— Вы прочитали памфлеты которые я Вам дал? — подозрительно спросил Посети.
— Да. Многие Из Них Бессмысленны. Но Мне Хотелось Бы Прочитать Еще.
— Правда? — сказал Посети. У него заблестели глаза. — Вы действительно хотите еще памфлетов?
— Да. И Я Бы Хотел Обсудить Многое Из Того Что Там Написано. Если У Вас Есть Знакомые Священники, То Мне Хотелось Бы Провести Диспут С Ними.
— Хорошо, хорошо, — сказал сержант Кишка. — Итак Вы собираетесь присягать или нет, Дорфл?
Дорфл поднял свою ладонь размером с лопату. — Я, Дорфл, Вплоть До Открытия Божества Существование Которого Будет Доказано При Разумных Дебатах, Клянусь Временными Заповедями Самостоятельно Разработанной Системой Морали...
— Вы действительно хотите еще памфлеты? — спросил констебль Посети.
Сержант Кишка вытаращил глаза.
— Да, — ответил Дорфл.
— О, мой бог, — сказал констебль Посети и расплакался. — Никто до этого никогда не просил у меня еще памфлеты!
Кишка почувствовал, что за ними наблюдает Ваймз, и повернулся. Ничего хорошего, сэр, — сказал он. — Вот уже полчаса я пытаюсь принять у него присягу, сэр, и мы заканчиваем все это спором о клятвах и богах.
— Дорфл, Вы желаете стать полицейским? — спросил Ваймз.
— Да.
— Хорошо. Для меня это достаточная клятва. Дайте ему значок, Фред. А это для Вас, Дорфл. Справка о том, что Вы официально признаетесь живым, на всякий случай, если у Вас будут проблемы. Понимаете... с людьми.
— Спасибо, — торжественно сказал Дорфл. — Если Я Когда-Нибудь Почувствую Что Я Не Живой, Я Вытащу Это И Прочту.
— Какие у Вас обязанности? — сказал Ваймз.
— Оправдывать Доверие Общества, Защищать Невинных, И Хорошенько Наддавать По Ягодицам, — сказал Дорфл.
— Он быстро учиться, не так ли? — сказал Кишка. Я даже не говорил о последней фразе.
— Людям это не понравится, — сказал Нобби. — Это не станет популярным, голем — полицейский.
— Какая Может Быть Лучшая Работа Для Кого-то Кто Любит Свободу Чем Работа Полицейским. Закон Это Слуга Свободы. Свобода Без Ограничений Является Пустым Звуком, — тяжеловесно сказал Дорфл.
— Знаете, — сказал Кишка, — если у Вас не получится работать полицейским, Вы всегда можете найти хорошую работу на продаже печенья счастья.
— Это забавно, — сказал Нобби. — Никогда нельзя купить печенье пророчествующее несчастье, замечали это? Там никогда не пишется что-то вроде: «О, господи, дела ухудшаются». Я имею в виду, никогда не бывает печенья несчастья.
Ваймз прикурил сигару и помахал спичкой. — Это, капрал, одна из основных движущих сил Вселенной.
— Что? То, что люди, которые покупают печенье счастья, становятся счастливыми? — спросил Нобби.
— Нет. То, что люди, которые продают печенья счастья, хотят продолжать продавать их. Давайте, констебль Дорфл. Пройдемся немного.
— У Вас полно работы в офисе, сэр, — сказал сержант Кишка.
— Скажите капитану Кэрроту, что я сказал, чтобы он просмотрел все бумаги, — сказал Ваймз из дверного проема.
— Он еще не пришел, сэр.
— Ничего, дела подождут.
— Хорошо, сэр.
Кишка вернулся и уселся за свой стол. «Здесь хорошо находиться, подумал он. — Здесь абсолютно нет никаких намеков на столкновение с Природой». Он немного побеседовал с миссис Кишка этим утром, и пришел к выводу, что он больше не хочется копаться в почве, потому что он был слишком близок к почве, и оказалось что почва это просто грязь. Хорошая и крепкая булыжная мостовая, как решил он, вполне достаточно приближала его к Природе.
К тому же, Природа оказалась несколько склизкой.
Мне пора идти на дежурство, — сказал Нобби. — Капитан Кэррот хочет, чтобы я занимался предотвращением преступлений на улице Персикового Пирога.
— И каким образом ты добиваешься этого? — спросил Кишка.
— Он сказал держаться подальше от этой улицы.
— Да, Нобби, энто имеется в виду, что ты больше не господин? осторожно спросил Кишка.
— Кажется, меня уволили, — сказал Нобби. — Несколько полегчало, правда. Этой снобской едой не наешься, а напитки, откровенно говоря, что моча.
— Тогда ты легко отделался, — сказал Кишка. — Я имею в виду что тебе не придется раздавать свою одежду садовникам и все такое.
— Да. Жаль, что я вообще сказал им об этом чертовом кольце.
— Да, тогда конечно не было бы этих проблем, — сказал Кишка.
Нобби плюнул на свой значок и начал усердно растирать его рукавом.
«Хорошо, что я не сказал им о диадеме, короне и трех золотых медальонах», сказал он сам себе.
— Куда Мы Идем? — спросил Дорфл, следуя за Ваймзом по Брасс-Бридж.
— Мне хотелось бы постепенно ввести Вас в дело охраны дворца, сказал Ваймз.
— А. Там На Охране Также Стоит Мой Друг Констебль Посети, — сказал Дорфл.
— Восхитительно!
— Я Хотел Бы Задать Вам Вопрос, — сказал голем.
— Да?
— Я Сломал Мельницу, Но Големы Починили Ее. Почему? И Я Отпустил Всех Животных, Но Они Просто Глупо Слонялись Везде. Некоторые Из Них Даже Вернулись В Загон Бойни. Почему?
— Добро пожаловать в наш мир, констебль Дорфл.
— Страшно Быть Свободным?
— Вы сами сказали это.
— Говоришь Людям «Сбросьте Свои Цепи» И Они Начинают Ковать Для Себя Новые Цепи?
— Похоже, что это основное занятие людей.
Дорфл громыхал обдумывая это. — Да, — сказал он наконец. — Я Понимаю Почему. Быть Свободным Это Как Стоять С Открытой Крышкой У Себя На Голове.
— Мне придется учесть это, констебль.
— И Вы Будете Платить Мне Двойную Зарплату От Обычной, — сказал Дорфл.
— Почему?
— Потому Что Я Не Сплю. Я Могу Постоянно Работать. И Я Выгоден. Мне Не Нужны Выходные На Похороны Своей Бабушки.
«Быстро же они учатся», — подумал Ваймз и сказал:
— Но у Вас будут Святые Дни, не так ли?
— Или Все Дни Святые Или Их Нет Вообще. Я Еще Не Решил.
— Э... а зачем Вам деньги, Дорфл?
— Я Накоплю Деньги И Выкуплю Голема Клутца Который Работает На Консервной Фабрике, И Отдам Его Ему; Потом Мы Вместе Накопим и Выкупим Голема Бобкеса Из Угольного Магазина; Втроем Мы Будем Работать И Выкупим Голема Шмата Который Трудится В Ателье Семи Долларов На Улице Персикового Пирога; Потом Мы Вчетвером Будем...
— Некоторые люди решили бы освободить своих товарищей силой и кровавой революцией, — сказал Ваймз. — Конечно, не подумайте только, что я предлагаю такой способ.
— Нет. Это Было Бы Воровство. Нас Покупают И Продают. Поэтому Мы Выкупим Себе Свободу. Нашим Трудом. Никто Не Сделает Это За Нас. Мы Сделаем Это Сами.
Ваймз улыбнулся про себя. Вероятно, ни один больше вид живых существ стал бы требовать чек за собственную свободу. Кое-что нельзя изменить.
— Ага, — сказал он. — Кажется, кое-кто хочет побеседовать с нами...
Через мост к ним шла толпа, в серых, черных и шафрановых мантиях. Она состояла из жрецов. Они были рассерженны. По мере того как они проталкивались сквозь других граждан, сияние вокруг некоторых перемешалось в единый ореол.
Во главе них вышагивал Хьюнон Ридкалли, главный жрец культа слепого Ио и самая важная фигура в Анк-Морпорке в религиозных делах. Он указал на Ваймза и поспешил ему навстречу, увещевательно воздев палец в небо.
— А теперь, Вы Ваймз..., — начал он и увидев Дорфла, замолчал.
— Это оно и есть? — спросил он.
— Если Вы говорите о големе, то это он, — сказал Ваймз. — Констебль Дорфл, отдайте честь.
Дорфл уважительно отдал честь. — Могу Я Чем-нибудь Служить Вам? спросил он.
— Вы все же сделали это, Ваймз! — воскликнул Ридкалли, игнорируя голема. — Вы слишком далеко зашли, Вы даже не представляете насколько. Вы научили эту штуковину разговаривать, а это даже не живое!
— Мы требуем, чтобы его разбили!
— Проклинаю!
— Люди отвергнут это!
Ридкалли развернулся к остальным жрецам. — Сейчас говорю я, — сказал он. Повернулся обратно к Ваймзу. — Это расценивается как большое богохульство и поклонение идолам...
— Я не преклоняюсь ему, я просто нанял его, — сказал Ваймз очень довольный собой. — И ему далеко до идола. — Он глубоко вздохнул. — И если это большое богохульство, о котором Вы говорите...
— Простите, — сказал Дорфл.
— Мы не разговариваем с тобой! Ты даже не живой! — сказал жрец.
Дорфл кивнул. — Это Абсолютная Правда, — сказал он.
— Видите? Он признает это!
— Я Думаю Что Если Вы Возьмете Меня И Разобьете Меня и Растолчете Мои Осколки На Мелкие Кусочки И Разотрете Кусочки В Порошок А Потом Порошок Перемелете В Мельчайшую Пыль, Я Уверен Что Вы Не Найдете Ни Единого Живого Атома...
— Правильно! Мы сделаем так!
— Однако, В Порядке Проверить Это До Конца, Один Из Вас Должен Согласиться Пройти Через Такую Же Процедуру.
Наступила тишина.
— Это нечестно, — нарушил паузу один из жрецов. — Все что надо будет сделать, это собрать эту пыль, сделать глину, вылепить тебя, обжечь и ты снова оживешь...
