Коротышка, но ведет себя так, будто на самом деле он выше. Старается показать, что он не придает своему маленькому росту никакого значения, но видно, что это постоянно гложет его. Будь он хоть трижды пси — полицейский, все равно, он остается человеком, и все его человеческие слабости остаются при нем.
Не пользуется левой рукой. Вычурная манера или увечье? Возможно, это связано с его ростом? Родовая травма? Надо проверить все подробнее, у него могут быть и другие недостатки. Их можно будет использовать против него.
До сих пор носит форму Пси — надзора. Зачем? Пси — корпус погиб вместе с Землей. Перчатки необходимы из практических соображений. Значок и форма — нет. Вероятно, желает вызывать страх? Постоянно напоминать, кто он такой? Что он может сделать? Но кому он напоминает это? Себе — или другим?
И так далее, и тому подобное. Голос, поза, движения, слова. Уэллс регистрировал все, зная, что это пригодится впоследствии. Но его внимание все больше и больше раздваивалось.
Кларк вел себя иначе, чем раньше, и так продолжалось уже достаточно долгое время. Уэллс никак не мог нащупать что — нибудь определенное в этом отношении, но что — то определенно было нечисто. Уэллса раздражала его собственная неспособность выявить причину.
Дверь открылась, и охранник отступил в сторону, чтобы пропустить в комнату того, кто пришел. Уэллс успел разглядеть охранника. Это был Боггс. Хороший сотрудник. Эффективный. Преданный. Делает то, что необходимо сделать.
Уэллс перевел взгляд на шагнувшую в комнату женщину. Лита Александер. Телепат. Шестое поколение. P5. Рост. Вес. Возраст. Количество выговоров за незаконное использование телепатических способностей. Завела связь с телохранителем Шеридана, который сейчас служит помощником лейтенанта Ивановой. Оказала содействие в допросе Сатаи Деленн.
— Ах, Мисс Александер, — обратился к ней Бестер. — Как обычно, рад вас видеть. Полагаю, у вас все в порядке?
— Да, спасибо, — ответила она.
Слишком быстро. Слишком нервно. Желает скрыть что — то от своего начальника. Что? Связь с Коулом? Злоупотребления телепатией? Что — то еще?
Ее значок Пси — корпуса погнут. Что это — знак пошатнувшейся лояльности?
— Позже мы с вами поговорим с глазу на глаз, — сказал ей Бестер.
После этого он обратился к самому Уэллсу:
— Позвольте поблагодарить вас за предоставленные мне протоколы допросов Сатаи Деленн. И все же, мне не совсем ясно, почему они вдруг так внезапно прекратились?
Неожиданный вопрос. Желает застать врасплох? Пытается до чего — то докопаться?
— Капитан Шеридан посчитал, что было бы лучше содержать Сатаи Деленн на борту «Вавилона», в целях обеспечения надлежащего уровня безопасности.
— Что там с теми кораблями, которые мы просили у вас? — вмешался Хейг, чем привлек на себя внимание Уэллса. Прямолинейный. Честный человек, попавший в общество политиков. И больше всего страдающий от своей честности. Он не уверен в наших новых союзниках. Он единственный из всех, находящихся в этой комнате, встречался с минбарцами в бою. Он знает, на что те действительно способны.
— Боюсь, что наша собственная оборона в данный момент остро нуждается в усилении, генерал, но я посмотрю, что можно будет сделать для разрешения данного вопроса.
Признание в собственной слабости? Нет, ложь. С какой целью? Что он знает о наших новых союзниках?
— А где капитан Шеридан?
— Он возвратился, — сказал Кларк. — Но говорит, что ему нужно время, чтобы сделать все необходимое после завершения полета. Бюрократические процедуры и тому подобное. В силу соображений безопасности, он считает, что привозить сюда Сатаи Деленн было бы непредусмотрительно. Устроит ли вас «Вавилон» в качестве места встречи с ней?
— О, да. Полностью.
— Ну, что ж, капитан Шеридан сообщил, что пятнадцать ноль — ноль будет вполне удобным временем для него…
— Есть еще два часа. Отлично. У меня и у мисс Александер будет время, чтобы обсудить наши вопросы. Позвольте отблагодарить вас всех. Вы чрезвычайно гостеприимны.
Уэллс смотрел вслед уходящим Бестеру и Александер, как вдруг почувствовал на себе чей — то взгляд. Он поглядел на тех, кто был в помещении. На него смотрела Такашима. Во время этой аудиенции она говорила очень мало, очевидно, предпочитая лишь наблюдать за происходящим.
В точности, как сам Уэллс.
У него было ощущение, что она — гораздо более серьезный противник, нежели Кларк, Хейг или Бестер.
Она была опасна.
* * *
Шеридан не знал, чего ждать от Бестера. Раньше он никогда не встречался с этим пси — полицейским, хотя и имел дело с несколькими его приближенными. Но он слышал достаточно много об Альфреде Бестере. Пси — полицейский. Дипломат. Лидер.
Шеридан не предполагал, что им окажется низенький человечек с парализованной рукой, то и дело озирающийся по сторонам. Но стоило лишь бросить один взгляд в лицо Бестеру, и молчаливая ухмылка телепата подтвердила все ожидания Шеридана.
Шеридан подумал о том, кого же предполагал увидеть в нем Бестер. По внешности пси — полицейского было невозможно сказать, ожидал ли он вообще чего — либо.
— Я рад наконец встретиться с вами, мистер Бестер, — сказал Шеридан.
Шеридану приходилось встречаться со многими важными персонами — обычно, с нарнами или представителями Лиги, но от Бестера у него было ощущение кислятины во рту.
— Я разделяю ваши чувства, капитан Шеридан. — Бестер не протянул ему руки. — Ваш корабль великолепен. Это тяжелый крейсер, не так ли?
— Он… когда — то был им. В его конструкцию было внесено так много изменений и за все эти годы было проведено так много модернизаций, что теперь этот корабль принадлежит фактически к своему собственному классу. Мы предпочитаем называть его кораблем класса «Вавилон».
— Ах, да. Древняя Вавилонская башня, которую воздвигло все человечество, объединив свои усилия ради достижения единой цели. Неплохой идеал, не правда ли? Вы хорошо разбираетесь в древней истории, капитан Шеридан? Ах, это такой занимательный предмет, хотя лично мне особенно нравится история Древней Греции. Под конец войны нам удалось спасти два поврежденных крейсера. Мы отремонтировали их и дали им новые имена. «Озимандиас» и «Парменион».
Шеридан резко повернулся к нему.
— У вас есть два крейсера?
— Всему свое время, капитан Шеридан. Это поразительный корабль. Не могли бы вы для начала ознакомить меня с ним?
Шеридан еле удержался от того, чтобы скрежет его зубов не стал явственно слышим.
— Конечно. И еще, как я понимаю, вы хотели бы задать несколько вопросов Сатаи Деленн.
— Именно. Мисс Александер, конечно, одаренный телепат, но она могла пропустить кое — что во время своих сканирований. Я не пропускаю ничего, капитан Шеридан.
— Разумеется. Будьте добры, пройдемте сперва в мой кабинет, там мы сможем обсудить некоторые мелкие детали.
Шеридан чувствовал напряжение, ведя Бестера в командный пункт. Уровень Бестера был P12, он был сильнейшим и лучшим из лучших. Корвин вызывался делать это сам, но Шеридан отказал ему. Деленн говорила, что во всем этом не было необходимости, но у Шеридана было свое мнение на этот счет.
Ставка была слишком высока, чтобы позволить хоть кому — нибудь, даже Бестеру, поставить все дело под угрозу. Но если то, что запланировал Шеридан, сорвется, то… Его удивление вызывало то обстоятельство, что у Бестера не было никакой охраны — его вообще никто не сопровождал. По всей видимости, он прилетел сюда в одиночку, воспользовавшись одним из своих истребителей эскадрильи Пси — корпуса «Черная Омега».
Но зачем Бестеру охрана, если он — один из самых мощных телепатов во Вселенной? Даже минбарцы не трогают его. Возможно, он сумел заключить с ними какое — то соглашение.
Они добрались до кабинета Шеридана и вошли в помещение. Кроме них, здесь не было никого.
— Итак, капитан, какие же именно «мелкие детали» вы имеете в виду…?
Шеридан молча достал пистолет и приставил его к затылку Бестера. Пси — полицейский совершенно естественно окаменел.
— Я жду объяснений, капитан.
— Вы там у себя, в Пси — надзоре, думаете, что все вокруг ваше, и вы что захотите, то и получите. А я, может быть, просто не собираюсь давать вам никаких объяснений. Может, я просто намереваюсь оторвать вам голову прямо сейчас.
— В самом деле? И как же скажется это убийство на вашей карьере?
— Они ничего не могут поделать со мной. Я им слишком сильно нужен, и они предпочтут поверить мне, если я скажу, что вы напали на меня. Или вы подумали, что они на самом деле доверяют вам?
— Я никогда не претендую на то, чтобы мне доверяли, капитан. Но я понял вас. А что, если они вам, все же, не поверят?
