Но тем не менее, сил сражаться ей еще хватало.
— Моя очередь, — сообщила Ильмадика.
Взмыли в воздух мечи и шпаги погибших замковых стражников. Лишь в последний момент Тэрл успел подставить пистолет под удар нацеленного на него клинка. Прочим повезло меньше.
— Вот как? — подняла бровь Владычица, — А если вот так?
Теперь уже больше десятка парящих мечей выстроились полукругом у нее над головой, — все нацеленные на воина. Тэрл прекрасно понимал, что не сможет отбить их все.
Подловив момент, когда мечи устремились в атаку, гвардеец кувырком сократил дистанцию. Вслепую взмахнув своим собственным мечом, он отбил в сторону два клинка, но еще один пронзил его правое предплечье, а четвертый — левое плечо. И все-таки, превозмогая боль, воин старался достать-таки противницу своим клинком…
— Беспомощно, — вынесла вердикт Ильмадика.
Тэрл почувствовал, как неведомая сила поднимает его над землей. В глазах потемнело от боли, когда лезвие в его плече повернулось. Распятый на двух клинках, он мог лишь наблюдать за тем, что происходило после.
А происходило вот что. Более не беспокоясь по поводу подошедших сил повстанцев, богиня снова обернулась к Делауну, так и не воспользовавшемуся шансом атаковать её.
— И это вы хотели посадить на трон? — брезгливо поморщилась она, — Ни ума, ни храбрости, ни харизмы. Честное слово, просто смешно.
Она протянула руку в сторону претендента, будто для поцелуя, но результат был гораздо страшнее. Арно Делаун вдруг захрипел. Он торопливо ослабил воротник, но это никак не помогло. Он вцепился ногтями в собственное горло, разрывая его в кровь, будто пытаясь извлечь оттуда то, что блокировало дыхание. Лицо аристократа начало стремительно синеть, тело уже билось в предсмертных конвульсиях.
Через пару минут он затих.
— Я нахожу ваш недостаток веры беспокоящим, — как-то не очень к месту заметила Владычица.
Взгляд, который она кинула на Тэрла, был гордым, радостным и каким-то немного детским. Так мог бы ребенок хвастаться рисунком или поделкой. Но не жестоким убийством, это уж точно.
Хотя мало ли детей отрывают крылья бабочкам, не понимая, что бабочке тоже больно?..
— Видишь? — осведомилась Ильмадика, — Я — единственное истинное божество. Я решаю, кто будет править этой страной. И те, кто думают, что могут оспорить мои решения… горько жалеют о своей недальновидности. Этот дурак, претендовавший на трон моего Первого Адепта, послужит примером. Так что я сохранила тело. А вот твое мне, думаю, сгодится лишь как ресурс для Повышения.
Владычица протянула руку в сторону Тэрла. В какой-то момент он ощутил, будто каждую клеточку, каждую частичку его тела пытаются разорвать на части. Мелькнула странная, глупая и неуместная мысль, что свинец, превращаемый в золото, должен чувствовать то же самое, — или должен был бы, если бы свинец вообще что-то чувствовал. Вот к чему это вообще? Ну, кроме попыток не думать о том, что ему…
Страшно умирать.
А затем боль вдруг исчезла. То есть, он все еще чувствовал боль в раненных руке и плече, но в сравнении с тем, что он испытывал только что, это были сущие мелочи. К тому же, магия Владычицы перестала удерживать клинки в воздухе, и гвардеец рухнул на пол.
— Бегите, сэр Адильс! — крикнул Нестор, — Я задержу её!
Старый волшебник стоял на пороге зала, и пламя на лестнице за его спиной уже не горело. Маленький, сгорбленный, опирающийся на палочку, — сейчас он, однако, выглядел неожиданно грозно. Как будто какая-то внутренняя сила переполняла его тело.
Ильмадика фыркнула, — скорее удивленно, чем испуганно. Шесть клинков устремились к старому магу, — и разлетелись вдребезги, наткнувшись на невидимую преграду.
— Говорят, что магия исходит от сердца, — сообщил эжен, — Но сердца-то как раз у тебя и нет.
Глаза богини гневно полыхнули.
— Ты даже не представляешь, на что способна моя магия!
Ослепительно яркий синий луч сверкнул от кончиков её пальцев, очерчивая границы прозрачной полусферы, защищавшей Тэрла и Нестора. Гвардеец хотел было воспользоваться моментом, когда она отвлечена, чтобы атаковать её с фланга… Но дисциплина пересилила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот только она не твоя, — невозмутимо ответил волшебник, — Думаешь, я не чувствую, как стекается к тебе энергия твоих адептов? Что сказали бы они, если бы поняли, что ты с ними делаешь? Как ты иссушаешь их разум и души, чтобы набить свое ненасытное брюхо?
— Они были бы счастливы! — уверенно ответила богиня, — Счастливы услужить мне — в жизни или в смерти!
Тэрл уже не видел хода поединка, торопливо спускаясь вниз по лестнице. Но когда мощный взрыв сотряс замок, большого труда ему стоило устоять на ногах.
Несколько секунд воин боролся с желанием вернуться и проверить. Быть может, эжен Нестор мог одержать победу над древней чародейкой? А может, даже если и нет, она ослаблена и уязвима?..
Но нельзя было рисковать. Если Ильмадика все еще боеспособна, то армия повстанцев идет прямиком в ловушку. Они не смогут победить её, — по крайней мере, без магической поддержки. Сейчас необходимо выехать навстречу своим солдатам. Предупредить об опасности и развернуть армию в Патру.
Единственное, что оставалось, — это сесть на корабли и срочно плыть в Альбану.
— Какого ты вообще кинулся за мной?!
— Не было времени подумать. Как тебе вообще взбрело в голову разбить кристалл?! Перед использованием его надо настроить, чтобы минимизировать разброс!
— Как хорошо, что ты вовремя об этом рассказал, мистер Конкретика!
— Ага, чтобы ты им тут же воспользовалась? Я же не думал, что тебе хватит глупости все равно это сделать!
— Ну, и на кой черт ты за мной прыгнул?!
— Ты могла погибнуть!
— Хотел погибнуть вместе со мной?!
— Пленные! Молчать вы сейчас!
— А ТЫ ВООБЩЕ ЗАТКНИСЬ!
Последнее Килиан и Лана выкрикнули хором. Они сидели спиной к спине, прикованные друг к другу железными наручниками, и самозабвенно ругались. Кротовая нора, открытая при разрушении кристалла, привела их в точку в нескольких метрах над землей где-то высоко в горах. К счастью, снег смягчил падение, позволив избежать серьезных травм. К сожалению, пока они были дезориентированы перемещением (вестибулярный аппарат от таких издевательств откровенно объявил забастовку), их нашли.
Как оказалось, в Иллирии уже действовал диверсионный отряд черных. Три десятка разбойников во главе с колдуном совершали набеги на деревни в низинах и возвращались обратно в горы. Килиан не знал, были ли в курсе об этом иллирийские дворяне. Но учитывая вторжение из Идаволла, им в любом случае было явно не до того. Тем более что насколько мог судить ученый, эти горы принадлежали к числу спорных территорий между домами Д’Тир и Д’Лавир. Наверняка каждый из них считал усилившуюся активность разбойников проблемой, с которой должен разбираться другой.
Килиан дал себе зарок, если они выберутся отсюда, вернуться с отрядом и выжечь дотла это шпионское гнездо.
В очередной раз он напомнил себе об этом, когда охранник попытался заткнуть его мощным ударом по лицу, и чародей ощутил во рту солоноватый привкус крови. Лану, к счастью, не били, — но о том, что южане заготовили для нее, Килиан старался не думать.
Сама по себе база черных представляла собой самый обыкновенный палаточный лагерь на горном плато. В отличие от тех, с кем Килиан и Лана имели дело в море и на побережье, здешние бандиты носили поверх традиционных одеяний шкуры животных с мехом. Пленникам ничего подобного не выделили, и ледяной ветер пробирал до костей.
И несмотря на обстановку, ученый находил весьма приятным ощущение от жавшейся к нему в поисках тепла девушки.
А тем временем из самой крупной палатки в лагере вышел чернокожий мужчина, в котором по обилию золотых украшений узнавался адепт Лефевра.
— Как вы нашли это место? — сходу спросил он.
— Спасибо, неплохо, — ухмыльнулся Килиан.
Говоря эти слова, он условленным образом два раза сжал руку Ланы. Их сигнал, установленный еще в ту пору, когда они были на одной стороне.
