— Звучит крайне заманчиво, — я, скрывая выступившие капельки слез, прижалась к его груди, чтобы они впитались в ткань его футболки. — Тогда мясо я оставлю на тебя…
— Нет-нет! Мясо — это самое вкусное! Если я запорю его… я что, одни овощи буду вынужден жевать, как травоядное? — мужчина наигранно испугался. — Нет, если я испорчу овощи, будет намного лучше. Так что мясо на тебе, а я буду издеваться над помидорами… Или что у нас там будет. А потом, после ужина, у нас будет вкусный десерт…
Я, отойдя от него, открыла холодильник и, быстро оглядев все полки, задумчиво пробормотала:
— Вкусный десерт? — выискивая сладость, я даже нагнулась, чтобы внимательно осмотреть всё ещё раз, но ничего похожего на десерт так и не заметила.
— Конечно, — подойдя ко мне сзади, он крепко схватил меня за бедра и прижал к напряженному члену, жар от которого я ощущала даже через ткани своей футболки и его брюк. — Самый вкусный… Безумно сладкий… Ты, Мила…
И его хриплый, бархатный голос окутал всю меня, заставив забыть на время о плохом, о страхах и о том, что нас ждет в будущем. Выпрямившись, я откинулась на его грудь, отдаваясь целиком эмоциям и чувствам…
Сейчас были только Нуар и я. А потом я обязательно спасу своего падшего ангела….
Внутри него тьма и невыносимая боль.
Мой ангел-хранитель…
Мой любимый падший ангел, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы ты однажды снова смог взмыть в небеса… И, надеюсь, ты возьмешь и меня с собой…
Эпилог. Нуаршан
…Только первый день как мы, как бы сказали люди, начали встречаться, и Мила сразу задала несколько вопросов, которые мне были неприятны… Нет, она в этом, естественно, не виновата. И я видел, что она сама переживает о том, что задала их, увидев мою непроизвольную реакцию… Однако это только начало: чем дольше мы будем вместе, тем больше будет таких вот случайных вопросов. И мне придется врать ей. Но как же мне этого не хочется делать!
…Когда Ника привела ко мне Милу, и я, увидев её, вспомнил ту девчонку, что рассмешила меня вчера, и которая сейчас с таким искренним и неподдельным восторгом и желанием смотрела на меня, я сразу понял, что это плохо кончится. И, несмотря на недовольство Ники и всё, что она мне сказала, я решил сразу уволить девушку. Нежная, домашняя… я бы точно не удержался и рано или поздно затащил её в свою постель. И испортил бы её или сделал бы больно.
Только спустя несколько дней, когда Ника оттаяла, я решил снова к ним с Кеем заехать и узнать чуть больше о девушке, которую невольно иногда вспоминал. И выяснил, причем от Кея, а не от Ники, что Мила находится в довольно удручающем положении. Муж — наркоман, загоняет её в долги, и в ближайшее время, когда правда вскроется и для самой девушки, вряд ли её ждет что-то хорошее…
И я решил ей помочь. Нет, не искупить хотя бы часть своих грехов таким образом. Это было просто невозможно. Просто хоть как-то ей помочь. Дать работу. Возможность заработать.
Я старался всегда держать дистанцию, пусть и видел её восторженный взгляд, ощущал её непередаваемый сладкий запах, из-за которого мне всегда хотелось овладеть ею: сжать её мягкое тело, крепко прижать к себе и войти во влажную, податливую плоть… Эти мысли сводили меня с ума, и не с одной из женщин, что я цеплял в клубах или барах, да где угодно, я не мог нормально кончить. Постоянно лицо Милы мелькали перед глазами…
Но я держался. Знал, что ей плохо, и просто помогал, как… хороший начальник. Друг.
Потом муж Милы едва её не убил, и внутри меня снова, с новой силой вспыхнула затаенная боль, отчаяние… По какой-то причине я боялся потерять эту девушку. И, естественно, я обратился за помощью к Кею — ведь только он смог бы вытащить её буквально с того света.
Окровавленная, потерянная, со слезами на глазах… Мне было так жаль её из-за того, через что ей пришлось пройти… И снова я почувствовал свою вину. Ведь я мог всё это предотвратить! Я мог бы рассказать ей о том, что знаю о её муже, запросто устроить его передоз, сломать самому ему шею, или даже подстроить аварию с летальным исходом. Да что угодно! Но я лишь говорил ей, чтобы она в случае чего всегда обращалась ко мне… Однако Мила попыталась справиться со всем сама. «Сама-сама» — её излюбленная фраза. Как же она меня бесила, эта фраза! Но кто я этой девушке? Лишь начальник… С чего ей было открывать передо мной душу… И так и должно было оставаться!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Однако я не смог удержаться. Всё-таки не смог. Идиот.
Кею пришлось отправить Милу на Энадарар, в свою лабораторию, чтобы вылечить… И она оправилась. Опять же благодаря моему другу. Он смог успокоить её разум, сделать так, чтобы воспоминания хоть и остались, но были лишь бледным отголоском. Я бы так не сумел, хотя я отчаянно хотел ей помочь. Мой дар слишком силен, и я никогда им прежде так не пользовался. Хотя назвать это даром язык никак не повернется — это настоящее проклятье для меня и окружающих.
И я продолжил заботиться о ней, аккуратно, якобы невзначай. Наблюдал за ней. И только поняв, что она уже готова с кем-то общаться, после звонка мужчины на её телефон, решил, поддавшись импульсу, не сдержавшись, сделать первый шаг. В тот день в клубе я усадил её к себе на колени… и, осознав, что она не протестует против моих объятий, сдерживая себя из последних сил, нежно, практически не касаясь её кожи, позволил себе что-то чуть более откровенное… Это было даже немного подобно тому, как юноша пытается покорить первую девушку, которая ему приглянулась. И совсем непохоже на меня. Я даже будучи юным всегда нахрапом брал своё.
Её желание, её тотчас изменившийся запах… Я едва не овладел ею там же, в клубе… Но она, испугавшись чего-то, убежала. И я решил, что это правильно. Для неё так будет лучше, и я буду держаться от неё ещё дальше… Эта нежная, добрая и ласковая девушка заслуживает лучшего мужчину, чем я… и намного больше, чем я смогу когда-либо ей дать… Я даже подцепил очередную девчонку, буквально через час, как исчезла Мила, успокаивая себя тем, что всё идет как надо, и я такой, какой есть. Вот только ту женщину я смог проводить только до автомобиля, и, даже не попрощавшись, просто развернулся и уехал домой… И, несмотря на так и неутоленное желание, которое доводило до скрежета зубов, я радовался тому, что Мила ушла. А я не совершил ошибку.
Однако, когда девушка, после того как узнала, что её муж при смерти, позвонила мне, я, бросив всё, без раздумий сразу помчался к ней… Да, теперь я всегда знал, где она находится: специально попросил Кея вживить в ногу Миле, пока она была без сознания, специальный чип, подобный тому, который есть и у Ники. Я должен был всегда знать, где она находится. Сначала я убеждал себя, что это только ради её безопасности. Но это была неправда. Я хотел знать, где она! Будто Мила была моей собственностью…
Увидев её заплаканную, отчаявшуюся, я снова испытал чувство вины. Я подумал, что нужно было не наказывать её мужа, а убить тайно, скрыть его труп… Дабы все считали его пропавшим без вести. И Мила тоже. И чтобы она больше никогда о нем не слышала. Но именно из-за неё я так и не мог поступить. Порой, ещё до вчерашнего вечера, я уже почему-то иногда думал, что однажды мы будем вместе, и я признаюсь ей во всем содеянном, и она не простит меня и уйдет. Хотя и без убийства её мужа я совершил так много… «другого», такого, что она никогда не сможет принять…
И я снова забрал Милу к себе, не желая отвозить её в пустые апартаменты, которые она так и не смогла обставить. Видимо, до сих пор так и не сумела до конца оправиться от произошедшего. Я был добр, отзывчив, я старался… я был практически самим собой с ней и в то же время стремился быть лучше! И я практически смог сдержаться…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Однако её чарующий запах, вид её полуобнаженного тела вчерашним вечером всё-таки довели меня до безумия.
Я взял её, овладел её телом, и впервые, даже не за долгое время, а в жизни, испытал такой кайф от секса, что даже внутри всё буквально горело. А когда она начала шептать моё имя, тáя от желания, с её непередаваемым акцентом, я и сам поддался этому жару. Отдался целиком эмоциям, сгорая дотла. И довольно быстро кончил…
