— Почему это вы не пристыковались к базе сами, интересно знать? Обычно делается так.
Сказано было резко, с плохо скрываемым раздражением неизвестно по какому поводу. Лицо Малыша, всегда готовое осветиться озорной улыбкой, вытянулось, а его удивительные глаза начали угрожающе чернеть.
— А разве должны были? — спросил он. — Досмотр — ваша обязанность, а мы без него прекрасно обошлись бы. Мне что, нужно объяснить тебе наши права?
Охотники недолюбливают инспекторов, как и всех представителей власти вообще; и никто не любит, если так грубят. У Малыша имелись проблемы с органами правопорядка еще в те времена, когда он увлекался экстрим-туризмом; власть не всегда справедлива по отношению к гражданам, а даром всепрощения он не обладал. Здоровяк-инспектор развернулся к нему:
— Рикардо Болди, если я не ошибаюсь?
— Минуточку, — в голосе Кэт зазвучал металл. — Рик, ты не мог бы уступить мне право поговорить с этими господами?.. Я — Кэтрин Ле Приер, капитан корабля. Должна напомнить вам, что стыковка трансгалактических кораблей с орбитальными станциями без особой необходимости запрещена Службой безопасности космических полетов. Некоторые охотники нарушают этот запрет, чтобы угодить инспекторам — особенно если у них в трюмах и на совести не все чисто. Но к нам это не относится. Корабль «Артемида» является моей личной собственностью. Вы уже выполнили свою работу, и теперь находитесь на территории частного владения без уважительных причин, поэтому убирайтесь отсюда к чертовой матери.
Верзила хотел что-то ответить, но, встретив ледяной взгляд Кэт, передумал и пошел в сторону шлюзовой камеры. Его напарник, так ни слова и не сказав, двинулся следом. Мы молча ждали, пока они не покинули корабль.
— Ну чего вы с ними сцепились? — недовольно поморщился Крейг.
— Пусть знают свое место! — Кэт еще не успела остыть. — Они здесь всего лишь сторожевые собаки, и гавкать должны только по делу или по указанию своего начальства.
Рик внезапно расхохотался.
— Пусть еще скажут спасибо, что Диана за них не взялась. Вот была бы потеха!
Он имел в виду случай, произошедший несколько лет назад. Диана только что получила от моего братишки свои необычные способности и не успела свыкнуться с наличием чисто человеческих эмоций; время от времени на нее накатывало. Мы вернулись из короткого, но тяжелого рейда по звездному скоплению Золотого Шара; при прохождении контрольного осмотра в орбитальном карантинном блоке Безымянной, старший таможенник ни с того ни с сего придрался к какой-то мелочи и вынес решение задержать нас в карантине на десять дней. Мы расстроились ужасно, но больше всех Диана. Когда таможенник стал выходить, она неожиданно свернула трап. Парень кувыркнулся в воздухе, грохнулся на пол ангара и едва не свернул шею. Нам стоило немалого труда убедить техслужбу, что дело в мелких неполадках в механизме самого трапа и избежать принудительного зондирования Дианы. Отвязавшись от технарей, мы закрылись в рубке и ругали ее на чем свет стоит. Бедняжка отпиралась, настаивая на том, что все произошло чисто случайно, и она не имела намерения убивать досадившего нам таможенника. Проверить ее слова без зондирования было невозможно, но, похоже, она сказала правду — подобные инциденты больше не повторялись.
Сейчас я невольно оглянулся в сторону шлюзовой. Диана, видевшая каждое наше движение через глазки камер, угадала мои мысли.
— Не волнуйся Пит, — произнесла она смиренно. — Они уже у себя и оба целы.
— А жаль, — кровожадно заявил Малыш. — Случайная расстыковка кораблей в момент перехода ублюдков по коридору…
Перед моим мысленным взором возникли два обледеневших трупа, плывущих в космическом пространстве. Я показал Рику кулак.
— Даже в шутку не смей говорить такого.
— Ладно, ладно. — Глаза Рика уже приобрели обычный цвет нежной небесной голубизны.
— Интересно, чего они так дергались? — задумчиво проговорил Крейг. — Это неспроста. Надо бы разузнать…
— Как? — хмыкнула Кэт. — Попросишь их тебе исповедаться?
Но Крейг слов на ветер не бросал. Пустое время в ожидании группы Ливнева мы занимали подготовкой к высадке на Тихую и первым делом проверили наш «Рейнджер». Катер относился к классу «атмосфера-4» и был предназначен для полетов в атмосферах планет с соответствующим индексом сложности, имея энергозапас для межпланетных рейсов на расстояние до восьми АЕ. Рик взялся за ремонт скутера, слегка поврежденного разъяренным мезоцераптором на Айхамаре. Машина хорошо себя вела и на Инферне и на Соломонии, но вдруг забарахлила во время самой последней вылазки за перламутровыми питонами. Малыш загнал ее на стенд и проверял все подряд. Повседневные работы по уходу за животными шли своим чередом — в основном ими занимались роботы обслуги, управляемые Дианой, нам не приходилось слишком часто вмешиваться в этот процесс. Тем более что и животных было совсем немного — всего два вида. Мезоцерапторов погрузили в глубокую спячку еще на Айхамаре, и они не доставляли хлопот. Питоны медленно переползали с места на место в своем террариуме, и вели себя как и на воле — очень мирно. Малыш на Соломонии не поленился положить в террариум десяток здоровых коряг, вокруг которых питоны любят обвиваться, и часто ходил в грузовой трюм проведать своих любимцев. Коряг на всех не хватало, и питоны лениво и нехотя ссорились из-за них, меланхолично шипя друг на друга. Всем четверым на мелких текущих работах делать было нечего, и Крейг нанес визит на базу научно-исследовательского центра «Тихая». Мы ничего не имели против его отлучки, и катер, которым мы не пользовались с прошлого сезона, все равно требовалось проверить в полете. Я думал, что у Крейга чисто личный интерес — пообщаться с научниками Иванова, но он, оказывается, ходил в разведку.
— Конечно, я воспользовался случаем и побеседовал с биологами, — не стал отрицать он. — Но главным образом я старался разузнать побольше о наших гориллах и выяснить причину плохого настроения местных властей.
— Господи, ты все еще думаешь об этих придурках? — искренне изумился Рик.
— Это ты у нас способен забывать о чем угодно, переключаясь на что-то еще. — В голосе Крейга слышалось легкое сожаление — то ли оно относилось к Рику, то ли к собственной неспособности поступать так. — Полезно обращать внимание на мелочи. Они иногда могут рассказать больше, чем… Инспектора ведь обычно вполне корректны. Слушайте: в УОП идут сокращения штатов, это всем известно, но никто не подозревает, в каких масштабах. Все держится в секрете, уволенные работники дают подписку о неразглашении информации в обмен на возможность восстановления в прежней должности, когда экономическое положение улучшится. К несчастью… — Крейг усмехнулся, его черные глаза светились весельем, — …а может, к счастью, не все умеют хранить секреты. Работягам трудно сохранять лояльность, если они видят, что сокращения, вызванные, как их уверяют, тяжелой и неприятной для руководства необходимостью, касаются в основном трудовых коллективов, а не раздутых бюрократических аппаратов СОЗ и УОП… Вы хорошо знаете структуру наблюдательно-охранных систем заповедников, рассказывать не буду. Так вот, к настоящему времени законсервированы все наземные наблюдательные пункты и половина орбитальных комплексов. Все научные исследования, проводимые непосредственно Управлением, свернуты уже давно. На оставшихся двенадцати станциях СОЗ оставили по одному смотрителю и одному технику, плюс вчетверо уменьшенный персонал главной базы «Тихая».
Я в это время пил апельсиновый сок и едва не подавился; Рик выпучил глаза; даже Кэт проняло — она повернулась к Крейгу и воззрилась на него с изумлением:
— Двенадцать смотрителей на целую планету? И без смены? Ты ничего не перепутал?
— Они решили устроить год открытых дверей, — сказал я. — Заходи кто хочешь.
— Двенадцать человек не смогут ведь контролировать весь заповедник… Правильно? — несколько неуверенно спросил Рик.
— Какой ты догадливый! Они и не контролируют его уже пару лет. Просто пока об этом никто не знает. Но скоро узнают. Такое невозможно держать в тайне долго. Догадываюсь, что так обстоят дела не только здесь.
— Галактику захлестнет новая волна браконьерства, — сделала вывод Кэт.
— Может, и нам тоже заняться, — обрадовался Рик. — Я давно говорил вам, что мы слишком уж честно ведем дела. Такие правильные стали, аж противно.
— Интересно, в чем причина столь печального положения, — пробормотал я. — Не думаю, что у правительства так мало свободных средств, что оно не в состоянии обеспечить хотя бы минимальную защиту закрытых зон от посторонних.
Крейг неторопливо прошелся вперед-назад.
— Причина, несомненно, есть, и, скорее всего, не одна, но мы об этих причинах можем только догадываться, — сказал он. — Во-первых, давно поговаривают о том, что Управление по Охране Природы забрало чересчур много власти. Слишком много ограничений для любой деятельности в закрытых и полузакрытых зонах — слишком. Колонизация новых планет, добыча полезных ископаемых, широкомасштабные научные эксперименты — УОП всюду сует свой нос и всем мешает работать. Крупные промышленные компании давно требуют пересмотра законов о разработке недр и использовании других природных ресурсов. Ученые просто волком воют — сплошные запреты на исследования и эксперименты, часто необоснованные. Поселенцы-колонизаторы предпочитают уезжать подальше, в Пограничные Миры, несмотря на почти полное отсутствие на Границе закона и какой-либо защиты. Там куда проще заниматься фермерством и животноводством — бери столько земли, сколько можешь, и делай все что вздумается. Оттуда в Галактику течет поток дешевых продуктов и сырья, а сельскохозяйственная продукция, произведенная на планетах Терросоюза, все дорожает… — Крейг взглянул на Кэт: — Нас ждет не только новая волна браконьерства. Подпольная промышленность, подпольная наука… И все это уже началось.
