жизнь и "уволила": все понимаешь, но не делаешь — оставайся одиноким! А у того московского знакомого — была вполне счастливая семья и четверо замечательных детей…
Слишком завспоминался — Вера тревожно ловит мой взгляд и уже лепечет, что она "просто так спросила… если это секрет, то рассказывать не надо…".
И что делать? Смотрю на не в шутку встревоженную девушку, и выбираю худший вариант — полумеру. Ведь, вроде и надо "скотиниться", вроде все понимаю и даже готов, а предохранители из "прежней" полувековой жизни еще очень сильны — так сразу их и не пережжёшь…
— Понимаеееешь… — я потягиваюсь и, высвободив руку, сажусь на кровати, — это не секрет. Просто я жутко ненавижу перед кем-нибудь отчитываться, если сам этого не хочу. Захочу — скажу, не захочу по каким-либо обстоятельствам — не буду говорить. Сейчас, первый и последний раз, отвечу… Будешь настаивать в будущем — поссоримся. Возможно, фатально.
У Веры испуганные глаза и нервно подрагивают губы.
«Какая же красивая девчонка! Чтобы видеть такое зрелище — не грех даже попугивать ее, иногда! Ха-ха… Хотя, конечно, жалко Зайку…»
— Я пил кофе с Альдоной. Ее папа высказал желание со мной завтра встретиться, она передала приглашение и поделилась соображениями, что могло вызвать его интерес ко мне. Но если ты, не дай бог, проболтаешься Альдоне…
И я выразительно посмотрел в большие изумрудные глазищи.
Девушка согласно закивала головой и потащила меня обратно под одеяло. Немного полежали молча, Вера сильно прижималась ко мне всем телом и, как итог… мы опять принялись за "возню"!
Бархатная кожа, бесподобно красивая грудь, мягкие губы, а главное, я физически ощущаю исходящую от нее нежность…
Странно все закончилось — мы просто целовались. Долго и… трепетно. Так, как ни разу не получилось до этого.
Задохнувшись, Вера отстраняется и начинает задумчиво водить тонким пальчиком по моему носу, губам, подбородку… затем он легко соскальзывает по руке к "кубикам" на прессе… Казалось, что сама девушка сейчас здесь не присутствует, чуть заметная улыбка на опухших губах адресована куда-то внутрь ее самой. Веки поднимаются все реже и спустя некоторое время аккуратный носик утыкается в мое плечо и чуть слышно начинает сопеть.
«Заездил, гад…»
Не знаю, может и есть в этом какой-то высший замысел природы — гиперсексуальность мужчины приходится на период, когда ему никто не дает.
Вряд ли я оригинален в своих рассуждениях, да и теория Фрейда появилась задолго до меня, но секс — точнее его отсутствие, конечно, мощнейший двигатель для личностного роста мужчины.
Почему "красавчики", как правило, ничего в жизни особо не достигают? Да, потому что им не надо бороться за обладание особями противоположного пола. Те и так "дают" — за красоту и почти всё за нее же прощают. А вот если ты обычный, а тем более — противненький, толстенький или слабенький, то это приходится компенсировать властью или деньгами. За которые, в свою очередь, приходится биться с подростковых лет: пробиваться, угождать, предавать, подличать, рваться и рвать… Может поэтому во власти и в бизнесе такое количество мерзавцев, уродов, подлецов и извращенцев, а вот честных людей и красивых лиц почти нет.
Мужчина — существо ленивое, когда нет стимулов — лишний раз не пошевелится. К безденежью со временем привыкаешь, тем более, если вокруг уравниловка или такие же нищеброды, а вот природный инстинкт побороть сложно. На самок тянет на красивых, здоровых, "ярких"… А те хотят, уж если не красавчика, то хотя бы, как за "каменной стеной", "чтобы ни в чем не нуждаться", потому что "мужчина должен"! Вот он тебе и стимул…
А у меня сейчас есть ВСЁ. В этом детстве я умен и образован (два высших образования и докторская степень — попробуй найди другого такого подростка!), жизненный опыт — полвека (включая руководящую госслужбу и весьма не мелкий бизнес), будущее — понятно и предсказуемо ("АЙФОН" — с придыханием и абсолютно искренне), денег — минимум рублевый миллионер (и это только ПОКА). Здоровья и сил — вагон! Опять же, красавчик — слышу об этом все чаще и чаще. "Дают" и взрослые красавицы, и сверстницы… Какого же лешего мне просто не жить в свое удовольствие?! Не задумываясь о судьбах "страны и мира"!
Сердце бьется так мощно, что моя грудная клетка аж содрогается. Я снова прислушиваюсь к ровному сопению у себя под ухом.
Мечты, мечты… Все равно ведь полезу дальше.
Бороться и искать, найти и не сдаваться". Бля!
То ли глупость, то ли Судьба…
Постепенно успокоился. В голове еще крутились какие-то мысли, но сон навалился, как всегда, незаметно.
Утро началось… сладостно! Обнимашки, "возня", плескание… Потом мы вместе жарим яичницу и намазываем бутерброды. И тут Вера меня удивляет…
Несмотря на вчерашний "отлуп" и последовавший явный испуг, она снова осторожно возвращается к поднятой теме:
— Ви… Ты знаешь… Мы с Альдоной никогда особо в институте не дружили… Впрочем, она ни с кем не дружила. Но после… того случая… когда Альдонин папа так сильно помог… мы стали общаться ближе…
Она сделала паузу, явно собираясь с духом.
— Её папа очень непонятный человек. Ты не подумай, я ему очень благодарна, но…
Моя красавица опять запнулась подбирая слова, а затем, видимо, махнула рукой:
— Говорят Имант Янович служил в КГБ, а потом поссорился с самим Андроповым, — девушка округлила глаза, — никто не знает почему, но когда он вернулся из Кореи, то его перевели в МИД, и даже не по линии КГБ, а обычным рядовым сотрудником в Департамент стран Азии. Хотя он был каким-то особо ценным специалистом в Комитете. Папа сказал, что никогда не слышал, чтобы человек находился в ОДНОЙ стране почти десять лет! Но уже через месяц, когда министр был на сессии ООН, неожиданно собрали внеочередное партсобрание, на которое приехал сам Пельше — председатель Комитета партийного контроля. Он-то и предложил избрать секретарем парткома Веверса. Говорят, когда Громыко узнал, то рвал и метал, но ничего изменить не смог…
Вера откинула с лица прядь волос.
— Потом он как-то попытался вывести секретаря парткома из членов коллегии МИДа и опять не смог. Ему в самом Политбюро указали на "недопустимость ослабления партийного контроля в деятельности министерства"… — последние слова Зая, явно, процитировала.
— И потом… когда папа обратился к Веверсу и Альдонин отец вмешался… то тут же все затихло. С ним все просто боятся связываться. По министерству ходят разные слухи: и что Имант Янович генерал КГБ и даже
