- Вроде освобождения Фенрира? – догадался Скалль и, отвернувшись, пошёл дальше.
- Да, - кивнула Улла, – или вроде смерти Бальдра.
Скалль приостановился, будто бы отыскивая дорогу дальше, но Улла заметила, как напряглись его плечи. Выждав мгновение, он продолжил идти вперёд.
- Или вроде того дня, когда я стал бессмертным? Ты видела это? – вдруг бросил он через плечо.
Улла вздрогнула и замерла. Он ощутил ее взгляд, то, как она смотрела ему в спину. Тени вокруг них снова задвигались, большой волк куда-то пошёл. Глазам стало больно от этого странного танца теней, но вскоре волк остановился. И всё замерло вместе с ним.
- Это важно? – спросила Улла.
Скалль застыл, но к ней не повернулся. Он тяжело дышал, потому что всю ночь думал над этим вопросом. Ему было важно знать. Если боги так много показывали вёльве, то могли и раскрыть ей его секрет. Конунг так и не обернулся, боясь, что Улла заметит его мертвенную бледность и страх в глазах.
- Боги показали тебе это? Тот самый миг, когда из обычного человека я стал бессмертным избранным конунгом, - сквозь зубы процедил он. Что делать, если она знает? Скалль сжал кулаки.
- Нет, - Улла поджала губы и смотрела только себе под ноги.
Скалль выдохнул с облегчением и повернулся к девушке. Лицо его выражало спокойствие. Он протянул руку к Улле, а та осторожно положила в нее свою ладонь, смотря в глаза конунга. Было сложно понять, что они выражают.
- Какое счастье, - ухмыльнулся Скалль и подтянул девушку к себе. – Улла, - начал он аккуратно, положив ладонь на её талию, – почему в первую нашу встречу ты не сказала, что видела меня на троне Борре?
Девушка сглотнула. Её сердце так забилось, что кровь побежала по озябшим конечностям, а снежинки стали таять на её запылавших щеках.
- Но ты ведь и так знал, что это случится.
- Нет, не знал.
- Зачем тогда ты вёл туда людей? Я думала, что боги предсказали тебе это.
- Рядом со мной не было ни одной вёльвы, которая увидела бы это во сне, - вздохнул Скалль. – Перескажи мне подробно своё видение.
Улла неуверенно сглотнула и поджала губы.
- У меня было много видений, - робко начала девушка. – В них был ты, были боги, чудовища… Чтобы Лейв не убил меня, я старалась игнорировать их.
Скалль понимающе кивнул. Конечно, это было очевидно. Она была напугана и старалась избавиться от ненужного дара, который унёс жизнь её матери. Возможно, Улла ощущала тяжёлое чувство вины. Она была тогда совсем ребёнком. Впрочем, она ребёнок и сейчас.
- Меня не интересуют всё, - ласково улыбнулся Скалль. – Расскажи мне только о том, где я сижу на троне Борре.
Улла придвинулась ближе, прижимаясь грудью к массивному телу конунга. Она ощущала только мягко пружинящую одежду, а остальное додумывала сама. К несчастью, ей ни разу не доводилось видеть Скалля обнаженным, чтобы сейчас представить, как она прижимается к его оголённой груди. Поэтому, закусив нижнюю губу, Улла могла думать только о чёрном доспехе и тёплой рубахе, которые были под его тяжелой накидкой с мордой волка.
Мир вокруг них снова задвигался, тени заплясали так, что обоим пришлось закрыть глаза. Не открывая их, Улла произнесла:
- За тобой горело пламя из очага. Ты сидел на позолоченном троне. Над тобой черепа животных, а среди них в самом центре [НГ2] череп волка. Под потолком висели свечи в металлических блюдцах, словно звёзды, рассыпавшиеся на небе. Везде я видела волков, вырезанных на деревянных колоннах. В помещении были люди. Они стояли на коленях, приветствуя своего вождя. Их сотни, они толкались плечами и…
Неожиданно завыли волки, и Улла со Скаллем открыли глаза. Они стояли слишком близко друг к другу. Конунг улыбнулся и погладил девушку по щеке замёрзшими пальцами.
- Если бы ты сказала мне это раньше, то я бы больше доверял тебе, - хмыкнул он.
- И не избегал бы меня?
Скалль тяжело вздохнул и поптался подобрать подходящие слова. Торгни был прав с самого начала, боясь, что Скалль потеряет голову от слов Уллы. Ведь сам конунг был в ужасе от того, какую великую миссию взвалил на свои плечи. Ему нужно было, чтобы боги одобрили его действия, чтобы они указали верный путь. Улла дала всё это. Вдохнула в него новые силы после трёх лет тяжелой зимы и долгого похода с севера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Я избегал тебя по другой причине. В Урнесе я дал обещание Ракель жениться на ней, - честно произнёс Скалль. – Твоя настойчивость была для меня опасна.
- Ты любишь её? – Улла презрительно скривила губы и шмыгнула носом. Обида комом встала в горле.
- Мои чувства можно так назвать, - уклончиво ответил Скалль.
Улла только зарычала, как дикое животное. Она хотела услышать другой ответ.
– Улла, зачем тебе это нужно? Разве ты не видишь разницу между капризами и чувствами?
- Я вижу предназначения.
- Ты не знаешь меня, Улла! Ты не любишь меня и даже не желаешь. Тебе нравится моя власть, разве не так?
- Как ты можешь такое говорить? – Улла попыталась вывернуться из рук Скалля, но он, сжав плотно зубы и закатив глаза, притянул её обратно.
- Я говорю так, как чувствую. Сколько раз ты пыталась управлять моими эмоциями и навязывать мне решения, которые тебе кажутся верными? – Скалль заглянул в глаза Уллы. – Но я давно тебя разгадал. Ты опасна для меня. Ты опасна даже для несчастного Торгни, который влюбился в тебя, как мальчишка. Ты – это боги, - Скалль вздохнул. – Ты вся состоишь из них, тебе невозможно сопротивляться. Разве я могу не следовать воле богов? – Скалль с шумом выдохнул. Он не отводил взгляда от пронзительных глаз Уллы. Если у Ракель они были серые с теплыми карими пятнышками, то у холодной и жестокой провидицы промозгло серыми, а ровный круг радужки обведён [НГ3] чёрной границей. - Но Ракель думает о людях. Она Кормящая Мать всего Мидгарда и будет жертвовать всем ради нас. Я бы хотел быть именно таким спасителем, каким она желает меня видеть, - Скалль поднял руку и погладил Уллу по щеке, – не таким, каким ты меня можешь сделать.
- Да, я – твои боги, Скалль, - прорычала Улла. – Ты не можешь забывать об этом.
Скалль сократил расстояние между их лицами до нескольких снежинок. Ветер трепал волосы, щекоча кожу. Когда мужчина коснулся губ Уллы, она глубоко вдохнула. Поцелуй вышел колким - когда их мокрые губы отстранялись, ветер грубо накидывался на них, и казалось, что они кровоточат. Но заканчивать [НГ4] этот долгий и осторожный поцелуй конунг не торопился.
Его движения были чувственными и медлительными, он касался губ девушки кончиком своего языка, дразня и не давая этому завершиться. Губы Уллы были тонкими в отличие от полных губ Ракель, их поцелуи отличались. Сейчас Скаллю мерещились боги и невероятная сила вёльвы, которая перетекает в него через горячее прикосновение.
Наконец он сомкнул губы и слегка отстранился.
- Это то, что ты хотела от меня в Скогли? – хрипло прошептал Скалль.
- Это нечестно, - прохныкала девушка.
- Чего ты ещё хочешь, Улла? – удивился конунг.
- Ты женишься на ней?
- А ты хочешь, чтобы я женился на тебе? - улыбнулся Скалль самодовольно.
Улла промолчала, а он вздохнул и немного отстранился. Скалль знал, как ему надо поступить. Но не мог скрывать ни от кого, - ведь даже Торгни и Ракель это примечали, - что в глубине души хочет быть именно таким, каким его может сделать Улла. Он хотел признания и власти с каждым днём всё сильнее, и знал, что Улла укажет ему этот путь. Скалль держался за Ракель и Торгни, как за свои последние остатки разума, не позволяя себе провалиться в бездну.
- Я рад, что ты этого не хочешь, - улыбнулся конунг и снова погладил Уллу по волосам, а потом отстранился и повернулся к ней спиной, подыскивая путь.
- Если я захочу этого, ты женишься на мне? – громко спросила девушка.
- Нет, - также громко ответил Скалль, не поворачиваясь к ней лицом. – Идём, нам надо добраться до вон той скалы, там мы сможем осмотреться.
Улла, конечно, мгновенно вспыхнула злостью и обидой, но, если честно, Скалль понимал, что соврал ей. Только провидице этого знать совсем не следовало.
