Седьмого августа 1749 года Людовик XV остановился в замке Ане у герцогини де Мен. Он отправился в часовню и поклонился могиле своей прабабки.
Если бы горделивая герцогиня могла бы узнать об этой оказанной ей почести, то, без всякого сомнения, с той поры она стала бы одной из счастливых теней.
Но, кроме того, ее останкам пришлось претерпеть отвратительное надругательство. Восемнадцатого июня 1795 года группа патриотов под предводительством двух комиссаров главного отделения Сыскной полиции Дрё разрушила могилу бывшей фаворитки. Когда они вскрыли склеп и распотрошили гроб, лежащая между двумя своими внучками «самая красивая из красавиц» предстала их взору прекрасно сохранившейся в своем чудесном платье. Пока жительницы Ане вытаскивали трупы, ткани превратились в пыль, и в ручную тележку бросили тела, едва прикрытые скверной бумагой.
Рядом с церковью была вырыта яма. В руках того, кто неловко схватил эти печальные останки, чтобы кинуть их туда, осталась полностью отделившаяся шевелюра Дианы. Члены комитета по надзору Ане разделили между собой локоны и косы, которыми некогда восхищался король.
* * *
«Молитесь за Диану де Пуатье!»
Настаивая на этой молитве, испытывала ли госпожа де Валентинуа, несмотря на свое ревностное отношение к религии, страх, угрызения совести? Какой она предстала перед Верховным Судией? Преданная дочь, примерная супруга, прозорливая мать, любовница одного человека в тех условиях, когда любовь и постоянство облагораживали преступление, — так можно описать лучшее из того, чем она была.
Она страстно любила блага этого мира. Чтобы накопить их и насладиться ими, она воспользовалась своей красотой, своим глубоким умом, своим самообладанием, своим умением обольщать. Королю, который обеспечил ее ими, она дала счастье, но, при этом, сколько опасных советов! Франции она подарила дворцы, произведения искусства, светлый образ своего гения. Но в то же время Клод де Лобепин, упоминая непомерное величие некоторых семейств, восставших против королевской власти, пустоту казны, гегемонию испанцев, гражданскую войну, считал, что было бы лучше, если бы «ее вообще никогда бы не было».
Историк, будучи таким же трезвым реалистом, как и сама Диана, вероятно, согласился бы с этим высказыванием. Но ни один человек, обладающий поэтической натурой, не решился бы на это, так как над земной жизнью этой суровой, властной и алчной женщины, которая использовала свою власть над слабым государем ради собственной выгоды, существует легенда.
Легенда о сестре Фрины, Аспазии и Клеопатры, легенда о вечно молодом создании, о куртизанке, которую христианская эпоха поставила в один ряд с божествами Олимпа.
Людям нравится, когда при виде таких чудес их невзгоды отходят на второй план. Так накинем же Ноеву мантию на «источник всех наших бед», глядя на то, как длинноногая охотница, блистая неувядающей красотой, вечно сжимает в объятиях своего большого королевского оленя.
I. Карандашные рисунки и картины (с упоминанием отдельных их копий)
Иконография фаворитки Генриха II никогда еще не подвергалась систематическому исследованию. Ученые-специалисты, такие как Жорж Гиффре (во введении к пятой части Неизданных писем Дианы де Пуатье), Луи Димье и Саломон Рейнах, занимавшиеся этим вопросом, лишь расставили вехи в его истории.
Таким образом, следовало бы вновь подвергнуть эту проблему тщательному анализу и даже обратить внимание, с какой целью были написаны те или иные аллегорические картины XVI века.
Действительно, в XVII веке была высказана мысль о том, что не нужно считать все изображения фантастических богинь той эпохи портретами Дианы де Пуатье. Не один раз случалось, что при идентификации изображения герцогиню де Валентинуа путали с Габриель д'Эстре, фавориткой Генриха II.
Во всяком случае, вполне вероятно, что некоторые из этих аллегорий могли донести до нас в идеализированном виде черты лица супруги Великого Сенешаля.
Не становясь ни на чью сторону, но упомянув о мнении, которого придерживаются Г. Гиффре, Димье и Саломон Рейнах, мы приведем здесь список основных портретов, предположительных или нет, Дианы де Пуатье.
I. Подлинные карандашные рисунки
Пять написанных портретов были признаны подлинными Луи Димье (Г. Гиффре признал таковыми только два из них).
1. Диана в 1520 году, лист № 28 в альбоме, принадлежащем лорду Дерби, реплика в альбоме Монмора в Экс-ан-Провансе (Библиотека Межан). (Это не оригинал, а копия).
Надпись «Диана де Пуатье, герцогиня де Валентинуа» не могла быть сделана раньше 1548 года, так как именно в этом году Диана получила этот титул. Но рисунок датирован 1525 годом, и это не оригинал, а копия.
2. Диана в 1530 году.
Замок Шантильи, карандашный рисунок, ошибочная надпись «Госпожа д'Этамп». Подлинность доказана надписью «Супруга Великого Сенешаля», которая есть на всех копиях этого рисунка, приписываемого Димье «Вероятно, Жану Клуэ».
На рисунке Диана изображена в то время, когда она была вдовой. Дата была определена по ее предположительному возрасту и по костюму.
3. Диана в 1535 году.
Карандашный набросок, надпись: «Госпожа д'Этамп», Шантильи. Этот рисунок Димье приписывает «Вероятно, Жану Клуэ». Существует единственная его копия в Кабинете Эстампов Национальной библиотеки Франции (№ а 21 хранится с надписью «Супруга Великого Сенешаля»). Дата была определена по возрасту персонажа и костюму, так же, как и выше.
Посредственную гравюру с этого портрета сделал Амбруаз Тардьё.
4. Диана в 1540 году.
Рисунок, надпись: «Супруга Великого Сенешаля», Шантильи. Идентификация может быть легко проведена путем сравнения этого рисунка с предыдущим и с последующим.
Изображена та же женщина, немного старше предыдущей, но немного младше последующей. Работа Франсуа Клуэ
5. Диана в 1550 году, Шантильи. Дата определена по возрасту и костюму.
Работа Франсуа Клуэ
С нее было сделано множество копий, эскизов картины, копии которой есть в Шантильи, в Версале, в Гренобльском музее и в Музее Искусства и Ремесла в Париже. На одной из Версальских копий персонаж изображен до колен.
II. Предположительные портреты (классифицированы по темам и, в известных случаях, по коллекциям внутри каждой темы)
Художники того времени поступали следующим образом: когда кто-либо просил вновь написать его портрет, чтобы не проводить новых сеансов позирования, для создания копий использовались сохранившиеся рисунки на картоне.
А
Диана-охотница.
1. В замке Шенонсо
a) Картина, авторство которой приписывается Приматиччо. Богиня Охоты стоит перед дворцом или храмом, одетая в тунику светло-голубого цвета, задрапированную на платье из белого газа, которое не заходит за колено и не поднимается выше груди. На плече у Дианы колчан, а в руке — стрела, которой она трогает труп оленя. У ее ног лежат две собаки, а вокруг нее играют пять амуров в разных позах. На заднем плане — сцена охоты и леса.
b) Картина с надписью: «Диана де Пуатье». Диана, одетая в костюм эпохи Людовика XIV, одной рукой держит за поводок собаку, в другой руке у нее изогнутый охотничий рожок. На лбу у нее месяц. На заднем плане лес, на опушке которого пасутся лани. Несмотря на надпись, героиня, которая изображена на этой картине, написанной много лет спустя после смерти Дианы, ничуть не похожа на ту, кого она должна была представлять.
c) Картина, которая находится «в комнате, которую считают покоями Дианы де Пуатье». Диана сидит, одетая в костюм «трагической актрисы Комеди-Франсез» (Г. Гиффре), в руке у нее стрела, а на коленях сидит амур. Сходства с герцогиней де Валентинуа абсолютно нет. Впрочем, комната, в которой находится портрет, была создана уже после того, как замком завладела Екатерина Медичи.
d) В замке Фонтенбло
Картина, авторство которой приписывается Приматиччо. Диана одета в тунику, которая едва закрывает грудь наполовину и приподнята до колена, в руке у нее лук, на плече колчан. На ее голову водружен месяц.
Г. Гиффре находил некое сходство между этой картиной и той, что находится в коллекции Альторпа (см. В). Он также считал, что данную картину можно сопоставить с изображением Дианы Жана Гужона (см. дальше, скульптуры).
В музее Версаля находится копия этой картины работы Ипп. Фландрена.
В
«Как жаждущий олень стонет после отлива,так же стонет моя душа после тебя, о, Боже!»
Коллекция лорда Спенсера, в Альторпе.
Поясной портрет полностью обнаженной женщины. Легенда написана справа вверху и заключена в рамочку.
Авторство этой картины признают за одним из последователей школы Клуэ. Существует ее копия работы Кёре, с которой в XIX веке Ж. Томсон сделал гравюру. Относительно изображения головы модели можно провести некую аналогию между этой картиной и той, которая находится в Варшавском музее.
