поступить с литературным клубом. Если она уйдет, то его закроют. Без клубных баллов Кэйтаси не получит Небесную Звезду, а во втором триместре его и Сиори отчислят за низкий рейтинг, даже хорошие оценки не помогут. Они столько раз выручали Айко и литературный клуб, она до сих пор не отблагодарила его за все, что он для нее сделал. Теперь настала ее очередь поддержать Кэйтаси. Клуб кюдо справится и без нее, а вот литературный – нет.
Айко решительно повернулась к тренеру и поклонилась:
– Комаганэ-сэнсэй, прошу отстранить меня от участия в Летнем турнире до полного восстановления руки. – Она еще сильнее сжала рукоять юми. – Я обязательно вернусь в клуб, но в следующем триместре. Сейчас я нужна литературному клубу как Президент. Прошу, Комаганэ-сэнсэй, примите мое решение.
Последние слова Айко выпалила на одном дыхании и склонилась еще ниже. Сердце гулко стучало в груди, а тишина сжимала в тисках. Тренер молчал, ведь она предложила ему сделать себя призрачным участником, который не ходит в клуб. Да только в академии Ёсано таких обычно выгоняли без права повторного вступления. Комаганэ мог так поступить, тогда Айко больше не сможет стрелять. Но и бросить литературный клуб она не могла, ведь они верили в нее, она им нужна.
Айко закусила губу, от подступивших слез татами плыл перед глазами.
– Ты хорошо подумала, Такэда-сан? – рядом раздался мягкий голос тренера.
– Прошу, Комаганэ-сэнсэй, примите мое решение. Прошу вас! Я обещаю вернуться и показать красивый выстрел.
Комаганэ бережно взял лук юми из рук Айко, она осторожно выпрямилась, боясь гнева тренера. Но он не выглядел расстроенным, он улыбался ей:
– Хорошо, Такэда-сан. Я говорил Игути-сэнсэю, что тебе нужно больше времени, однако он настаивал на участии в соревновании Нэрима. Ты можешь посещать кюдодзё в свободное от тренировок клуба время. Но в следующем триместре ты должна вернуться, Такэда-сан. Желаю удачи на Летнем соревновании.
* * *
Урако бросилась на Кэйтаси, он едва успел скрыться за соседним контейнером. Скрежет когтей о металл раздался за спиной.
– Вам никуда не скрыться от Урако, хозяин.
Неожиданно склад тряхнуло, как при землетрясении. Кэйтаси нырнул в очередной проход между контейнерами, благо их на складе было много. Как назло, ни одного предмета, подходящего под оружие. Да и можно ли им защититься от кицунэ? Надо было приготовить защитные талисманы. Вот только он не каждый день сталкивается с потусторонними сущностями.
– Выходите, хозяин! Урако устала ждать! – Лисица медленно тянула слова, как молитву норито.
Кэйтаси огляделся по сторонам и заметил ржавую арматуру. Не успел он схватить ее, как сзади послышался скрежет о металл. Кицунэ даже не скрывала своего присутствия. Кэйтаси обернулся и заблокировал удар железным штырем. Урако облизнулась, ее алые глаза горели азартом. Кажется, ей нравится, что Кэйтаси оказывал сопротивление. Вот только он не собирался играть с ней в «кошки-мышки», он сам станет кошкой. Кэйтаси пнул лисицу в живот, она охнула и упала. Он навалился на нее, прижимая к полу.
– Расскажи-ка мне, Урако, кто на самом деле моя мама и почему она тебя спрятала, а мне стерла воспоминания?
Лицо кицунэ вытянулось от удивления, а затем скривилось в усмешке:
– Я не верю тебе, хозяин. Сэйбацу просто водили меня за нос все эти годы.
Урако исчезла из-под Кэйтаси, а затем материализовалась снова, она схватила его за горло, острые когти царапали кожу, отдаваясь болью в теле. Отчего-то Урако тоже скривилась от боли, на шее появились порезы. Кэйтаси схватил ее руку и попытался разжать, на что Урако лишь сильнее надавила на шею. Кэйтаси рычал и пытался выбраться. Бесславная смерть от рук ёкая не входила в его планы. Урако тоже выглядела неважно, ее лицо побелело, по шее текла черная вязкая жидкость, возможно, ёкаевая кровь.
– Не может быть! Урако не верит! – Кицунэ еще сильнее сжала руку, Кэйтаси почувствовал, как теряет сознание от недостатка кислорода, но тут хватка ослабла.
Лисица отпустила его и даже отошла немного дальше. Кэйтаси жадно глотал воздух ртом, сердце никак не успокаивалось, а мысли путались. Отчего-
то Урако не смогла его убить. Он потрогал шею и увидел, как руки окрасились в алый цвет. У ёкая тоже шла кровь в районе шеи. Неужели они как-то связаны?
– Чему ты не веришь, Урако? – Кэйтаси подошел к лисице, ее хвост безвольно упал, а взгляд стал таким покинутым, как у смертельно больного человека.
Внезапно ему захотелось ее обнять, как это делала мама в детстве, когда он грустил. Однако подходить к потусторонней сущности, что хотела тебя убить, все же плохая идея.
– Урако не может убить хозяина! – закричала кицунэ. – Урако долгие годы жила только этим
желанием. Урако хотела найти хозяина и отомстить за предательство.
Кажется, она говорила о той встречи в далеком детстве. Тогда ему было пять лет, он мог просто забыть об этом в череде будней, стереть из памяти после смерти матери. А Урако помнила и ждала его.
– Я обещал тебя защищать, пока бьется сердце, и нарушил обещание. Мне нет прощения, Урако. – Кэйтаси сел на пол и склонил голову перед кицунэ. – Как сын оябуна клана Ёсимура-кай я готов понести наказание!
Лисица не ответила, а он не мог поднять голову, пока она не скажет свое слово. Отец учил его, что нужно выполнять обещания, даже если его дал в возрасте пяти лет. Настоящий мужчина не отказывается от своих слов.
– Урако посмотрела бы, как вы едите иглы, но это отразится и на самой Урако. Поэтому Урако хочет, чтобы хозяин освободил от связи с ним. От древнего ёкая, что иногда приходил сюда, Урако слышала о шаманской семье Тамояки, что могут проводить запрещенные ритуалы, они могут разрывать нити, даже вмешиваться в судьбы людей.
Кэйтаси кивнул в ответ, ему и самому не нравилась такая опасная связь. Вот только он понятия не имел, где искать эту семью. Вряд ли информатор Накато ему поможет, поэтому придется найти самому.
– Я помогу тебе, но прежде расскажи про Сэйбацу и маму, чтобы я мог понять, с чего начать.
Урако дернула ухом и села на бетонное покрытие. Она сложила руки на груди и погрузилась в молчание, а потом заговорила:
– Урако мало что знает сама. Урако бродила во тьме, пока не услышала зов, и вышла на свет. Под деревом сакуры сидел хозяин, Урако сразу поняла, что это он звал. Когда мы скрепили союз клятвой, то появилась нить. Тут же пришла ваша мама и увела вас. Урако осталась под деревом. Вскоре женщина вернулась, она назвалась Сэйбацу Марико и сказала, что Урако нужно уйти, ведь ее сын еще не готов к такой большой силе. Урако поверила и оказалась на этом складе. Сэйбацу Марико завела Урако в клетку и закрыла ее. Урако не могла выйти. Иногда женщина приходила и обучала простым приемам, она говорила, что ее сын еще не готов и Урако нужно ждать. Потом Сэйбацу приходила все реже и реже, пока не исчезла совсем. Урако не знала, что происходит и где хозяин.
Кэйтаси машинально потянулся к шарфу, но того не оказалось на шее. Он обронил его, когда проводил ритуал освобождения. Кицунэ сидела напротив, ее хвост лежал рядом, а лисьи уши поникли. Сейчас она похожа на побитую собаку. Выходит, он, будучи пятилетним ребенком, призвал ее, да еще и соединил их души клятвой, а потом мама их разделила. Интересно, почему она так поступила? Почему скрывала кицунэ? Слишком много вопросов роилось в голове. Однако мама забрала ответы с собой. Возможно, семья Сэйбацу даст их. Но сначала пора исправить ошибки прошлого. Кэйтаси подошел к Урако и протянул ей мизинец, как тогда в детстве:
– Я, Ёсимура Кэйтаси, обещаю найти семью Тамояки, чтобы они освободили тебя.
Кицунэ подняла голову, их взгляды встретились, она протянула ему мизинец:
– Урако обещает защищать хозяина до тех пор.
Они соединили мизинцы, и возле них появилась нить, она пылала голубым пламенем. Его тепло не обжигало, а мягко обволакивало руку Кэйтаси. Спустя мгновение нить истаяла в воздухе.
* * *
Прозвенел звонок, ученики элитного класса стали собирать вещи. Учитель литературы Цутикадо протирал доску. Сегодня он выглядел иначе, бледнее обычного, черные сальные волосы торчали в разные стороны. Мицуо отвернулся от учителя,
