— Тогда, думаю, проблем не будет. А в тюрьму она уже попала. Я же сказал, что ее отправили в СИЗО.
— Я не могу написать об этом маме! Она не переживет!
— Пока не пиши. Если мы добьемся признания ее невменяемой и перевода в клинику, ты напишешь, что у нее проблемы со здоровьем и она лечится в каком-то частном санатории…
— Что там произошло? Она действительно убила своего любовника?
— К сожалению, да. Все было очень просто. Сегодня, 11 марта, Нина отправилась домой к Евгению Сваранжи. Жил он в элитном доме в Коломенском, в шикарной квартире, которую недавно купил, с видом на реку. Жил один. Тот дом, доставшийся ему в наследство от Сергея, он сдавал в аренду — в смысле, квартиры, а жить там не хотел. Наша бывшая Розалия так и не получила квартиру в том доме. Но, кстати. Она не бедствует в своем особняке в Серебряном Бору, и гораздо счастливее в роли жены, чем певицы… И еще она бросила пить…
— Говори по существу!
— Я же и говорю. Нина поехала на квартиру к Евгению утром 11 марта. Очевидно, в сумочке у нее был нож. Нож не из квартиры Евгения — похоже, она принесла его с собой. Там на входе, в парадной, есть консьержка, но в тот день в доме устанавливали новую видеоаппаратуру, новые камеры внутреннего наблюдения, поэтому консьержка была вместе с рабочими во внутренних помещениях. Поэтому точно не установлено, когда Нина вошла в дом. Дальше события развивались следующим образом. Где-то без двадцати два дня Нина вышла из квартиры Евгения и сошла вниз. Консьержка уже была на месте. Она знала Нину в лицо, так как девушка часто бывала у Евгения (как и многие другие девушки). Консьержка обратила внимание на плащ и на ее руки: все это было в крови. Девушка подошла к ней и сказала, что только что убила Евгения Сваранжи, зарезала его ножом, и попросила вызвать полицию. После этого девушка спокойно вышла из дома, села в свою машину и уехала. Не растерявшись, консьержка поспешила в квартиру Евгения. Двери в квартиру были раскрыты. Она обнаружила следующее. В гостиной на ковре, в луже крови лежал Евгений Сваранжи. Он был мертв. В горле его торчал нож. Он был одет в джинсы и белый свитер. Вся его одежда пропиталась кровью. Воспользовавшись своим мобильным телефоном, консьержка вызвала полицию и рассказала им все, что знала: то есть о девушке в крови, и дала номер ее машины. По этому номеру Нину и выследили. Приехала она, как известно, сюда. Остальное ты знаешь. По предварительному заключению экспертизы Евгений Сваранжи убит между 11 утра и часом дня. То есть в то время, когда она была у него. В полиции Нину наскоро допросили — как называется, по свежим следам. Она заявила следующее. Утром, около половины двенадцатого, действительно приехала к Евгению. Что произошло между ними, она не помнит, так как в последнее время у нее часто бывают провалы в памяти. Скорей всего, они сильно поссорились, так как она его убила. И когда сознание вернулось к ней полностью, он был уже мертв. Следователь спросил, как она его убила. Девушка сказала, что убила она его точно так, как описывала в своем дневнике много раз, думая об этом убийстве — воткнула нож ему в горло по рукоятку. На вопрос, как такой сильный, крепкий мужчина, как Евгений Сваранжи, не сопротивлялся хрупкой девушке, она ответила, что не помнит. Убила — и все, остальное как в тумане. Следователь спросил, взяла ли она с собой на эту встречу нож. Она ответила, что тоже этого не помнит, но, так как нож этот из ее кухни и она его узнает, то, скорей всего, она взяла его с собой. Ее спросили о наркотиках. Она сказала, что употребляла их в основном в ночных клубах, на вечеринках, и что Евгений знал это, и даже сам ей покупал. Да, кстати: первоначальное освидетельствование (уже провели экспертизу) показало, что она находится под сильным воздействием наркотика, и что приняла она его этим утром. Ее об этом спросили. Она заявила, что ничего не помнит. Но, так как сильно нервничала перед встречей с Женей, то вполне могла глотнуть несколько таблеток, чтобы успокоиться. Как она выразилась, «прийти в норму». Ее спросили, почему они ссорились. Она сказала, что Евгений все время ей изменял, и она решила наказать его за постоянные измены. А что произошло в квартире точно, она не помнит.
— Господи…. Какой-то кошмар! То не помнит, это не помнит… как можно такое не помнить?
— Наркотики. Дорвалась до красивой жизни! Вот поэтому, кстати, у адвоката и возникла идея признать ее полностью невменяемой и отправить в сумасшедший дом на лечение. Не в государственный, конечно, а в какой-то частный пансионат.
— А вдруг это не она? Хотя…..
— Это она, и с этим придется смириться. Девочка попала в настоящую беду. Очень страшную, кстати.
Толстый адвокат с трудом вылезал из своей машины. Роскошный автомобиль представительского класса загораживал въезд в квартал. Автомобиль был просто невероятен — таких было немного в Москве. Несколько желающих полюбоваться на невиданное зрелище (такую крутую тачку!) уже остановились на некотором расстоянии, в самом квартале. И не меньшее количество любопытных прилипло к окнам двора. Из окна офиса Вал. Евга (после смерти Сергея Сваранжи, когда-то давно занимавшего этот кабинет, в нем всегда были открыты окна, а роллеты убраны — Вал. Евг ненавидел темноту) Ри молча наблюдала приезд адвоката, испытывая злость. Этот дорогой автомобиль, жирная фигура в роскошном костюме вызывала у нее злость. Лишний повод для ненависти к Вал. Евгу, сумевшему из всего устроить шоу. Даже из такого — вот…. Шоу — из всего. Закон шоу — бизнеса. К счастью, Вал. Евг убрал репортеров. Репортеров она бы не выдержала. Когда ночью парочка из них попыталась сфотографировать ее через окна квартиры, повиснув на карнизе, она едва не вцепилась Вал. Евгу ногтями в лицо. Он только разозлился:
— Дура! Твоя карьера на нуле. Ни одна желтая газета не желает ничего о тебе писать! Так пользуйся случаем! Такая реклама!
Но ей было плохо, и Вал. Евг репортеров убрал. Просто позвонил в свои желтые газетенки, продиктовал, что нужно написать и велел убрать репортеров. Совсем. И вот теперь — этот адвокат. Он напоминал ей толстого навозного жука и с каждым шагом к подъезду раздражал все больше и больше. Но это был самый лучший адвокат. Он зарабатывал около 1500 долларов в час, консультировал всех олигархов и никогда не проиграл ни одного дела. Впечатление тучности и безразличия ко всему было лишь внешним. Мозги его совсем не заплыли жиром, и многие утверждали, что мозги его на вес золота. Она не верила. Ей казалось: он изумителен для того, кто проворовался, что-то натворил и хочет избежать ответственности, и абсолютно бесполезен для того, кто просто по-человечески попал в беду. Но Вал. Евг нанял его из-за этого принципа: ему казалось, что Нина действительно наломала дров и хочет уйти от ответственности. Она так не думала. Она твердо знала, что Нина больна.
Охранник почтительно встретил адвоката внизу и повел его наверх, на третий этаж, в кабинет. Вал. Евг уехал, сбросил адвоката на нее. Это означало, что он совсем не будет заниматься этим делом. Своим бегством он как бы говорил: «вот тебе дорогой адвокат, я за него плачу, и занимайся им сама. Я со всем эти возиться не буду!». Она усмехнулась, зло — что ж, и на том спасибо! Не многие мужья поступили бы так. И выдавила на своем лице подобие любезной улыбки, когда адвокат вошел в кабинет.
Но любезная улыбка его не очаровала. Он повторил фразу, которую она уже успела возненавидеть (потому, что слышала ее от всех):
— Все плохо. Все очень плохо, — и с сомнением покачал головой.
— Что плохо? — в голосе ее прозвучала резкость. Не собирается она с ним расшаркиваться, когда платит 1500 долларов в час!
— Девочка призналась. Она все время признается. Поводов у нее, если честно, хоть отбавляй. История о неверном любовнике стара как мир… И очень часто обманутые женщины хватаются за нож или за пистолет. К тому же, против нее другие обстоятельства….
— Какие еще обстоятельства? Вы даже не удосужились явиться на обыск!
— А зачем? Я и так знаю о том, что там нашли!
Она поразилась. Обыск был какой-то час назад, именно после него она явилась в эту контору на встречу с ним, злая, как черт… А он уже обо всем знал! Это было невероятно. Он не даром получал свои деньги.
Она с тоской прикрыла глаза. Обыск был самым страшным и темным пятном за последние дни. Она вспомнила квартиру, заполненную чужими людьми… Недоумевающие лица соседей (она и не помнила их в лицо!), приглашенных в качестве понятых.
— Вы хозяйка квартиры?
— Да, я. Квартира записана на мое имя.
— И вы сдавали ее внаем?
— Нет. Девушка, которая в ней проживала — моя родная сестра. Она учится в Москве.
— Вы тоже проживали в этой квартире?
— Нет. Я живу в другом месте, вместе с мужем. Мой адрес… — она записали все очень тщательно, словно подозреваемой была она. А потом…. Потом они лезли во все шкафы, открывали все ящики…. Туалетный столик Нины вызвал у них недоумение…
