Но их тщеславие длилось недолго: способов "смирить гордыню и вывести на чистую воду отдельного товарища" на те времена хватало.
"Темы бесед", что давал Колька сослуживцам заканчивались в девяти случаях из десяти переходом "границ вежливости" между беседующими совсем скоро после их начала. Спорящие "переходили границу" и "накал страстей" бывал настолько горяч, что каждый участник диспута был готов утвердить свою точку зрения "всеми имеющимися у него средствами". Но, удивительное дело: "военных действий" от провокационных Колькиных вопросов никто и ни разу не открыл.
А что "возмутитель спокойствия"? Когда "температура" спора подходила
к "критической" и мог произойти "взрыв" — Колька незаметно, как привидение, покидал собрание "выясняющих истину" бойцов. Он хорошо видел "точку кипения", после которой был не нужен и "термоядерная реакция синтеза" протекала без него. Если бы в такой момент кто-нибудь из спорщиков поинтересовался автором темы спора, то уверен, что он не смог бы это сделать и под пыткой!
Тогда-то Колькину способность волновать умы сослуживцев и определил словами: "бросил кость"…
Друзья по стройбату! Не сердитесь: не собираюсь вас сравнивать с четвероногими животными, пищей которых в основе — кости.
Но как было ещё назвать зловредную деятельность товарища? Его высказывания "на грани" меня абсолютно не трогали, для меня они были простыми и понятными, "избитыми" и что-то сказать новое о них было невозможно. Почему другие на них так бурно реагировали, и что такое вообще наша реакция на слова — об этом знает совсем малая часть людей.
Талантливый был товарищ! Ему бы сегодня на телевиденье работать он бы очень смог "будить умы людей" и "повышать рейтинг" любой ТВ компании и без рекламы пива известных марок.
"Люди телевиденья", прежде всего, должны обладать способностью "вбрасывать кость" для зрителей так, как это делал Колька. На сегодня тот из каналов, который наиболее талантливо умеет такое делать — максимально почитаем и его "рейтинг" высок! Одно худо: когда-то вместо "рейтинга" жили другие прекрасные слова "почёт" и "авторитет". Втайне от беса держу мысль: а не сидит ли во мне дополнительно душа товарища по армейской службе? Бес уверяет, что это он сидит. А вдруг это Колькина душа при наборе текста управляет моими пальцами!? Что остаётся думать, если бес не отвечает на вопрос:
— Кто ты!?
Люди, со способностями волновать других, бывают как среди мужчин, так и женщин. Характер волнений от мужчин и женщин, разумеется, разный, но глубина может быть одинаковой.
И нам с бесом довелось испытать волнения похожие на те, какие Колька причинял сослуживцам. После Колькиных "политических провокаций" в прошлом, казалось, что уже нет ничего такого, что могло бы разволновать меня, но ошибался: волнение, не меньшее того, что испытывали сослуживцы от Кольки, получили я и бес от передачи Первого ТВ канала. Передача размером в час была посвящена дню победы. Обычная, ежегодная передача с малыми отличиями, за шесть десятков лет оглашённая и исследованная вдоль и поперёк. Всё было привычным, а потому и предсказуемым. Можно было заранее сказать, кто и что будет говорить и какими кадрами прошлого укреплять сказанное. Вариация на тему "о войне". И как будут проходить "торжества" — заранее известно. Что там старая война, когда новая где-то рядом невидимкой ходит? Люди с хорошим зрением давно её видят, но ничего сделать, как и прежде, не могут.
— Одна радость остаётся: вы не пропадёте до тех пор, пока в мире есть известная заокеанская держава! Та, что победу в войне с Германией одержала капиталом богатых заокеанских евреев. Ваши миллионы погибших — мелочь, пустяк!
Главное в прошлой победе — это американский ленд-лиз. Другое название: "еврейский капитал, пролившийся на Россию золотым дождём
— Мы опоздали!? Победу у нас собираются отнять? И кто!?
— Совершенно верно! Утешься: победа, какой бы великой ни была, бывает один раз, а все последующие "торжества" на тему "победы" — лишь бледные копии. Или как получится обставить "шоу о победе"? Есть деньги — будет реклама МОЕЙ победе, нет денег — ты не победитель. Какой может быть восторг от "победы", если ей за шесть десятков лет перевалило? Где и когда "старушки-победы" оставались красивыми и свежими в таком возрасте? И заметь: не шикарное житие у "победы" было, а так, недоразумение… Запиши вот это на мой счёт:
"Победа умирает вместе с победителями" — гордо шипел в ухо вражина. И продолжал:
— Рассказы о прошлой победе похожи на эпизод из "ритуального" фильма космонавтов, где герой второго плана просит у жены хлеба, а она суёт ему под нос приличных размеров корытце с чёрной икрой. И далёкая победа — тоже "чёрная икра", но без "хлеба"! Ничего другого к древней победе не даётся, голая она у вас. Поэтому заокеанская держава ныне и пытается оттолкнуть истинных победителей. О ленд-лизе вам поминают, о нём могу древнюю притчу рассказать:
"Летел как-то воробышек в зимнюю стужу, прокорм искал. Махал-махал крылышками, ослабел — и упал! Лежит, замерзает, конца ждёт…
Тем же маршрутом корова шла и на ходу большими "лепёшками" "большую нужду" отправляла. Одна такая, как одеялом, и накрыла воробья! Отогрелся воробей, высунул голову наружу…
На воробьиную беду пробегала рядом собака, увидела воробья и сожрала его"! Мораль:
а) "не всяк тот враг, кто кидает в тебя навозом,
б) "не всяк тот друг, кто из навоза вытаскивает,
в) и "коли попал в дерьмо — не высовывай голову"!
— Хороша притча! Её бы следовало законом сделать и золотыми буквами записать.
— Если "первому лицу" заокеанской державы одинаковы "Австрия" и "Австралия", то, как объяснить, что его страна далёкую войну не выигрывала? Как объяснить ненормальному, что он таковой? И каковы рядовые граждане страны, если у них такое "первое лицо"?? О каких военных подробностях с ними речь вести? какие законы? Понятное дело: "победу одержали солдаты великой заокеанской державы и никто иной"! Доказать, что всё было совсем не так — бесполезное занятие! То, что его солдатам сегодня бьют морды — и это не в счёт! Если не хочешь, чтобы кто-то врал о тебе — не ври о себе сам.
В "победной" передаче понятно было одно: "мы победили"! Никто из присутствующих статистов в этом не сомневался и кормление "победной икрой" продолжалось с перерывами на рекламу пива и стирального порошка.
— Стиральный порошок затирал величие прошлой победы, но почему об этом никто не сказал — неизвестно…
Что нового можно было сказать о старой победе? Да, она велика, вечна и убедительна, но она всего только следствие. Говорить о войне — просто, следствия всякой войны всегда лежат на поверхности, они видимые, осязаемые и впечатляющие. Ужасных следствий у самой маленькой драки — пропасть! Это любому ясно…
— …если об этом постоянно напоминать — влез с замечанием бес — заметил особенность?
