— Слушаю вас, мессир.
— Какой вы однако… решительный. Вдруг я велю отправиться в пекло.
— Слушаю вас, мессир.
— Немедленно отправляйтесь к господину сенешалю и везите его сюда.
— Прямо сейчас?
— И чем быстрее, тем лучше. Вас будет сопровождать сильный конвой. А поедете вы туда в портшезе, как дама.
— Но, мессир, вы знаете об отношении графа де Жизора к женщинам. Тот, кто захочет проследить за моим портшезом, удивится.
— Таким способом передвигаются и старики.
Де Труа кивнул.
— Говорить можете, что угодно, хоть о сдаче Иерусалима, главное, чтобы до исхода ночи сенешаль ордена был здесь.
— Я сделаю, что в моих силах.
— Чтобы увеличить ваши шансы на успех, я даю вам несколько подсказок. Граф де Жизор не очень хочет ехать сюда, но не уверен, что ему следует отказаться наотрез. Он верит, что подлинным хозяином ордена и страны является некий брат Гийом. Вы продемонстрируете ему себя как доказательство того, что даже в ближайшем окружении монаха есть предатели, счеты с которыми тот свести не в состоянии. Извините, употребляю это слово для краткости.
Де Труа, улыбнувшись, кивнул.
— Вторая подсказка. Сегодня в городе состоится большая охота. В госпитале святого Иоанна находится племянник султана Саладина, и ныне ночью султан его навестит на свою беду. Таким образом, вы повезете графу и приглашение на охоту. Приглашение разделить успех.
Не спрашивая ни о чем, де Труа убыл.
Де Ридфору понравилось, как он обстряпал дело. Так или иначе, этого уродливого перебежчика следовало проверить, при этом проверен будет и сенешаль. Де Труа произведет, на него впечатление. Если же он очень хитрый, то попытается бежать. Португальцы на этот случай предупреждены.
Де Бриссон осторожно прервал размышления Великого магистра.
— Извините, мессир, не слишком ли вы доверились проходимцу?
— Через несколько часов это выяснится.
Тут доложили, что прибыли маркиз Конрад Монферратский и барон де Сантор. Бароном Сантор стал недавно, титул ему пожаловал король Филипп-Август после перерасчетов претензий с новым римским папой. Новоиспеченный барон был доволен. Его положение в ордене иоаннитов стало еще прочнее, и укрепилась мечта о диадеме великого провизора. А Конрад был мрачен и выглядел изможденным. И трезвый ум, и решительность оставались при нем.
Де Ридфор предложил гостям сесть и сообщил, что за сенешалем послан человек, который быстро доставит его сюда.
То, что графа де Жизора все еще не было, их насторожило.
— С сегодняшнего дня короля Гюи охраняют мои люди, — сказал маркиз. — Полагаю, ему все равно, кто не будет его выпускать из дворца.
Де Ридфор кивнул.
— Я думаю, граф де Жизор седлает коня.
— Будем надеяться, — мягко сказал де Сантор.
— Вы лучше скажите, что делается в госпитале?
— В госпитале, — барон сладко зевнул, — помимо сотен людей, скрытно опоясавших здание, мы заменили треть больных нашими людьми. В двух шагах от Али лежат головорезы, притворяющиеся больными. Лишь Святой дух может навестить паренька и уйти. И то в этом я не уверен.
— А не разумнее ли прикончить Саладина там, где мы его обнаружим? Хоть и на въезде в город? — спросил мрачный Конрад. — Эти громоздкие приготовления ни к чему.
— Ну, во-первых, — пояснил де Сантор, — мы не знаем, каким путем султан проникнет в город. Но точно известно, что он появится у вонючей подстилки в северном углу главной залы госпиталя святого Иоанна.
— А во-вторых?
Де Сантор усмехнулся:
— Достаточно и во-первых.
— Второй час ночи, — маркиз повернулся к Великому магистру. — Не переместиться ли нам к месту событий?
— Нет смысла спешить. Мне что-то подсказывает, что Саладин появится под утро. А если он уже прокрадывается в госпиталь, ловушка сама захлопнется, и потом… — барон де Сантор картинно развел руками, но в залу вошел барон де Бриссон и объявил:
— Граф де Жизор.
Вслед за графом вошел Реми де Труа.
Глава xvii. запланированный визит
Ночь в большом городе не бывает тихой. Перекликаются стражники. Гавкают собаки. Кто-то истошно зовет на помощь. Кричит он зря. Городские грабители быстро работают, не то что разбойники на дорогах. Саладин на себя не обратил бы внимания, даже кого-нибудь потревожив. Его ожидали лишь в госпитале у Сионских ворот. Громада госпиталя святого Иоанна рисовалась на фоне звездного неба. Вечером прошел дождь, и скаты крыши блестели в свете луны.
Несколько сотен людей вокруг госпиталя хорошо затаились. Приближаясь по переулкам к месту встречи с султаном, де Сантор проверил свою работу. Конрад и де Ридфор шли вслед за ним, также завернувшись в темные плащи. Они останавливались, когда он останавливался, прислушивались, когда он замирал, подняв руку. Все трое были в одежде госпитальных служек.
Войдя на территорию госпиталя, де Сантор знаками показал спутникам, куда им следует повернуть. Было условлено, что де Ридфор и Конрад поднимутся на галерею, охватывающую основную залу с двух сторон. Там, как правило, отдыхали братья-госпитальеры после дежурства.
Сам де Сантор пошел в другую сторону, где для него приготовили укрытие шагах в пятнадцати от лежанки юного сарацина Али. Тот маялся в лихорадке, то и дело теряя сознание.
Госпиталь жил по-своему. В высокие окна вливались потоки лунного света.
Де Сантор прижимал к носу платок, пропитанный благовониями, ибо дышать было нечем. Затек локоть, пришлось менять позу. Потом еще раз.
Де Сантор осторожно лег на спину, причем судорожно зевнул и перекрестился. Подумал о де Ридфоре и остальных. Небось ждут зрелища, как в римском цирке. Локоть ломило. Он хотел было развернуться удобнее, но замер. Между рядами лежанок беззвучно двигалась высокая фигура в плаще с капюшоном. Это был он! Он! Он! Сердце барона стучало, как колокол.
Идет! Еще несколько шагов — и он у места!
Фигура в капюшоне остановилась в ногах Али. Предусмотрительный. Все проверил. Присел. Опять огляделся. Рука потянулась к покрывалу, скрывавшему лицо Али.
Де Сантор мягко оттолкнулся и встал на колени, чтобы лучше видеть.
И тут раздался страшный своей внезапностью вопль. Человек в капюшоне отпрянул и рухнул на бок.
Де Труа оставили в зале. Великий магистр забыл отправить его обратно в келью или сделал это нарочно. Когда короткий совет закончился и господа удалились, де Труа обдумал услышанное. Если Саладина удастся пленить или убить, что надежнее, будущее королевства перестанет быть беспросветным. Брату Гийому понадобится много времени, чтобы создать второго такого сарацинского полководца.
Погуляв по периметру залы, де Труа уселся в кресло Великого магистра. Его изготовили по заказу де Торрожа, а тот был сибаритом и знал толк в удобствах.
Время замедлило ход. Во дворе сменился караул. Надо полагать, — первая стража новых суток. Де Труа заставил себя расслабиться. Не без труда ему это удалось, и вскоре он уже чутко спал, как спят ассасины.
Опять привиделась башня в замке Агумон. Навязчивое сновидение, — вот способ дважды, трижды войти в одну реку… Брат Гийом пошел к люку, все, как всегда, но сон не кончился… Когда брат Гийом погрузился по пояс, де Труа во сне двинулся за ним. Дальше картинка исчезла, а голоса все звучали. И де Труа сказал в темноту: «В обмен на Иерусалим можно получить крестовый поход, а что мы получим в обмен на орден тамплиеров?»
Тут он проснулся, где и заснул, — в кресле Великого магистра. Над ним стоял граф де Ридфор. Де Труа тотчас же вылетел из кресла с извинениями. Он был расстроен тем, что не услышал приближения человека, топавшего по каменному полу.
— Но поразмышлять об этом не пришлось. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — случилось ужасное. Граф был бледен, пальцы его руки терзали несчастную бороду. Рядом тяжко сопел де Бриссон. Де Труа заставил себя молчать, хотя это было труднее, чем ждать. Но де Ридфор поднял глаза на пленника и с трагическим смешком сказал:
— Кажется, вы оказались правы, сударь.
Это свое заявление он не пожелал расшифровывать. Молчал и де Труа, чувствуя, что спрашивать еще не время. Де Бриссон разомкнул уста:
— Мы не поймали Саладина.
— Не поймали?! — удивился де Труа.
— Чему вы удивляетесь, сударь?! — взорвался де Ридфор, — не вы ли предупреждали, что брат Гийом всесилен! Он нас обвел вокруг пальца.
— Саладин не пришел.
— Пришел, но не он. Какой-то негодяй.
— Но его можно заставить говорить.
— Черта с два! Трупы молчат.
— Вы его убили?!
Граф закрыл глаза.
— Его убил Али, — пояснил де Бриссон, — вернее, тот, кто лежал на его месте.
— Прошу прощения, барон, мне неловко терзать вас глупыми вопросами.
