— Дорогая, умоляю тебя, будь осторожнее, — искренне беспокоится обо мне подруга. — Его «мадама» — та еще тварь. Береги волосы и другие части тела. А лучше, съезжай из его квартиры, — удивляет меня осведомленностью. — Да-да, моя хорошая, все главные сплетницы компании в курсе, где ты живешь. И о кнопках змея Ирка растрезвонила.
— Да, об Ирине знаю. Алекс… кхм… говорил…
— Ох, хорошая моя, угораздило тебя влипнуть. Но Алекс еще не такой подонок. Больше его сестру бойся! — шепчет предостерегающе. — Блин, я бы наведалась к вам с кнопками, — сокрушается подруга. — С набором успокоительного. Но уезжаю вечером.
— Что? Куда? — испуганно допытываюсь я.
— Домой. На юг. Вернусь загорелой, — хихикает тихо. — Сегодня взяла у Врагова отпуск на месяц, а там видно будет, — замолкает, будто решая, стоит ли рассказать мне о своих планах.
— Лиль?
— В общем, папа помощи просит. Завтра его друг из Австрии прилетает. С дочкой. Меня, кажется, вызывают на правах няни. Вот такое «повышение». Буду переводить детские капризы шестилетки на нормальный взрослый. Но это временно. У папиного друга проблемы какие-то за границей, развод тяжелый. В общем, он бросил все, кроме малышки, и приперся на родину новый бизнес открывать. Вместе с отцом моим. А нам это только на руку! Ты ведь в курсе нашего кошмарного финансового положения. В общем, придется «услужить» немного…
— Ты? И в услужение? — хохочу расслабленно. — Не смеши меня, Лиль!
— Так я с малявкой буду, пока ее папка-старикан деньгами ворочает, — в ее словах чувствуется легкий налет злости. — Мне-то что. С девчонкой справлюсь. Я вон как на кнопках натренировалась. Няня года! Как решится все с бизнесом, вернусь.
— Подожди, а съемная квартира? — спохватываюсь я, невольно ища пути отступления. — Простаивать будет? Может, я…
— Ой, ты же не знаешь! — виновато вскрикивает Лиля. — Это еще одна причина, по которой я вынуждена временно уехать. Выгнала меня бабка пинком под нижние девяносто.
— Почему?
Не замечаю, как оказываюсь у ворот детского сада. Быстро нахожу взглядом двойняшек, которые носятся по детской площадке. Улыбаюсь тепло, но Лиля выдергивает меня из материнской неги.
— После того, как к нам вломились, участковый расследование провел. Честно, я даже не ожидала, что он за дело возьмется, — умолкает, погружаясь в размышления. — Будто его подтолкнул кто-то. В итоге, выяснилось, что сын хозяйки умыкнул у нее ключи и провернул все с бутылками, испорченной едой, а заодно и деньги украл. Правда, потратить успел, гад. Так вот. Его прижали, допросили хорошенько. Догадайся, по чьей указке он все это делал?
— Неужели Глеб надоумил? — хнычу я, все больше разочаровываясь в бывшем муже.
— Бинго! — довольно кричит Лиля в трубку. — Глебушку тоже сейчас крутят в полиции. Кажется, даже подписку о невыезде с него взяли. Но для хозяйки квартиры крайними оказались мы с тобой. Бабуля сказала, что мы те еще с… совершенно безответственные девицы. И разорвала со мной договор.
— Прости, Лиль. Это все из-за меня, — лепечу с грустью.
— Да брось! На улице не останусь, новое жилье сниму, когда вернусь, — бодро отзывается. — Забрать бы вас с кнопками на юг. Отдохнули бы…
— Нет-нет, на юг я не готова, — бросаю взволнованно, потому что не хочу уезжать так далеко от Стаса. — Я к родителям, наверное, вернусь, — задумчиво тяну.
— Как знаешь. Береги себя.
Забираю Вику и Витю из детсада раньше положенного срока и тяну домой. Точнее, в квартиру Загорского. Которую мне придется покинуть.
Отвлекаю двойняшек, как обычно, телевизором. С тех пор, как мы переехали в столицу, я стала слишком злоупотреблять им. Дурацкие проблемы! Мешают нормально время с детьми проводить!
Взглянув виновато на довольных кнопок, которые смеются с персонажей мультфильма, я достаю сумки и чемоданы. Загружаю их вещами. Быстро и нервно.
Ни на секунду не расстаюсь с телефоном: ношу его с собой и кладу как можно ближе. На случай, если Стас позвонит. Но он почему-то не спешит этого делать. Занят? «Примирением» с женой?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Запрещаю гадкой ревности отравлять мою душу. Однажды я уже сглупила, повелась на спектакль Миланы. И чуть не испортила нам со Стасом жизнь! По крайней мере, три года уничтожила, о чем очень жалею сейчас.
Окинув взглядом свой багаж, с трудом тащу все в коридор. Собираюсь предупредить маму, чтобы ждала нас, но чуть не выпускаю телефон из рук, когда раздается звонок в дверь.
Глубокий вдох. Шумный выдох. И расслабленный смешок.
Неужели он приехал? К нам с кнопочками. Не сдержался? Ужасно неосторожный мужчина!
Отмечаю, что своими ключами Стас не пользуется, как я его и просила. Бегу к двери с глупой улыбкой, но тут же стираю ее с лица. Нас с Загорским ждет серьезный разговор, который явно ему не понравится.
Мне и двойняшкам нельзя быть рядом с ним. До тех пор, пока Стас не решит вопросы с компанией. Упертый босс должен понять, что я права! Правда, для этого придется постараться.
Совладав с эмоциями, наконец-то открываю.
— Глеб? — срываюсь на тонкий писк.
— Привет, могу я войти? — произносит тихо и устало.
Глеб выглядит помятым, потрепанным и бесконечно несчастным. Под глазами залегли мешки, будто он не спал несколько ночей подряд или пил беспробудно. Лицо потемнело, мимические морщины стали глубже, а взгляд потух.
— Нет, — возражаю я незамедлительно, но бывший делает шаг.
Переступает порог, заставляя меня импульсивно попятиться назад. Прикрывает за собой дверь, при этом, кажется, поворачивает защелку верхнего замка.
Мне становится страшно. Не за себя. Опасаюсь за кнопочек.
— Ты боишься меня? — замечает Глеб мои эмоции и мрачнеет.
— После всего, что ты сделал, это вполне закономерная реакция, — складываю руки на груди, подсознательно закрываясь от него.
Глеб усмехается горько, но не спорит. Вместо ответа протягивает мне конверт.
— Что это? — выдыхаю ошеломленно.
Не дожидаясь объяснений, заглядываю внутрь и перебираю пальцами небольшую стопку денег. Хмурюсь, не до конца понимая, чего добивается бывший.
— Твои сбережения, — пожимает плечами Глеб и опускает взгляд. — По крайней мере, такую сумму сын вашей хозяйки назвал. Он должен был только бардак в квартире навести перед приходом опеки. Воровать у тебя деньги — не входило в его задачу. Сам позарился. Еще и растранжирить все успел. Я узнал об этом, лишь когда он меня полиции сдал. Сам попался и меня за собой потащил, идиот, — выплевывает зло. — В общем, забери. И прости, если сможешь, — касается ладонями моих рук, но я тут же отдергиваю их.
Ненароком роняю конверт, и деньги веером рассыпаются по полу.
— Зачем ты вообще все это затеял? — всхлипываю обиженно. — Ты хотя бы понимаешь, как мне было страшно? В квартиру вломились, опека пригрозила детей забрать…
— Так почему ко мне не обратилась? — чувствую в его тоне обвиняющие нотки. — Гордость превыше всего? Я бы помог тебе, и ничего бы страшного не случилось! Никаких рисков. Никаких угроз ни тебе, ни твоим детям. Я все продумал. Ты же хрен знает что устроила. Покровителя себе нашла? — как бы невзначай обводит взглядом квартиру. — Проще чужому мужику довериться, чем мужу?
И вновь вижу жгучую ревность. Она плещется внутри Глеба, норовя вырваться наружу и затопить все вокруг.
Я понимаю его мотивы, но категорически не принимаю. Как далеко готов зайти бывший ради своей больной зависимости? Когда он, наконец, отпустит меня?
Обреченно зажмуриваю глаза, надеясь, что когда открою их, то Глеба не будет рядом. Он просто испарится! Но чуда не происходит. Наоборот, бывший подходит ко мне ближе.
— Глеб, прошу тебя. Просто уходи, — хнычу я в панике.
— Я уехать хотел, Алисонька, — неожиданно признается. — В Италию к родителям. Кстати, они в курсе развода и… моего бесплодия. Пришлось открыть им правду, когда ты так и не появилась в нашем доме.
— Так почему ты не в Италии до сих пор, Глеб? — сипло интересуюсь. — Зачем опять пришел меня мучить? Как ты вообще узнал адрес?
