— Диспетчерская! — вызвал главный орбитальный комплекс Леонид Петрович. — Супердредноут «Петроград», код регистрации в корабельном реестре Таорской империи Д-179034Р, запрашивает координаты стыковки с с тридцать седьмой станцией. Первый пилот Лен Мох, личный номер — Р69834108Д.
— Здравствуй, старый ты разильдяй! — появилось на голоэкране улыбающееся лицо Гена Тума, в прошлом Геннадия Ивановича Тумарина, погибшего во время войны 1812 года под Москвой, старого приятеля, с который не один пуд соли был съеден и не один литр водки выпит. — Что в гости не идешь? Загордился, что ли? Антонина все спрашивает: где же наш Леня? Или раз ты у нас теперь граф, то и старых друзей побоку?
— Дела, все дела, — развел руками пилот, широко улыбаясь. — Вылет за вылетом. Но сегодня вечером забегу ненадолго, расскажу, что смогу. Только пить не буду, сразу предупреждаю — завтра с утра за пульт. Давай координаты, черт лысый.
— Да все те же, там супердредноут сразу после прибытия в систему стоял, на тридцать седьмой станции других таких больших портов нет, — хохотнул диспетчер. — Причальная мачта 149, порт 2. Только не сверни там чего-нибудь. И извини, скрыть, куда вы прилетите, не смогу.
— Понял, самые активные соплюхи все никак не успокоятся, хотят наших парнишек выловить и поиметь, — вздохнул Леонид Петрович, затем расплылся в улыбке. — Ладно, имне повредит, пусть учатся с девчонками обходиться. А ты жди в гости, часов в восемь буду.
— Жду, — хохотнул Геннадий Иванович. — Тоня твой любимый пирог испечет, сейчас с ней свяжусь, пусть тесто ставит.
Артем молча слушал их разговор, почти не вслушиваясь в него. Привлекло внимание только то, что их, возможно, опять встречать будут. Но все время прятаться — тоже не выход. Да и Бора следует выгулять, пусть с девчонками красивыми пообщается, а то совсем закис. Причина унылого состояния культуриста оказалась очень проста — он, как многие и многие неглупые люди, внезапно задался вопросом, кто он такой и зачем вообще живет. Судя по его недовольному бурчанию в ответ на вопросы, Бор пришел к нелицеприятным для него выводам. И эту дурь из парня надо выдавливать, тем более, что послезавтра ему исполняется восемнадцать — день рождения, так что надо устроить праздник. Поэтому встреча с девчонками лишней не будет. Да и ему самому это тоже не помешает. В слова о том, что их могут изнасиловать прямо на месте, Артем не верил — явное преувеличение. Накинутся просить автографы и так далее — да, но уж точно не станут прилюдно свои прелести обнажать.
Связавшись с Бором, он сообщил тому, что они вдвоем идут гулять по станции, возможно, с девочками познакомятся, потому надо хорошо одеться. Услышав про девочек, культурист сразу оживился. По женскому обществу он явно соскучился, как соскучился бы любой нормальный молодой парень. Артем и самому, впрочем, начали сниться разные интересные вещи с красивыми девушками в главных ролях, и с этим надо было что-то делать. Да, он, конечно, вполне мог воспользоваться готовностью Ти-Лирхи отдаться ему, но не считал это возможным — никогда не был подлецом и не собирался таковым становиться. А использовать ради удовлетворения собственной похоти девушку, которая не даже возразить, именно подлость.
— Леонид Петрович, — повернулся Артем к тому.
— Да?
— А чем там дело с покушением закончилось? Кто это был и как смог в столь охраняемом месте такое устроить?
— Предательство, — помрачнел старый пилот. — Как всегда, предательство среди самых высокопоставленных и богатых. Вечно им чего-то не хватает, сволочам…
— Следовало ожидать, — криво усмехнулся юноша. — У нас дома та же история, причем и во времена империи, и в СССР, и в РФ. Иногда у меня возникает ощущение, что наверх вылезают только люди без чести и совести, последние подонки.
— В том-то и беда, что нет, — тяжело вздохнул Леонид Петрович. — Приходят честные, заслуженные люди, которые непонятным образом за несколько лет превращаются в такую мразь, что печатей ставить некуда. Почему? Каким образом? Не знаю. И никто не знает. Не зря говорят, что самое страшное испытание — деньгами и властью. Очень надеюсь, что я сам это испытание выдержу. Мы же все теперь графья, так что готовься, что и к тебе вскоре начнут всякие скоты с «выгодными» предложениями подкатывать. Тут главное — не вестись. Тебе дали прямые номера Ирренара и Ринхайда?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Дали, — подтвердил Артем.
— Советую о каждом таком предложении немедленно уведомлять обе службы, чтобы твари усвоили — не стоит к тебе подходить с ними. Мы все решили именно так и поступать.
— Пожалуй, вы правы.
«Петроград» тем временем состыковался со вторым портом сто сорок девятой причальной мачтой станции № 37. Его слегка встряхнуло, лязгнули захваты, и корабль замер на месте стоянки. В то же мгновение Дархон передал интендантской службе список необходимого для предстоящей чистки пиратских лежбищ — император дал ЧВК «Деяние» право снабжения с флотских складов, и этим грех было не воспользоваться. Не бесплатно, конечно, зато не придется теперь искать нужные припасы на свободном рынке, где их может и не оказаться. Особенно это относилось к трансуранидам.
— Ну, я побежал! — вскочил Артем.
— Куда? — приподнял кустистые брови Леонид Петрович.
— Решили с Бором на станцию смотаться, — слегка покраснел юноша, на что старый пилот только ухмыльнулся. — Ну, там покушать вкусно, может, с девочками познакомиться…
— Это правильно, отдохнуть надо. Только осторожность соблюдай, среди девок и подсыл какой может затесаться.
О том, что за мальчишками будут незаметно присматривать, Леонид Петрович говорить не стал — пусть себе погуляют, им нужно, заслужили. Особенно Сашке это будет полезно, совсем бедолага закис, смотреть на него больно. Да и Артемке лишним не будет. Слишком многое на него свалилось за последнее время. А мальчишки хорошие, правильные.
Артем по быстрому заскочил в свою каюту и переоделся в парадный комбез, подаренный, в числе прочего, императором. Он понятия не имел, что такой стоит больше ста тысяч и защищает своего носителя практически от всего. Зато выглядел он просто шикарно — беспросветно черный, словно в мелкую чешую, очень легкий, отлично подчеркивающий спортивную фигуру, на воротнике капитанские и пилотские нашивки, на груди три орденские планки и овальный знак приписки к кораблю с его названием. В империи никто не смел использовать нашивки такого рода самовольно, желая произвести на впечатление на противоположный пол, как часто делали молодые люди на Земле. При виде несоответствия внешнего вида и звания сразу следовал запрос на имплант носителя от первого же искина. И если выяснялось, что носить нашивки человек не имеет права, то на него без промедления налагался довольно крупный штраф. На первый раз. При повторении можно было и в каталажку на пару месяцев загреметь.
С Ти-Лирхой, еще вчера вечером залегшей в медскапсулу изучать инфопакеты, славу Богу, объясняться не пришлось, было бы неудобно. Девушка могла подумать, что Артем ею пренебрегает, а ему этого не хотелось.
С Бором, одетым точно так же, они встретились возле выходного люка. Сегодня никаких торжественных встреч не планировалось, и Артем был очень рад этому обстоятельству. Нет, он понимал, что их, скорее всего, узнают на аллеях станции, но за прошедшие дни ажиотаж несколько спал, и особых неприятностей быть не должно. У Бора на груди сверкали маленькими серебристыми искорками нашивки мастер-навигатора и пилота.
— Ну что, пошли? — направился к приятелю Артем.
— А куда? — поинтересовался тот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— На станции есть прогулочная аллея Радости, на ней обычно молодежь тусуется., — ответил молодой капитан. — Я узнавал через галанет. Там и кафе, и танцплощадки, и куча всего другого, — он хитро прищурился. — Включая бордели.
— Не хватало еще! — брезгливо скривился навигатор. — Так познакомиться попробую, не люблю с проститутками дело иметь, фальшивые они.
— Согласен, — улыбнулся Артем. — Тоже не особо их уважаю. Но тут, в империи, все немного иначе. В империи студентки часто таким образом подрабатывают на каникулах. Чисто из любви к искусству. И не только студентки. Здесь с сексом как-то проще, чем у нас было, легче ко всему этому относятся. А так, конечно, люди как люди. Вот только даже у профессиональных проституток сутенеров нет, за сутенерство здесь расстрел. Сама девушка имеет право делать со своим телом все, что ей вздумается, но не дай Бог кому на этом попытаться заработать. В общем, я почитал про местные обычаи, там черт ногу сломит. Ладно, чем трындеть без толку, пошли лучше прогуляемся, на аллее как раз вскоре после смены диспетчера и техники появятся, а они, в основном, девушки. На этой станции как раз с парнями напряг, так что найдем себе кого-нибудь. Мы с тобой вон какие орлы!
