Всесилие, которого не было в руках ни одного некроманта.
Зардану почудилось, будто Танмор стоит у него за спиной и уговаривает не быть дураком. Шепчет, что с таким могуществом Зар сможет свернуть горы. Никто его ни в чём не заподозрит! Ведь даже самые искусные маги не смогут разобрать, в чём именно это волшебство.
Но сам он будет знать.
Тэльер мысленно велел тени Танмора замолчать, отмел искушение и медленно, одна за одной, начал разрывать нити. Оживленные падали один за другим, лишаемые поддержки магии, и чары, содержавшиеся в них всех, улетали в воздух. Зар позволил магии освободиться, дал возможность дышать ею всем измученным боевым магам, сражавшимся за Следственное Бюро. Казалось, даже с такой высоты было видно, как леди Лилиан пытается восстановить свой резерв, выпивая пролетавшие мимо чары, как Ирвин, даром, что целитель, тоже вдыхает эту силу, очевидно, очистившуюся от следов некромантии и теперь доступную абсолютно всем.
От облегчения хотелось смеяться. Зару казалось, будто он снимает с себя ответственность, до этого камнем лежавшую на душе. С каждым освобожденным оживленным он держал в руках всё меньше жертв, и соблазн обладать огромной армией не-мертвых исчез будто сам по себе. Зар даже не заметил, когда все мертвые пали прахом на площадь, и в его руках остались только живые, готовые подчиняться некроманты.
Выпить из них магию? Суд ведь всё равно не пощадит их, а они, обессиленные, отдавшие слишком много, ровным счетом ничего не смогут сделать! И только тогда позволить измученным работникам Следственного Бюро повязать их…
Но Зар не позволил себе этого сделать. Он отпускал нити одна за другой, только не так, как делал это с мертвецами. Не отрицал, а заставлял нити опутать руки и ноги некромантов. Он связывал их собственной же магией, избавляясь от дополнительного груза.
Когда последний некромант был закован, Зар чувствовал, что сейчас способен взлететь даже без крыльев. Он с облегчением выдохнул и наконец-то снял руки с поручней. Больше всего сейчас ему хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, позабыв обо всех тревогах, преследовавших прежде.
Смотреть вниз было страшно. Зар и так не сомневался в том, как сейчас будут развиваться события. Маги из Следственного Бюро придут в себя и наконец-то заберут некромантов, сейчас находящихся на площади. Потом будет суд, и, скорее всего, им велят отсечь магию, но этим обычно занимается король.
Если король будет жив.
Зар медленно отступил назад. Надо было уйти, вновь окунуться в устрашающую реальность, в которой, возможно, всё ещё хуже, чем он мог предположить, но Зардан продолжал стоять на месте, будто бы чего-то ждал, надеялся, что небеса смилостивятся над ним. Снизу кто-то из коллег окликнул его, но Зар даже не расслышал слов. Казалось, всё вокруг вообще перестало существовать и потеряло значение, и Зардан с трудом понимал, где находится.
- Я знал, что ты примешь такое решение, сынок.
Зардан вздрогнул. Это слово обожгло его, будто удар плетью, и он медленно повернулся к застывшему в дверном проеме мужчине.
Мартен стоял, опершись плечом о дверной косяк, и мягко улыбался. Вид у короля был на самом деле очень измотанный, уставший, и он явно с трудом держался на ногах, но ещё нашел в себе силы улыбнуться, и Зар поймал себя на том, что невольно улыбается в ответ.
— Твоя Марта — гений, — хрипло произнес Мартен, делая шаг назад и будто приглашая Зардана следовать за собой. — Я уж было подумал, что все, придется Белле искать себе мужа получше, поадекватнее, но мне повезло вернуться в этот мир. И даже без особенных потерь, — ему явно пришлось приложить усилия, чтобы улыбнуться, но это выглядело более чем искренне.
Король был измучен, выглядел, как и полагалось после сильного отравления, но он всё ещё держался на ногах и, казалось, падать без сознания не собирался. И Зардан больше не чувствовал в нём той клокочущей черной магии, способной поднимать мертвых.
Вот только он и в себе её больше не чувствовал.
Мартен как будто прочитал его мысли. Он сделал шаг Зардану навстречу и крепко обнял его, будто пытаясь вселить уверенность в себя, а потом, отстранившись, произнес:
— Магия меняется, Зар. Ты был прав, когда говорил, что человек определяет, кем он будет и кому будет служить. Человек. Не его дар. Конечно же, ты не можешь быть некромантом. Думаю, тебе элементарно не от кого было это унаследовать, — Мартен усмехнулся. — Не так ли?
— Но, — Зар покачал головой, — как такое возможно?
— Сила веры, сила слова, — пожал плечами король. — Разве тебе стоит об этом сейчас думать? Ты лучше иди… Невеста твоя ждет там, внизу. Она меня сюда с трудом довела. И, подозреваю, у неё должна выцветать метка.
Зардан в этом даже не сомневался. Он понимал, что клеймо невесты некроманта обязано пропасть, нет ведь больше никакого некроманта…
— Иди, — поторопил его Мартен. — Иди-иди, Зар. А то мне ещё объяснять Белле, откуда у меня вдруг появился незапланированный сын и почему она столько лет об этом не знала.
Зар уже было шагнул к двери, но, услышав последние слова, оглянулся.
— Послушай… Я понимаю, что такое для короля найти двадцатипятилетнего внебрачного сына, в зачатии которого он даже не участвовал, — Зар запнулся. — Не надо оглашать об этом официально. Мне это не нужно. Это ведь не главное, правда?
Улыбка Мартена показалась Зару лучшей наградой.
— Если ты захочешь, то в любую секунду…
— Не захочу, — твердо ответил Зардан. — Я не хочу быть принцем или чем-то вроде этого. Или сыном короля. Я хочу быть твоим сыном.
Мартен не проронил больше ни единого слова. Одного его взгляда, впрочем, хватило, чтобы Зар понял: отец благодарен ему за это. За право не менять ничего в стране, не перестраивать существующую систему и не искать исключения из правил. Будь он простым человеком, да даже дворянином, тогда не было бы проблемы, но короли не могут позволить себе такие вольности. Даже если очень хотят. Но Зардану, впрочем, и не нужны были никакие подтверждения. То, что об этом гласили бы документы… Разве ему стало бы от этого легче? Нет.
— Знаешь, — заговорил наконец-то король. — Наш далекий предок, Акрен Шантьи…
— Который сын свинаря?
— Да, — кивнул Мартен. — Он рассказывал мне…
— Как он мог что-то тебе рассказать? Он же жил триста лет назад.
— О, — Мартен усмехнулся. — Я расскажу тебе в подробностях, но потом. Суть не в том, Зар. Вся страна думала, что граф Шантьи — это дарованное звание, а он — простолюдин. Ему даже нравилось это. Он признал своего отца, они были в прекрасных отношениях, но Акрен так и не предал информацию о своем настоящем происхождении огласке. Для народа он остался сыном свинаря. Разве это как-нибудь преуменьшает его заслуги перед государством? Не важно, кем нас считают. Важно, кем мы есть на самом деле… Танмор об этом забыл, и теперь, я думаю, ему будет очень приятно узнавать новые аспекты жизни "правильных" некромантов за решеткой. А теперь иди к Марте. Скорее. Успокой девочку.
Даже кивок сейчас был бы лишним. Зардан решительно переступил порог и направился по ступенькам вниз. Казалось, сейчас уже не было смысла бежать, но он всё равно не мог заставить себя идти медленно. Единственной здравой целью, оставшейся сейчас у него, было добраться поскорее до Марты и прижать её к своей груди.
Девушка и вправду оказалась внизу, в дворцовом холле. Вокруг уже сновали боевые маги; кто-то забежал во дворец за носилками, кто-то кричал о том, что придется задействовать дворцовые подвалы. Марта просто остановилась у стены и молча наблюдала за всем творившимся вокруг неё хаосом, изредка отвечая измученной улыбкой на какие-то приветствия. Зардан видел, как к девушке подошла Котэсса, спрашивала о чём-то, даже держала за руку, но Марта не проронила ни единого слова, только вяло улыбалась — и, кажется, немного ожила, когда заметила Зара в толпе.
Она подняла на него взгляд и просто молча смотрела в глаза. Как будто обреченно ждала ответа на какой-то не озвученный вопрос. Зар тоже будто прирос к земле, не понимая, почему не может решиться и подойти к Марте, обнять её, попросту убедить в том, что всё хорошо…
