нему. Он раньше тебя понял, что если я останусь с Павлом, то ему не видать меня, как собственных ушей! По крайней мере, надежды на это у него совсем не останется!
– Ты хотела уйти к нему? – с тоскливым испугом спросил Андрей, губы его задрожали.
Марина резко выпрямилась и уставилась на мужа с таким разочарованием, что у нее заныло сердце от боли.
– Дурак ты, Андрей, так ничего и не понял. – Сделала новый глубокий и печальный вздох. – Пойми хотя бы одно: мне было бы жаль, если б ты сейчас отравился насмерть. Но не тебя жаль, Андрей, ибо ты сам выбрал свой конец, а себя за то, что я столько лет своей жизни понапрасну потратила на такого никчемного человека. Потому не советую тебе больше травиться, вешаться, стреляться, все это придумано для дураков! – Женщина развернулась и быстро шагнула к двери, в ее движениях была такая решимость, что муж не отважился окликнуть жену.
Он смотрел ей в спину и ощущал ужас оттого, что она уходила, и оттого, что услышал сейчас от нее. Он верил ей, но у него не было духу, чтобы взять за шиворот Аспенского и растоптать того. На сердце было пусто и холодно. Что будет дальше без Марины, он представить себе не мог. Но видел, какая пропасть разверзлась между ними. И ничего не мог поделать, чтобы эта пропасть пропала.
Выйдя из больницы, женщина поехала в свою квартиру. Уют и комфорт, который она создавала годами, успокоил ее. Без Андрея она могла здесь расслабиться. Но точно знала, что с мужем тут не останется ни на один день. Все уже сказано, все давно ясно.
Хавин не перезвонил, это удивляло Марину, но она решила, что он просто не хотел беспокоить звонками, давал ей полную свободу, чтобы окончательно определилась с Андреем. И она определилась. Андрея, врач сказал, сегодня еще подержат, а завтра выпишут, поэтому завтра же она сядет в рейсовый автобус и помчится в Москву. Ни на минуту не задержится здесь. Из автобуса позвонит Павлу, чтобы встретил.
Марину не удивляла подлость Аспенского, который, со свойственной ему беспринципностью, использовал Печаева, чтобы удержать ее. Она ненавидела Константина.
Тот в свою очередь не сомневался, что Андрей выложит Марине всю историю с отравлением. Уже тогда, когда уговаривал Печаева рискнуть, представлял, как могут развиваться события. Также предполагал, что разозленная Марина может рассказать мужу об изнасиловании. Но не опасался ни того ни другого, ибо намечал дальнейшие шаги, исходя из своих предположений.
Даже хорошо, что Марина узнает о его причастности к отравлению Андрея. Пусть крепко уяснит, что он правит балом, что идет к своей цели, как бульдозер, и не остановится ни перед кем и чем, пока не сломает ее. Печаев просто пешка, которой он без сожаления в любую секунду может пожертвовать. Марина хоть и бросила его, но, зная слабую натуру мужа, наверняка попытается защитить. Что касается Андрея, тот, скорее всего, узнав о его притязаниях на Марину, несмотря на всю бесхарактерность и бесхребетность, все же может попытаться не дать жену в обиду.
Это, наперекор всему, на какое-то время должно их свести вместе. Значит, женщине придется задержаться в городе.
Аспенский потирал руки: карты сами раскладывались перед ним.
Он знал, куда она отправилась после больницы, и поехал к ней. Но на его звонки дверь не открылась. Он прислонился к дверному полотну и негромко окликнул ее. Убежден был, она за дверью и слышит его. Однако ничего не изменилось. Хоть он был уверен, что Марина не пустит его в квартиру, но пришел, и пришел не для того, чтобы проникнуть к ней, а для того, чтобы дать понять, что Хавин далеко, а он, Аспенский, рядом, настойчив, напорист, упрям и неотступен. Новое насилие сейчас над нею вряд ли бы укрепило его шансы, между тем он всегда знал, что силу крушит только сила. Марина – волевая и умная, потому должна впитать, что сопротивляться ему бессмысленно, он все равно сломает.
Вместе с тем Константин осознавал, напрямую противостоять Хавину он не в силах, но ведь он и не вступает в открытую схватку с Павлом, как не вступал пять лет назад, когда тот спал с его женой и дочерью. Хавин сейчас, как и пять лет назад, сам вторгся на его территорию. Аспенский с полным ощущением собственной правоты считал, что Марина была его территорией, ибо его амбиции в отношении нее были проявлены гораздо раньше.
Теперь им в расчет брались только устремления самой Марины. И бороться ему приходилось именно с нею. Всех женщин Константин считал слабыми существами, неспособными на многоходовые игры. Они легко возбудимы, вспыльчивы и горячи и не могут тщательно продумывать каждый ход и заглядывать далеко вперед. Их умы более приспособлены к тактике и слабо приспособлены к стратегии. Они быстро теряются и часто сдаются там, где мужчины только начинают чувствовать вкус борьбы. Чтобы сломать Марину, думал Аспенский, нужно завести ее в тупик, заставить испугаться и предоставить лишь один путь для отступления, но этот путь обязательно должен был вести ее к нему. Правда, с Мариной будет непросто совладать, но он знал и другую формулу жизни: быка всегда надо брать за рога.
Он постоял возле двери, вслух выразил сожаление, что Марина ведет себя неразумно, не сомневаясь, что женщина притихла за дверным полотном и прислушивается. Ухмыльнулся и спустился вниз по ступеням подъезда.
Печаева в это время и впрямь стояла за дверью. Его появление восприняла как хамство и безумную мерзость. Она не испугалась, но разозлилась и приготовилась дать решительный отпор.
Константин прямо отсюда отправился в больницу. Андрей встретил его недружелюбно. Впрочем, о какой дружбе могла идти речь? Связь между ними – это просто отголосок прошлого несчастья, вот и все. Андрей сидел на кровати и даже не повернул голову в его сторону. Расслабленный и подавленный. Исподлобья смотрел перед собой. Не сомневался, жизнь с Мариной разладилась окончательно. И виновен в этом не кто иной, как Аспенский. Везде залез со своим свиным рылом. И в постель к жене, и его подставил с идиотским отравлением. Раньше все-таки оставалась маленькая надежда, что Марина одумается, покуролесит, подурачится и вновь вернется к нему, а теперь все лопнуло, как мыльный пузырь.
Константин закрыл за собой дверь и уверенной поступью прошел к кровати. «Какой негодяй, какая сволочь», – подумал Печаев, сжимая кулаки и ловя себя на мысли, что сейчас он не видел различия между Аспенским и Хавиным. Какая разница, кого из них
