<К Сабурову.>
Сабуров, ты оклеветалМои гусарские затеи,Как я с Кавериным гулял,Бранил Россию [с] Молоствовым,С моим Чедаевым читал,Как, все заботы отклоня,Прове<л> меж ими год я круглый,Но Зубов не прельстил меняСвоею задницею смуглой.
Младенцу
Дитя, не смею над тобойПроизносить благословенья.[Ты] взором, [мирною<?> душой,][Небесный] ангел утешенья.
Да будут ясны дни твои,Как [милый] взор <твой><?> ныне ясен.[Меж] [лу<чших><?>] жребиев землиДа [б<удет>] жребий твой прекрасен.
Подражания Корану. [19]
Посвящено П. А. Осиповой.
I.
Клянусь четой и нечетой,Клянусь мечом и правой битвой,Клянуся утренней звездой,Клянусь вечернею молитвой: [20]
Нет, не покинул я тебя.Кого же в сень успокоеньяЯ ввел, главу его любя,И скрыл от зоркого гоненья?
Не я ль в день жажды напоилТебя пустынными водами?Не я ль язык твой одарилМогучей властью над умами?
Мужайся ж, презирай обман,Стезею правды бодро следуй,Люби сирот, и мой КоранДрожащей твари проповедуй.
II.
О, жены чистые пророка,От всех вы жен отличены:Страшна для вас и тень порока.Под сладкой сенью тишиныЖивите скромно: вам присталоБезбрачной девы покрывало.Храните верные сердцаДля нег законных и стыдливых,Да взор лукавый нечестивыхНе узрит вашего лица!
А вы, о гости Магомета,Стекаясь к вечери его,Брегитесь суетами светаСмутить пророка моего.В пареньи дум благочестивых,Не любит он велеречивыхИ слов нескромных и пустых:Почтите пир его смиреньем,И целомудренным склоненьемЕго невольниц молодых. [21]
III.
Смутясь, нахмурился пророк,Слепца послышав приближенье: [22]
Бежит, да не дерзнет порокЕму являть недоуменье.
С небесной книги список данТебе, пророк, не для строптивых;Спокойно возвещай Коран,Не понуждая нечестивых!
Почто ж кичится человек?За то ль, что наг на свет явился,Что дышит он недолгой век,Что слаб умрет, как слаб родился?
За то ль, что бог и умертвитИ воскресит его – по воле?Что с неба дни его хранитИ в радостях и в горькой доле?
За то ль, что дал ему плодыИ хлеб, и финик, и оливу,Благословив его трудыИ вертоград, и холм, и ниву?
Но дважды ангел вострубит;На землю гром небесный грянет:И брат от брата побежит,И сын от матери отпрянет.
И все пред бога притекут,Обезображенные страхом:И нечестивые падут.Покрыты пламенем и прахом.
IV.
С тобою древле, о всесильный,Могучий состязаться мнил,Безумной гордостью обильный;Но ты, господь, его смирил.Ты рек: я миру жизнь дарую,Я смертью землю наказую,На всё подъята длань моя.Я также, рек он, жизнь дарую,И также смертью наказую:С тобою, боже, равен я.Но смолкла похвальба порокаОт слова гнева твоего:Подъемлю солнце я с востока;С заката подыми его!
V.
Земля недвижна – неба своды,Творец, поддержаны тобой,Да не падут на сушь и водыИ не подавят нас собой. [23]
Зажег ты солнце во вселенной,Да светит небу и земле,Как лен, елеем напоенный,В лампадном светит хрустале.
Творцу молитесь; он могучий:Он правит ветром; в знойный деньНа небо насылает тучи;Дает земле древесну сень.
Он милосерд: он МагометуОткрыл сияющий Коран,Да притечем и мы ко свету,И да падет с очей туман.
VI.
Не даром вы приснились мнеВ бою с обритыми главами,С окровавленными мечами,Во рвах, на башне, на стене.
Внемлите радостному кличу,О дети пламенных пустынь!Ведите в плен младых рабынь,Делите бранную добычу!
Вы победили: слава вам,А малодушным посмеянье!Они на бранное призваньеНе шли, не веря дивным снам.
Прельстясь добычей боевою,Теперь в раскаяньи своемРекут: возьмите нас с собою;Но вы скажите: не возьмем.
Блаженны падшие в сраженьи:Теперь они вошли в эдемИ потонули в наслажденьи,Не отравляемом ничем.
VII.
Восстань, боязливый:В пещере твоейСвятая лампадаДо утра горит.Сердечной молитвой,Пророк, удалиПечальные мысли,Лукавые сны!
До утра молитвуСмиренно твори;Небесную книгуДо утра читай!
VIII.
Торгуя совестью пред бледной нищетою,Не сыпь своих даров расчетливой рукою:Щедрота полная угодна небесам.В день грозного суда, подобно ниве тучной,О сеятель благополучный!Сторицею воздаст она твоим трудам.
Но если, пожалев трудов земных стяжанья,Вручая нищему скупое подаянье,Сжимаешь ты свою завистливую длань —Знай: все твои дары, подобно горсти пыльной,Что с камня моет дождь обильный,Исчезнут – господом отверженная дань.
IX.
И путник усталый на бога роптал:Он жаждой томился и тени алкал.В пустыне блуждая три дня и три ночи,И зноем и пылью тягчимые очиС тоской безнадежной водил он вокруг,И кладез под пальмою видит он вдруг.
И к пальме пустынной он бег устремил,И жадно холодной струей освежилГоревшие тяжко язык и зеницы,И лег, и заснул он близ верной ослицы —И многие годы над ним протеклиПо воле владыки небес и земли.
Настал пробужденья для путника час;Встает он и слышит неведомый глас:«Давно ли в пустыне заснул ты глубоко?»И он отвечает: уж солнце высокоНа утреннем небе сияло вчера:С утра я глубоко проспал до утра.
Но голос: "О путник, ты долее спал;Взгляни: лег ты молод, а старцем восстал;Уж пальма истлела, а кладез холодныйИссяк и засохнул в пустыне безводной,Давно занесенный песками степей:И кости белеют ослицы твоей".
И горем объятый мгновенный старик,Рыдая, дрожащей главою поник…И чудо в пустыне тогда совершилось:Минувшее в новой красе оживилось;Вновь зыблется пальма тенистой главой:Вновь кладез наполнен прохладой и мглой.
И ветхие кости ослицы встают,И телом оделись, и рев издают;И чувствует путник и силу, и радость;В крови заиграла воскресшая младость;Святые восторги наполнили грудь:И с богом он дале пускается в путь.
* * *
Лизе страшно полюбить.Полно, нет ли тут обмана?Берегитесь – может быть,Эта новая ДианаПритаила нежну страсть —И стыдливыми глазамиИщет робко между вами,Кто бы ей помог упасть.
<Из письма к Родзянке.>
