– Ты так ничего мне и не скажешь?
Мать задала этот вопрос, протягивая Кате чашку чая. Она налила его с молоком, как в детстве, и девушка невольно улыбнулась, сделав первый глоток.
– Почему? Скажу, что я давно уже по утрам пью кофе.
– Ты ведь прекрасно понимаешь, что я имею в виду. – В голосе матери звучала замаскированная тревога. – Не хотела говорить при отце, чтобы тебя не смущать. Ты рассталась с Сережей? Он вернулся к жене?
– Видишь, мам, ты сама все знаешь, – не отрывая взгляда от чашки, Катя мелкими глотками пила обжигающий чай. – Правильно, все кончено. И я очень этому рада!
– Странно! – заметила та, пытливо вглядываясь в лицо дочери. – Ты как будто говоришь искренне. А я думала, на этот раз кончится свадьбой…
– Нет, мама, – Катя делала вид, что целиком отдалась поглощению любимого напитка своего детства. – Он решил ничего не менять, а я подавно. У меня другие планы.
– С ума сойти! – вздохнула женщина, доставая из кухонного шкафчика пачку молотого кофе. – Придется теперь что-то для отца придумывать… Он ведь тоже надеялся, что вы поженитесь… Знаешь, мужчины такие вещи принимают куда ближе к сердцу! Ну, хоть на работе-то все нормально?
Мгновение поколебавшись, Катя внезапно решила сказать правду. «Разве я сделала что-то постыдное, чтобы врать?»
– Меня уволили, – выпалила она, отодвигая опустевшую чашку и поднявшись из-за стола, выхватила кофе из рук матери. И вовремя – потрясенная новостью, та едва не уронила пачку на пол.
– Я сама сварю, – встав к плите, Катя вооружилась туркой. – Главное, не пугайся! У меня куча предложений от других фирм, а потом, ты же знаешь, мой сценарий…
– Да, твой сценарий… – с той же неопределенной интонацией заметила мать. – Что, есть какие-то предложения?
– Один человек хочет его прочитать. – Катя произнесла это так значительно, словно Сеня являлся по меньшей мере генеральным директором Первого телеканала. – Боюсь загадывать, ты же знаешь, как все зыбко в кино! Сегодня все на все согласны, а завтра о тебе забывают.
– Может быть, найдешь другую работу? – Женщина с обеспокоенным лицом присела к столу. – Я могу поговорить кое с кем, есть место младшего менеджера в нашем рекламном отделе. Ты отлично справишься, а когда наберешься опыта, сможешь сделать неплохую карьеру!
– Мамочка, ну ты же знаешь, меня не интересует производство мебели! – Катя постаралась смягчить свои слова улыбкой. – И ни с чем я не справлюсь, просто займу чужое место.
– Но тогда как же…
– Я сама решу, – бодро пообещала девушка. – Мне ведь двадцать восемь лет, мама! Все только начинается!
Красноречиво вздохнув, мать вышла из кухни, отправившись прибирать комнаты. Катя прислушивалась к ее усталым шагам, испытывая смутные угрызения совести. «Но не могла же я согласиться, только чтобы ее порадовать! Я всю жизнь была слишком послушной дочерью, а что это дало мне и ей? Ни семьи у меня, ни постоянной работы. Сама ничего не добилась, что имею – только благодаря своей семье. Но теперь все будет иначе!» Как, она еще не знала, но твердо решила не отступать с намеченных позиций.
Сварив и налив себе кофе, девушка принялась обдумывать распорядок начинающегося дня. Она отвыкла от безделья, над ее головой постоянно висела какая-то работа, сверхсрочная или просто спешная, и вот теперь Катя была совершенно свободна от обязательств. Она чувствовала себя так же, как в детстве, когда ранней весной меняла тяжелую шубку на невесомую курточку. Ей все время хотелось подпрыгнуть, чтобы насладиться этим новым ощущением легкости.
«Надо обзвонить ребят, которые перешли в другие фирмы. Наверняка где-то требуются опытные сценаристы. Можно даже согласиться на маленькую ставку. Главное, не выпадать из процесса, иначе меня в самом деле забудут!» Ей вспомнились угрозы Светланы, но Катя решила не паниковать заранее. «Не может быть, чтобы она преградила мне все пути! Делать ей больше нечего! До сих пор она казалась разумной женщиной, хотя и редкостной гадюкой!»
Дождавшись, когда мать уедет на работу (отец ушел на час раньше), Катя села на телефон. Ее расчеты оправдались так быстро, что она не успела даже удивиться. Первая же приятельница, которой позвонила Катя, предложила ей место на сериале, где работала сама.
– Да хоть сегодня приезжай, – заявила она. – Получишь пробную серию, адаптируешь ее на русский лад, и через неделю тебе на карточку перечислят деньги.
– Думаешь, справлюсь?
Та засмеялась:
– Катюш, это же адаптация с американской комедии! Мне даже неловко приглашать тебя на эту чепуху, но между прочим, платят они не меньше твоих уродов! Я давно ждала, что ты от них сбежишь!
Катя не стала объяснять, что она не сбегала, а была выгнана, спешно записала адрес и телефон фирмы, куда следовало приехать, и с благодарностью попрощалась.
– Я скажу, чтобы тебе выписали пропуск! – пообещала приятельница. – Смотри не обмани! Вот будет здорово, когда ты к нам придешь! Знаешь, у нас группа подобралась – тоска зеленая, не с кем слово сказать! Сплошные ботаники!
«Тоска – это хорошо! – подумала Катя, кладя трубку. – Во всяком случае, куда лучше, чем наше осиное гнездо! Ведь у меня в последнее время даже привычка появилась – втягивать голову в плечи, и это сделала Светлана одним своим взглядом. Через месяц я, может быть, попала бы на прием к психиатру!»
Достигнув так просто желаемой цели, Катя почти не испытывала радости. В сущности, она не боялась остаться без работы, так как со времени окончания школы практически сама себя содержала, подыскивая кое-какие подработки даже во время учебы на филфаке. «Нашлось бы что-то и на этот раз!» К нынешней встрече со своим новым начальством она была морально готова и не чувствовала робости. «Светлана оказала мне неоценимую услугу – после нее никто не страшен!» Подумав о назначенном на вечер свидании, Катя поняла, что визит к Сене придется отложить. «Когда же мы увидимся, если мне придется вливаться в новый процесс?!» Катя по опыту знала, что в таком случае времени для личной жизни не останется совсем. Она по привычке спросила себя, как бы поступила на ее месте лучшая подруга? «Карина выбрала бы свидание! И правильно бы сделала, потому что работа, да еще такая, не убежит, а вот новый парень может подумать, что ты крутишь ему динамо. А я, конечно, в таких случаях всегда выбирала работу…» На этот раз Катя решила пойти на компромисс. Встретиться с Сеней она должна была в семь вечера, так что оставалась слабая надежда успеть.
«Прежде всего, придется скатать домой и привезти ноутбук!» Катя выругала себя за то, что не захватила с собой орудие труда, одновременно поддавшись панике и ударившись в романтические мечты. «А может, я подсознательно хотела завязать с литературной поденщиной? И права мама, когда предлагает мне место младшего менеджера в фирме, торгующей мягкой мебелью? В сущности, в моих сериалах так мало творчества, что это почти одно и то же. У нас не фильмы, а какие-то раскладные диваны для семейного отдыха».
Быстро собравшись, она написала родителям записку, в которой уведомляла, что едет на собеседование в новую фирму. О свидании, которое намечалось вечером, Катя решила не упоминать. Она знала, что ее успехи и провалы на личном фронте волнуют родителей намного больше, чем карьерные неурядицы.
Прежде чем войти в собственный двор, Катя осторожно выглянула из-за угла, напоминая себе в этот миг шпионку из старого черно-белого фильма. Скопления людей и машин во дворе не наблюдалось, и девушка, с облегчением вздохнув, решила, что разминулась с похоронной процессией. Однако к своему подъезду она подходила с замиранием сердца, чуть не крадучись, отмечая малейшие подробности – разбросанные по асфальту еловые ветки и затоптанные красные гвоздики, стайку оживленно болтающих соседок, немедленно смолкших при ее появлении, забытую возле крыльца табуретку, вероятно, одну из тех, на которые ставили для прощания гроб. Катя содрогнулась, увидев эти следы похорон, и испытала прилив жгучего стыда и раскаяния. «Как я могла не прийти?! Я должна была, ведь это во многом из-за меня случилось! Я рассказала Глебу о парне, который угрожал Вике, если бы не это, он никогда не смог бы найти Лешу!»
Она уже поднялась на крыльцо, когда ее остановил фальшивый, до приторности сладкий голос:
– Катенька, а вы разве не поехали на кладбище? Обернувшись, она увидела знакомую соседку, ту самую, которая вечно собирала деньги на венки и знала все про всех. Катя остановилась:
– Нет, я сегодня очень занята.
– А к вам опять приходил ваш друг, – соседка так и ела ее глазами. – Очень огорчился, что не застал!
– Что поделаешь, – сухо ответила девушка. Она уже собиралась войти в подъезд, когда та опять ее окликнула. Теперь ее голос звучал не сладко, а язвительно.
– Да вас сегодня не только он искал! Родители Глеба, – она широко перекрестилась, – хотели с вами поговорить. Даже записку в дверях оставили. Я мимо шла и забрала, чтобы не выпала, не потерялась.
