Тем временем юный император Ци-цзинь проделал путь длиной в несколько сотен миль на юго-запад, перевалил через хребет Цинлинь, высота которого достигает девяти тысяч футов, и, преодолев еще четыреста миль, оказался у второй горной гряды в провинции Сычуань. Здесь его двор оказался в трудном положении. Сам император фактически был пленником главного евнуха, Тянь Лин-ци. Несмотря на то что правительство было усилено за счет опытных чиновников, разделивших ссылку с императором, его постоянно раздирали противоречия — чиновники не находили общего языка с евнухами. Даже соседние провинции захлестнула волна мятежей и бандитизма. Это бедствие, поразившее весь Китай, стало причиной создания сильных ополчений, во главе которых нередко стояли хозяева крупных поместий. Именно эти люди, а также наместники провинций являлись истинными хозяевами страны.
Тем не менее для императора Ци-цзиня не все еще было потеряно. Бывший первый министр, командовавший верными императору войсками, сосредоточенными к востоку от Чаньани, написал Ци-цзиню письмо, поклявшись отбить столицу у мятежников. Армия Хуан Чао, посланная против войск бывшего министра, была разбита. По мере того как провинции одна за другой отказывали в поддержке Хуан Чао, верные императору войска постепенно приближались к Чаньани. Лишенные снабжения мятежники оказались запертыми в опустевшем городе, причем многие опустились до каннибализма.
Правительство обратилось за помощью к тюркскому племени шато, вождем которого был Ли Го-юнь — царская фамилия Ли была дарована его отцу за помощь в подавлении одного из прошлых восстаний. Победы правительственных войск вынудили Хуан Чао дать решительный бой силам Ли Го-юня, но 150-тысячная армия, собранная им для этой цели, была разбита. Это и последующие поражения заставили его в первой половине 883 года оставить столицу. После года сражений и осад городов, в большинстве своем проигранных, Хуан Чао бежал на восток, безжалостно преследуемый Ли Го-юнем. В конечном счете его отряд, уменьшившийся до тысячи человек, был загнан в долину Волков и Тигров в провинции Шаньдун. Хуан Чао отказался сдаться и покончил жизнь самоубийством, перерезав себе горло. Отрубленную голову мятежника отправили императору.
Усмирение бунта, сотрясавшего империю на протяжении десяти лет, не принесло мира на землю Китая и не стало условием для объединения страны. Когда в 885 году император вернулся в столицу — город был полностью разорен, улицы заросли боярышником и ежевикой, и по ним бегали лисы и зайцы, — он столкнулся с непростой ситуацией. Тюрки-шато, уйгуры, тангуты и другие иноземные племена из-за Великой Китайской стены хлынули в страну, оккупировав значительную часть северных провинций, а остальные управлялись, как правило, наместниками некитайского происхождения. Власть императора распространялась лишь на три провинции в непосредственной близости от Чаньани, и если девять южных регионов номинально признавали его сюзереном, то все остальные тридцать провинций управлялись независимыми наместниками — по большей части бывшими военачальниками или главарями банд.
Положение Ци-цзиня ухудшилось после того, как в результате отчаянной попытки увеличить доходы казны он поссорился с вождем шато Ли Го-юнем, который в награду за военную помощь получил пост наместника одной из отдаленных северо-восточных провинций. Ли ответил походом на Чаньань, и все усилия остановить его оказались тщетными: шато захватили столицу и разграбили ее еще сильнее, чем прежде. Император вновь бежал на запад, перебравшись через хребет Цинлинь по Заоблачной дороге. Этот путь был опасен — почти пятьдесят миль дорога шла по деревянной эстакаде, укрепленной на отвесных скалах, нависающих над ревущими горными потоками. Одни местные военачальники выступили против Ци-цзиня, но другие приняли его сторону — особенно после того, как ненавистный евнух Тянь Лин-ци покинул двор, а Ли Го-юнь снова помирился с императором. После двухлетнего изгнания Ци-цзинь смог вернуться в разрушенную Чаньань, но он был уже смертельно болен и вскоре, в 888 году, умер, прожив лишь двадцать лет, полных опасностей и невзгод.
Правление династии Тан подошло к концу. На трон взошел младший брат Ци-цзиня, способный и умный молодой человек, которому едва исполнился двадцать один год. Он остался в истории под именем Чао-цзиня и за четырнадцать лет своего правления два раза был вынужден бежать из столицы — в одном случае его спас Ли Го-юнь, получивший в награду самую красивую девушку из императорского гарема; некоторое время он фактически был пленником, лишенным какой бы то ни было власти. Военные наместники в провинциях вели бесконечные интриги и воевали друг с другом, стремясь утвердить свою независимость и расширить подконтрольные им территории. Казни и самоубийства придворных случались все чаще, а между евнухами и высшими сановниками разгорелся жестокий конфликт, закончившийся в 903 году безжалостным уничтожением евнухов. Через год был убит и сам Чао-цзинь. На троне его сменил девятый сын по имени Ай-ди, которому было всего двенадцать лет, но и того свергли в 907 году. После трехсотлетнего правления — за это время Запад увидел возвышение викингов, образование Священной Римской империи и появление халифов — династия Тан лишилась мандата Неба.
Перед самым закатом империи Тан произошло событие, не предвещавшее ничего хорошего ни Востоку, ни Западу — в одном из даосских храмов был изобретен порох. Этот продукт алхимических опытов, представлявший собой смесь угля, серы и селитры, поначалу не оценили по достоинству и использовали лишь для разжигания огня и получения дыма, но время поставило его в один ряд с компасом, бумагой и книгопечатанием, которые считаются главным вкладом Китая в драму человеческой истории.
ГЛАВА 19
Пять династий,
Десять царств и Сун
Человека, который в 903 году устроил резню евнухов, а год спустя организовал убийство предпоследнего императора династии Тан, звали Чжу Вэнь. Он происходил из семьи учителей и ученых, но предпочел военную службу, превратившись в жестокого, безжалостного и погрязшего в грехе военачальника, о котором ходили слухи, что он поддерживает кровосмесительные отношения со всеми восемью своими невестками. Он начинал карьеру у предводителя мятежников Хуан Чао, но затем переметнулся на сторону правительства и сражался в рядах императорских войск, пока не создал собственную армию. В 907 году, свергнув последнего императора династии Тан и контролируя значительные территории на севере и востоке страны, он объявил себя основателем новой династии. Так начался период в истории Китая, получивший название «эпохи пяти династий и десяти царств»: первые существовали в северной части страны, а вторые — в южной. Империя распалась в третий раз.
Пять династий быстро сменяли одна другую. Первая из них, Поздняя Лянь, название которой дал ее основатель Чжу Вэнь, уступила место сначала тюркской династии Поздняя Тан, а затем династии Поздняя Цзинь. Но вскоре после этого воспрянувшие кидани создали свою империю, простиравшуюся от Монголии и Маньчжурии, и основали династию Ляо, которая из столицы, расположенной вблизи современного Пекина, контролировала весь север Китая. К югу от империи киданей обширные земли находились под властью династий Поздняя Хань и Поздняя Чжоу. Нет смысла подробно описывать эти династии, просуществовавшие, за исключением Ляо, в общей сложности около полувека, и останавливаться на приобретениях и потерях территорий от Янцзы до Великой Китайской стены. Достаточно сказать, что в ту эпоху большая часть севера страны находилась в руках чужеземцев, и хотя китайские солдаты и знать, а также китайская культура продолжали играть решающую роль в жизни страны, бурные времена привели к обнищанию населения. На юге Китая ситуация была совсем другой.
Здесь образовались маленькие независимые государства, так называемые «десять царств», во главе которых встали бывшие военные наместники — разного происхождения, от плотника до деревенского вора, — теперь называвшие себя князьями. Подвластные им территории процветали — в основном за счет торговли и добычи полезных ископаемых. Особенно благоприятная экономическая ситуация сложилась в провинции Сычуань, известной своими чайными плантациями и соляными копями. Ее правителем стал властный военачальник, начинавший службу простым солдатом и пользовавшийся покровительством печально известного евнуха Тянь Лин-ци. Он взял за образец режим Тянь Лин-ци и сумел привлечь к себе правящую элиту династии Тан, а также многих поэтов и художников. Именно в этом царстве печатались священные книги даосизма, и оттуда искусство книгопечатания стало распространяться на восток. В 932 году началась двадцатилетняя работа по составлению библиотеки классических произведений конфуцианства — всего на деревянных дощечках было вырезано сто тридцать томов, — и процесс распространения книг значительно ускорился.
