молча, выслушал повеления и молча сев на лошадь, направился в сторону орды. Четверо других всадников встали, по периметру вокруг костра, на дозор. Остальные начали неторопливо готовить временную стоянку для командиров, вернее для штаба Орды. Они не торопливо распаковывали вьюки, ставили небольшие шатры и самое главное,– они подвесили над огнём казан и наполнили его чистой водой взятой из реки гораздо выше лагеря. Наблюдая за работой квартирьеров Чормаган, наконец-то продолжил, прерванную зайцем, свою утреннюю речь.
–Посольство уйдёт вместе с теми двумя рыцарями, что ищут пресвитера, которого уже лет как шестьдесят нет на свете. Посольство повезёт письмо – ответ к великим государям западного мира от нас. Мы будем предлагать свою дружбу.
–Как ты это сделаешь, если говоришь об этом так открыто?– спросил Коркуз.
– И далеко ли дойдёт посольство в стране, где власти, кроме власти, ножа, седла и копья нет?– спросил Раббан – ага, указывая своему товарищу, на то, что мира у монголов не с кем не было.
– Ты дашь им пол тумена в сопровождение? Где у нас эти пол тумена? Мы линию держим только потому, что в этой стране войско можно вести только по несельским дорогам,– не унимался старый Раббан –ага интендант, забывая о своей зайчатине, которую его друг – казначей Коркуз уже стал есть, жмуря глаза от удовольствия.
– Ие, чего кричишь зря. Ешь зайчатину и слушай!– сказал Чормаган Раббан-аге. Указание о зайчатине несколько встревожило Коркуза съевшего половину доли друга, Раббан-ага взял зайчатину у Коркуза, не обращая внимания на её количество, от волнения. Коркуз, вздохнув, довольный пересел на другое место, якобы от дыма.
Чормаган продолжил,
–Это так и надо, что бы все знали. Все знают, что идёт посольство, но не знают зачем. Все и враги, и недруги, и даже безразличные, будут думать зачем? Может в этом посольстве есть выгода и для них? Они пошлют своих людей выяснить! Неуверенность врагов или недругов позволит посольству пройти эти земли, а дальше связи рыцарей и авторитет их государей помогут пройти далее. Ведь дошли же рыцари сюда без войска?
–Что повезёт посольство?– спросил Коркуз. Ему надо было, как казначею, знать, сколько денег надо готовить на подарки. Он поэтому и волновался.
– Посольство повезёт письмо,– ответил Чормаган.
– Как письмо? Одно письмо? Кому письмо?– Спросил Раббан-ага не поверивший в своё счастье, что ему придётся снаряжать не сотню в поход, а лишь два десятка улан.
–Да, одно письмо, вернее для большей уверенности два письма,– пояснил Чормаган.
–Зачем два?– переспросил Раббан ага, мысленно уже удвоивший количество улан необходимых для посольства с двумя письмами. Ведь если письма два, то и количество людей удвоится и количество лошадей.
–Если, одно письмо пропадёт, а оно должно пропасть или быть выкраденным и прочитанным нашими врагами, то второе должно дойти до получателя,– ответил Чормаган, открывая только им тайну посольства.
–Мудро!– согласились оба главных советника успешно окончивших школу дезинформационных военных действий в Китае, где поражение означало смерть.
–Чтобы никто не понял, где, правда мы должны написать письмо так, чтобы только получатель догадался где, правда, а где ложь, а враги и недруги нет. Надо сделать так, что бы они усомнились в своих знаниях о нас и в наших силах. Потом когда они начнут искать правду и найдут её, время будет утеряно, а монголы получат год, а может и более отдыха.
–Мудро,– согласился Коркуз,– только скажи, к какому государю пойдёт посольство, и мы поможем тебе написать письмо от пресвитера Иоанна.
–Думаю, наследному князю франков. Он молод. И верит в бога. Мне сказали, что он часто держит пост и слушается свою мать!– поделился своими мыслями Чормаган.
– Последнее, хорошо. Если сын слушает мать, – значит у него есть стыд. Это хорошо. – согласился Раббан –ага.
– Ага – просто сказал Коркуз, его всё удовлетворяло и количество послов и количество денег, которые он сможет сэкономить на этом предприятии.
– Я пошлю Джуру с двумя сотнями в сторону Дамаска. Посольство пойдёт следом, как мои гонцы с распоряжением и предписаниями. Через три перехода они уйдут в степь, Джура будет их искать, и не найдёт. Он получит наказание за нерадение на службе, но как мой зять, пусть все так думают, не сильное. Я его отряд отправлю в Монголию.– Досказал свою мысль Чормаган.
–Хорошо, но кто повезёт письма, еще не написанные тобой, мудрейший? – спросил Раббан-ага.
– Письма повезут, твои близнецы Илия и Елисей. Как я помню, в них течёт кровь ханов в отличие от тебя. – Ответил Раббан-аге Чормаган.
– Как прикажешь!– Ответил, опечаленный Раббан-ага. Он немного был обижен таким решением. У него одного были мальчики, у Чормагана девочки, пусть красивые, но девочки. У Коркуза вообще не было детей, во всяком случае, законных. Он чувствовал, что друзья ревнуют его к его мальчикам. Но ведь небо в своей милости даёт грешным только то, что они заслужили. Чего ревновать? Тем более, что старики они уже все, но внуки есть у них, а у него еще нет. Не сподобились его «стражи87» родить ему внука, девочки конечно хорошо, но все-таки внук как-то особенно хорошо и на душе спокойней, особенно когда к лику Господа готовишься направиться. От скорбных мыслей его отвлёкла рубиновая струя, льющаяся в пиалу из фигуристого серебряного кувшина с тонким изогнутым носиком. Неизвестный старик протягивал ему наполняющуюся пиалу, а красивый мальчик – любимец Чормагана, наливал в неё из другого кувшина прозрачную воду.
–Пей, это поможет и тебе, и мне тоже, и Коркузу,– говорил другу Чормаган.
– Сейчас вода охладит вино, а вино разгонит кровь. Мы снова захотим есть. Поедим. А, после, тогда и напишем письмо, а эти люди нам помогут.– Продолжал уговаривать своего соратника и друга Чормаган, указывая на мальчика Абу-ль-Фарадж ибн Гаруна и его отца старого лекаря Харуна бин Тума аль-Малати.
Как-то не заметно обед перешёл в военный совет, на котором были обговорены вопросы, связанные с посольствами, а именно; какими путями пойдут посольства, сколько людей возьмут в сопровождение? Как будет организована обратная связь, и самое главное был утверждён текст письма и что особенно важно, где оно будет спрятано от слишком любопытных глаз?
Последнее было самое значимое, связь во все времена была слабым звеном при начале любой военной кампании, достаточно было перехватить гонца, и отряд не успевал к началу боя, и сражение проигрывалось, а потом и вся кампания катилась в неизвестном направлении.
Во избежание этого письмо было решено, по совету мальчика Абу-ль-Фарадж ибн Гаруна, поместить на самом
