я видела на фермах, о видах домов и типах людей, о том, как живут индейцы и откуда они пришли.
Франклин никогда не говорил мне, что я хороший рассказчик, и в первые дни мои поездки проходили не по его просьбе. Я поняла, однако, что он не стал бы расспрашивать меня так подробно, если бы не был в этом заинтересован, и решила, что это единственный способ помочь ему, помимо ведения домашнего хозяйства, которое вскоре было делегировано миссис Несбитт и перешло под самоуправление.
Осенью квакеры пригласили меня изучить условия работы в угледобывающих районах Западной Вирджинии, которые пытались улучшить. Мой муж согласился, что это хорошая идея, поэтому организовали визит. В то время мои фотографии мелькали в прессе не так часто, чтобы меня можно было легко узнать, поэтому я могла целый день свободно бродить по окрестностям Моргантауна, штат Западная Вирджиния.
Увиденные условия убедили меня, что с легкой руки лидера в шахтерских регионах может зародиться если не народная революция, то как минимум народная партия по образцу ряда партий прошлого, которые появились под влиянием плохих экономических условий. В тех краях мне встречались люди, которые жили на пособие от трех до пяти лет и почти забыли, каково это – иметь работу, на которой можно трудиться больше одного-двух дней в неделю. Я видела детей, не знавших, что значит сесть за стол и нормально поесть.
Вернувшись домой, однажды вечером за обеденным столом я рассказала историю, привезенную из той поездки. Я пришла в дом, принадлежащий компании-работодателю, жители которого переживали не лучшие дни. Один из них показал мне свои еженедельные платежные ведомости. Из его зарплаты вычитали небольшую сумму в счет магазина компании, за аренду жилья и масло для его рабочего фонаря. После этих вычетов у него оставалось меньше доллара наличными на неделю. В семье было шестеро детей, и они вели себя так, словно боялись чужих. Я заметила на столе миску, полную объедков вроде тех, что вы или я могли бы отдать собаке, и увидела детей, которые брали горсть из этой миски и уходили жевать. Больше им есть было нечего.
Когда я направилась к выходу, двое детей набрались храбрости и встали у двери. Маленький мальчик держал на руках белого кролика. Было очевидно, что это их самое любимое животное. Девочка была худая настолько, что я видела проступившие кости, а глаза ее блестели, когда она смотрела на брата. Она сказала: «Он думает, что мы не станем его есть, но ведь это не так», – и мальчик побежал по дороге, крепко прижимая к себе кролика.
Уильям Буллит в тот вечер был на ужине, и я всегда была ему благодарна за чек, который он прислал на следующий день, сказав, что он надеется, что это поможет сохранить кролику жизнь.
Во время этой поездки в шахтерские районы я впервые познакомилась с работой, которую вели квакеры. Мне нравилась теория о том, что нужно стараться дать людям работу, чтобы они помогали самим себе. Мужчины работали над проектами и учились использовать свои способности для развития новых навыков. Женщин призывали возродить занятия любым видом рукоделия, которое они когда-то любили, но решили забросить в рутине жизни шахтерской деревни.
Это была лишь первая поездка в шахтерские регионы из многих, но именно она положила начало идее создания гомстеда[5]. Университет Западной Вирджинии в Моргантауне уже создал комитет помощи шахтерам в рамках агропроекта квакеров. С помощью этого комитета и его опыта правительство получило ссуду от одного из руководителей университета, мистера Бушрода Граймса, и создало Администрацию по переселению. Луис Хоу организовал небольшой консультационный комитет, в котором работали я, мистер Пикетт и другие. Это был эксперимент, рассчитанный на то, чтобы избавить людей от необходимости получать пособия, заставить их строить собственные дома и дать им достаточно земли, чтобы они начали выращивать продукты питания.
Была надежда на помощь представителей бизнеса, которые на каждом из этих проектов откроют предприятие, где некоторые люди смогут найти постоянную работу. Так основали несколько небольших производств, но они не всегда оказывались успешными. Лишь немногие из проектов по переселению имели хоть какой-то успех. Но я всегда считала, что они принесли неоценимую пользу. Условия жизни были настолько близки к тем, которые порождают революцию, что мужчины и женщины должны были ощутить на себе интерес и заботу правительства.
Время от времени я слышала тревожные сообщения о положении дел в округе Логан, Западная Вирджиния, где многие годы целые семьи жили в палатках, потому что после забастовки их выселили из домов, которые предоставляли работодатели. Мужчин занесли в черный список и нигде не брали на работу. Они выживали на скудное пособие, которое предоставляла безработным администрация штата Западная Вирджиния. К тому времени палатки износились, болезни обретали массовый характер, а люди не получали никакой медицинской помощи. В конце концов мы с миссис Леонард Элмхирст основали клинику для ухода за детьми. Когда я рассказала мужу о местных условиях жизни, он сказал, чтобы я поговорила с Гарри Гопкинсом и сказала ему, что эти семьи должны покинуть палатки к Рождеству. Так и было сделано, и за два года, с привлечением моих денег, заработанных на радио, и на щедрые пожертвования миссис Элмхирст, мы пытались исправить ужасные условия жизни детей и их последствия.
Я хорошо знала ручей близ Моргантауна, который назывался Скотс Ран, или Блади Ран, из-за ожесточенных забастовок, которые когда-то происходили в местных шахтах. Некоторые дома компании, примостившиеся на холмах по обеим сторонам дороги, казались едва пригодными для проживания. Проект гомстедов, строительство которых началось неподалеку от Моргантауна, назвали Артурдейл. Там принимали людей из всех близлежащих шахтерских деревень.
Одним из первых, кто отправился в Артурдейл, был Бернард Барух, который помог мне основать школу и всегда проявлял большой интерес к проекту, а иногда даже навещал его без меня. Я всегда надеялась, что ему понравятся так же, как и мне, перемены в детях, случившиеся за полгода на новом месте.
Проекты строительства гомстедов подвергались нападкам в Конгрессе, по большей части со стороны людей, которые никогда не видели своими глазами, в каком бедственном положении находились шахтеры и какие усилия прилагали мы. Безусловно, было потрачено много денег, возможно, часть из них – неразумно. Все проекты считались экспериментальными. Например, в Артурдейле никто не знал, что город стоит на субстрате из пористой породы, который в итоге потребовал больших расходов на обустройство безопасного водоснабжения, хотя Университет Западной Вирджинии рекомендовал это место. Тем не менее, я всегда считала, что многие люди, которые могли стоить нам тысячи долларов за содержание в
