желтоволосой девице, я поверил безоговорочно.
Было в её лице что-то такое.
Словом, не думаю, что она стала бы врать. И уж конечно мастер Заточчи, прежде, чем взять контракт, обязательно навёл бы справки и снабдил убийцу исчерпывающей информацией...
Стоп! А ведь он-то и сказал, что я принц! Когда попробовал на вкус мою кровь...
Вот так просто, пока я висел вниз головой в противоперегрузочной сетке, рухнуло моё привычное, устоявшееся мировоззрение.
Но порефлексировать со вкусом не получилось...
— Ух ты, принц, — пропыхтел Колька. — А мы с ним на один горшок ходили... — демоница посмотрела с предубеждением. Сначала на меня, потом — на Кольку. — Ну, в смысле... Играли вместе, — поправился тот. — Всё детство не разлей вода. И садик, и школа и универ...
— Ты хочешь, чтобы я тебя тоже убила? — с ледяным спокойствием спросила демоница.
— Нет, почему же, — вежливо пропыхтел Колька. — Просто стараюсь объяснить, что знаю Макса, как облупленного. Я что хочу сказать, — он немножко поёрзал в сетке, чтобы побыстрее развернуться опять к нам лицом. — Он не стремиться никем править, понимаешь? Он не такой.
— Власть меняет людей, — прорычала демоница. — Что ты скажешь, когда у него на голове окажется алмазная корона?
— Да ничего, — Колька попытался пожать плечами — насколько это было возможно в пухлой куртке, перетянутой сеткой. — Он не собирается никем править. И не станет напяливать никакую корону, будь она хоть бриллиантовой, хоть платиновой, — а потом посмотрел на меня... — Ведь правда, Макс?..
— Правда, — решительно заявил я. — Ни трон Заковии, ни корона мне не нужны. Я хочу остаться тем, кто я есть, и точка.
Демоница подозрительно прищурилась, а потом расхохоталась. Смех звучал немного искусственно.
— И вы думаете, я поверю? — прохрипела она низким, как у голодной пантеры голосом. — В чём только не клянутся люди, пытаясь остаться в живых.
— Эм... Ты забыла, что мы на корабле МЗЧ, — сказал я. — А они подчиняются во всём мне.
— А тебя хотят бросить в соковыжималку, — мстительно напомнил Колян.
— Тебя тоже, — огрызнулась демоница.
— Да, но Макс — мой друг. Он не позволит МЗЧ меня убить.
— Напоминаю, — встрял механический голос. — Что данный индивид ДВАЖДЫ причинил вред Повелителю.
— То есть, третий страйк — и кранты без предупреждения? — ядовито осведомился Колька. — Ну надо же. Как я испугался.
Странно. В его голосе не было никакой паники.
Напоминаю: Колян — это человек, впадающий в истерику, если у него на пальце появлялась заусеница. Однажды он сел в поезд, забыв дома телефон... Если бы проводница могла, она бы РАЗВЕРНУЛА РЕЛЬСЫ, только бы этот невротик перестал ныть.
Но сейчас, находясь в чреве летающей тарелочки, повиснув вниз головой, и напоминая хорошо откормленную редиску, он был спокоен, как удав.
В чём цимес?..
— Если Повелитель прикажет, мы прямо сейчас отправим пленников в Большую Соковыжималку, — клятвенно пообещал механический голос.
"Если будете себя плохо вести, детки"... — меня разобрал нервный смех.
— Нет! — опомнившись, я попытался говорить строго и внушительно. — Я запрещаю отправлять в Соковыжималку кого бы то ни было! Ни этих людей, ни кого-то ещё. Никогда!
Повисла пауза.
— Что, совсем-совсем никого? — наконец осведомился механический голос.
— Да! — я разозлился. — Хватит насилия. Хватит превращать людей в желе!
— Но... Как же нам тогда доказывать свою преданность и любовь к тебе, о Повелитель? — теперь в голосе была неприкрытая растерянность.
— Творите добрые дела, — не задумываясь, сказал я.
— Это сложно, о Повелитель.
— Уверен, вы разберётесь.
— Но кто нам скажет, где добро, а где зло?
Я зашел в тупик.
Философы тысячи лет бьются над этим, поистине трансцендентным вопросом, и до сих пор не нашли ответ.
— Помните, что я вам сказал при первой встрече?
— А НУ, ТИХО! — пророкотали стены моим голосом.
— Нет, не это, — отмахнулся я. — Что ещё?
— ВСЕМ ОТОЙТИ НА ДЕСЯТЬ МЕТРОВ. ОПУСТИТЬ ОРУЖИЕ. ПОДНЯТЬ РУКИ ВВЕРХ!
Господи... Они помнят всё, что я сказал. Дословно.
— Да не это же, — потряс головой я. — Подумайте. Что я сказал вам на прощание?
— Не делайте ничего такого, чего бы не стал делать я, — процитировали стены моим голосом.
— Вот! — я обрадовался его понятливости. — Вы говорили, что постоянно находитесь в контакте со мной, — я поморщился. Целый народ вуайеристов. Жуть берёт. Но ведь человек — такая зверушка, которая приспосабливается ко всему. Дайте время...
— Ты хочешь, чтобы мы копировали Твоё поведение? — осведомился голос.
В нём теперь проскальзывали какие-то ревностные, фанатичные нотки. Не к добру это...
— Нет! — закричал я. — Нет и нет! Вы должны жить своим умом. Научитесь думать, ребята. А с меня... Просто берите пример.
— Хорошо, повелитель. Мы будем брать пример с тебя.
— Знаешь, это большая ответственность, чувак, — тихо сказал Колька. — Ты теперь и плюнуть не можешь без оглядки...
— Ничего, — я закрыл глаза, чтобы немного передохнуть. — Я не так уж часто плюю.
— Мы прибыли в измерение Сан-Инферно, Повелитель, — вдруг доложил голос.
— Прекрасно! — вскричал я. Господи, как надоело болтаться вниз головой... — Скорее вытряхивайте нас на землю.
— Твоё слово для нас закон, о Повелитель.
Пол под нами разошелся в стороны, наподобие лепестков цветка. Противоперегрузочные сетки внезапно втянулись в потолок. И мы, все трое, полетели...
— А-а-а! — кричал я, падая на далёкую землю сквозь подушку облаков.
— Ты идиот, Макс!.. — вопил Колян, падая рядом со мной.
Желтоволосая демоница падала молча. Думаю, профессиональное достоинство наёмного убийцы не позволяло ей верещать, как девчонке.
А нам позволяло. У нас с Колькой в данный момент ВООБЩЕ не было никакого достоинства. Отвалилось по дороге.
Глава 23
Наконец падение прекратилось.
И вновь я ощутил под задницей знакомые полированные доски палубы.
Дикий Бизон приходит мне на помощь так часто, что я узнаю их на ощупь. Причём, не обязательно руками.
"Божья Коровка", чёрт её дери!
Где-то рядом ворочался и пыхтел Колян, и я искренне порадовался, что с ним всё в порядке.
Хотя допускаю: мои представления о
