Да ты только посмотри! Даже Литара объявилась, не поленилась оторвать свой необъёмный таз от седалища властителей тарковиков… Да уж…
Симон и Сарый разом, будто после тяжёлой и неприятной работы, вздохнули и перестали пререкаться.
Иван непроизвольно поискал глазами Литару, о которой с таким беззастенчивым сарказмом высказался Сарый. Однако ничего подобного на необъятный таз, по выражению Учителя, не увидел, зато вдруг встретился с взглядом огромных зеленоватых глаз на оливковом овале прелестного лица.
Девушка, а на вид ей исполнилось едва ли, может быть, лет семнадцать-восемнадцать, стояла чуть в стороне от плотной группы женщин, словно занявших оборону в виде каре против многочисленного врага, подступившего к ним вплотную со всех сторон. Пестрота их одеяний резко контрастировала с простеньким и слегка расклешённым, коротким – до середины бёдер – цвета травы платьицем девушки, без рукавов и с просторными вырезами для рук. Лёгкие сандалии с ременной плетёнкой до колен подчёркивали стройность её крепких ног…
Назови сейчас кто-нибудь имена Лоретты или Напель, Иван, наверное, не смог бы вспомнить, кто они такие, так как мир и время со своей суетой, словами и красками на мгновение исчезли, выцвели, затихли, растаяли и погрузились в зелёное марево девичьих глаз.
В груди гулко и часто застучало сердце…
– Ваня! – повторил несколько раз Симон, прежде чем вывел ученика из забытья. – Пожалуй, других уже не будет. Нам пора.
– Кто это?
Симон проследил остановившийся взгляд Ивана, недовольно поджал губы.
– Эта?.. Ил-Лайда. Дочь…
– Не слушай его, Ваня, – вмешался Сарый. – Он тебе наговорит о ней что-нибудь не так, а она славная девушка. Ты приглядись к ней получше и обрати на неё внимание.
– Внимание на неё обращали многие, да где они? – не остался в долгу Симон. – Арно, на что хорош, так она его…
– Перестань брюзжать! – прервал его Сарый. – У неё выбор…
Девушка отвернулась, чтобы что-то сказать, стоящей рядом с ней, высокой, слегка сутуловатой женщине, и… отпустила Ивана.
– А где Арно? Я его давно не видел.
– Я тоже, – отозвался Симон. – Где-то бродит или осел во времени, прижился. Вообще, компания Радича распалась и растворилась в веках.
– Арно захотел покорить её с лёту, вот она его и отшила, – вернулся к разговору об Ил-Лайде Сарый. – Но она сейчас в том прекрасном возрасте, когда ищут. У неё пора. Так что, Ваня, и вправду присмотрись к ней, но не обижай, а подойди с лаской.
– Её обидишь, – гнул своё мнение Симон.
– Пробовал что ли? – подначил его Сарый.
– Фу на тебя, старый! – дунул на него Симон и озабоченно огляделся. – Никого нового. Все как будто собрались, а мы тут с вами болтаем непонятно о чём. Пора двигаться.
– И то верно, – недовольно заметил Сарый. – А то день встречи устроили. Ты посмотри на них. Во как галдят!
– Да, уж… Всё-таки собралось больше, чем надо было бы для первого раза.
– Ваня справиться, – сказал Сарый.
Войти в Кап-Тартар
Взявшиеся за руки ходоки, чтобы не растеряться в поле ходьбы, составили длинную цепочку. Центром её оказался Иван. Левую руку его решительно ухватила Манелла, возглавив, таким образом, женскую половину цепи. По правую его руку первым встал Симон и за ним – остальные мужчины.
По команде, поданной негромко Симоном, все встали на дорогу времени и… тут же Симон сказал Ивану:
– Пришли, Ваня. Оглядись. Что видишь?
Слева зябко поводила плечами и жалась к Ивану Манелла. Оправдывалась:
– Морозит. Слишком близко подошли. Моя Кахка – льды и метели.
– Да, – поддержал её Симон, переминаясь с ноги на ногу. – Мне тут стоять неудобно, того и гляди, скачусь…
– Ну что, Ваня, – рядом оказался Сарый, заменивший занятого собой Симона.
– А ничего! – досадливо отозвался Иван.
«Чего они меня так торопят? – подумал он недовольно. – Что, я сам не знаю своих обязанностей, раз согласился идти с ними со всеми? Привели, а я тут осмотрю и скажу».
– Обычное поле ходьбы, – чуть позже добавил он, – если бы не это…
Он затруднялся подобрать слова, какими можно было описать виденную им слабую пелену, лениво мерцающую в двух, как ему казалось, шагах впереди. Пелена в виде сверхтонкой кисеи отделяла его от ничем не примечательного, а значит, и обычного, по сути своей, поля ходьбы. На той её стороне просматривались небольшие всхолмления, как бугристая марь, и только.
Определив, что ничего особенного перед ним нет, он уже спокойно поделился с Учителями увиденным.
В обсуждении приняла участие и Манелла, но её больше интересовал цветовая гамма виденной Иваном шторки. Он уточнял до тех пор, пока Симон не остановил поток вопросов от временницы.
– Перестань, дорогая! Не до того. Это его Кахка. А ты, Ваня, давай, решайся на что-нибудь. Сам понимаешь: мы все здесь тебе плохие помощники.
– Я понимаю… Но думаю, что надо пройти через неё и…
– Возьми меня с собой, – живо заявил Сарый, ловя его запястье. – Возьми под руку, как мы с тобой делали это во время обучения ходьбе. Ты будешь не один, к тому же сразу решится сама проблема перехода в Кап-Тартар и для тебя самого, и для других. – Он небрежно кивнул в сторону молчаливых спутников. – Они же не просто так сюда пришли. Они того и ждут, что ты их перебросишь на ту сторону без затруднений. Для них, естественно. Для того и собрались. Как?
– Камен здесь прав, возьми его, – сказал скромно Симон, ему, по-видимому, тоже приходила такая мысль, но он отдал её на откуп Сарыю.
– И меня, – громко шепнула Ивану в самое ухо Манелла, для чего ей пришлось подняться на цыпочки и ощутимо надавить ему на плечо.
– Достаточно одного, – быстро проговорил Сарый, перегнувшись, чтобы увидеть временницу из-за КЕРГИШЕТА.
– Правильно, – так же, не задумываясь, произнесла она. – Пойду я, иначе от меня здесь скоро одна ледышка останется. Брр!.. Как тут холодно! Всю обдаёт…
– Одеваться надо как следует, вот тогда холод не страшен, – не остался в долгу Сарый, заявив это неприязненным тоном. – Будто на приём явилась. Вырядилась…
– И явилась… А тебе-то что?
Ивану надоело препирательство ходока и временницы – у них это, быть может, заведено испокон веку, – но и выбирать кого-то из них одного – значит, оставить в обиде другого.
Поколебавшись несколько мгновений, он обхватил за плечи и Манеллу, и Сарыя, почти отрывая их ноги от земли, и смело шагнул к плёнке пелены – зримой чертой разделившей нормальное для него поле ходьбы и Кап-Тартара.
– Ай-ай!.. – заверещала испуганно Манелла тонким голосом и суматошно задёргалась всем телом.
– Ваня, ты-ы… – лишь пискнул сдавленно Сарый, но лишних движений не делал.
И тут же, как только Иван перемахнул через разделительную черту, они разом смолкли.
КЕРГИШЕТ остановился, почувствовав перемены, окружившие его.
Казалось бы, ничего нового, но здесь даже дышалось как будто по-другому. Было такое ощущение, что воздух входил в лёгкие и ощутимо растворялся в них, а выдох словно был пустым, да и не выдох совсем, а лишь опадание груди
