Однако одно странное обстоятельство, одно необъяснимое совпадение не давало покоя тем, кто его обнаружил: в 0 часов 49 минут по московскому времени, в ту самую минуту, когда за сорок с лишним триллионов километров от Земли произошло нарушение стабильности квантовых матриц на звездолете; здесь, на Земле, было отмечено кратковременное, но необычно сильное повышение ионосферной активности. А наиболее сильной эта активность была в южных полярных областях — над Антарктидой…
Кремлевские куранты пробили полночь — наступило 3 января 2031 года. Генеральный секретарь вошел в свой кабинет, опустился в кресло и некоторое время сидел неподвижно. Необъяснимое, но очень нехорошее, очень тревожное предчувствие было у него на душе… Он выдвинул ящик стола, вытащил из него стандартную застекленную фотографию — такую, которая когда-то в течение пяти лет висела в кабинетах российских чиновников и холуйствующих перед властью бизнесменов. Несколько минут Генеральный секретарь пристально вглядывался в костлявое волчье лицо стоявшего на фоне власовского триколора плюгавенького человечка, который когда-то был его врагом номер один, президента, свергнутого восставшим советским народом и бесследно исчезнувшего после Революции.
— Интересно, где вы сейчас, Владимир Владимирович? — тихо произнес Генеральный секретарь. — В какой преисподней вы обитаете, «господин Гексоген»? В какой черной бездне вас черти носят?..
…Южный берег Тасмании — острова вблизи австралийского материка, был залит ярким летним солнцем. Вплоть до антарктического берега, расположенного в трех тысячах километрах, к югу от Тасмании не было больше никаких земель. На пустынном безлюдном побережье одиноко стоял небольшой белый домик. В нем жила семья Митчеллов: профессор океанологии Сиднейского университета Чарльз, его супруга Кэтрин — тоже океанолог, ассистент профессора; и Джесси — их единственный сын.
Каждое лето — с ноября по март — супруги Митчеллы выбирались сюда из Сиднея. Здесь было отличное место для проведения научных исследований. Их незаменимым помощником в этом деле был Джесси — в перерывах между плаваниями на исследовательском судне он целый день пропадал на берегу и в морских волнах, собирая образцы морской флоры и фауны для научной работы родителей. Для тринадцатилетнего мальчика это было именно то, что нужно совмещать приятное с полезным. Родители нисколько не волновались за него никто из его одноклассников в сиднейской школе не мог так хорошо плавать и нырять, как Джесси — этому он научился даже раньше, чем ходить. Он знал буквально каждый камень в округе, мог в течение долгого времени находиться в холодной воде, а новый излучательный аппарат, установленный вблизи их дома, гарантировал полную безопасность от появления акул в радиусе более чем километра.
Рано утром 1 января Джесси, как обычно, уже был на берегу — для него это было нечто вроде утренней зарядки перед завтраком. Родители еще спали они засиделись допоздна на новогодней вечеринке. Из-за горизонта вставало солнце. Джесси с разбега бросился в ярко-синее, искрящееся от солнечных лучей море, и поплыл от берега.
Увидев его, к нему тут же подплыли два дельфина, которые обитали в этих водах. Мальчик подружился с ними еще в позапрошлом году и с тех пор почти каждый день плавал вместе с ними — они ему здорово помогали в освоении моря…
Они вдоволь наплавались — по волнам и под водой… Солнце все выше и выше поднималось над горизонтом — пора было завтракать. Джесси решил нырнуть в последний раз, а потом направиться к берегу.
Проплыв под водой тридцать метров, мальчик вдруг увидел слева от себя, примерно на одной глубине с ним, странный предмет, стремительно приближающийся к нему — он напоминал небольшую подводную лодку. Вдруг сильный электрический разряд пронзил его тело, и Джесси потерял сознание…
…Когда мальчик очнулся, то обнаружил себя лежащим на ложе, с кляпом во рту. За руки и за ноги его держали четыре человека в черных костюмах. У изголовья стояло еще трое — один в длинном черном сюртуке и широкой шляпе, из-под которой ниспадали две витые пряди волос; второй — в белых перчатках и красочном, но очень странном мундире; а третий — в черном балахоне с капюшоном, на котором была нарисована заключенная в окружность перевернутая пентаграмма. Пятый служитель передал своему помощнику аппарат мозговой стимуляции, с помощью которого он вывел Джесси из бессознательного состояния, и взял в руку длинный острый нож. На некоторое время он застыл неподвижно…
Джесси оглянулся по сторонам. То, что он увидел, вселило в него невероятный ужас, хотя он все еще надеялся, что это страшный сон, и ничего больше. Он, конечно, знал о странных исчезновениях десятков его ровесников с южного побережья материковой Австралии, Тасмании и Новой Зеландии, но думал, что причины их гибели были самые естественные. Он-то полностью был уверен в своих физических возможностях… Кто бы мог подумать, что за всем этим стоит чья-то злая воля, что такое возможно через тринадцать лет после казалось бы, полного уничтожения капитализма! Разве что его друг, сосед по парте — Джек Смит, обладавший необычайно ярким воображением — не иначе как будущий писатель… Джек, переходя на зловещий шепот, часто говорил, что в Антарктиде находится тайная подземная колония, где похищенных детей подвергают ужасным экспериментам и даже приносят в жертву сатане. Все школьники поднимали его на смех, и Джек страшно обижался… Теперь Джесси воочию видел, насколько его друг был близок к жуткой реальности — быть может, сам того не ведая…
Мальчика сковало страшное оцепенение — даже кричать не было сил. Да и все равно это не помогло бы… Он вспомнил своих маму и папу только-только они отметили вместе Новый год, а через три дня должны были отправиться на своем корабле в увлекательное путешествие к Большому Барьерному рифу. Такая счастливая и дружная семья… Ничто не предвещало страшной беды… Невыразимая горечь пронзила его сердце, а глаза наполнились слезами. Наверняка прошло больше суток, они сбились с ног в его поисках. Спасатели прочесывают прибрежную полосу, но его тело никогда не будет найдено… Он единственный сын в семье… Теперь уже можно сказать, что «был» — очевидно, что ему осталось жить всего лишь несколько минут… Он никогда больше не увидит своих родителей, а они — его. Никогда!.. И он не единственный, с кем это случилось, и, что самое ужасное, — не последний! Очевидно, что много детей, сейчас беззаботно играющих на морском берегу, через некоторое время будут лежать на этом ложе смерти. И никто, никто не знает, что здесь такое происходит!..
…На самом нижнем уровне бункера километровой глубины располагался этот самый зал, постоянно погруженный в зловещий полумрак. Это было самое главное, самое «священное» помещение бункера. Глубже его уже ничего не было — только земля. Это помещение было одновременно резиденцией Президента Великого Магистрата, который носил титул «Гранд-Приор». Зал представлял собой гигантскую круглую чашу — чем ближе к центру, тем ниже был здесь пол. Почти в самом центре стоял трон Президента. А точно в центре, между троном и жертвенником, находилось темное углубление — колодец диаметром в три и глубиной в два метра. Пол в этом углублении не был облицован — только голая каменистая антарктическая почва.
Стены, освещенные факелами, были расписаны зловещей символикой: перевернутые и обведенные окружностью пентаграммы, соединенные вместе три шестерки, пирамиды со вставленным в нее глазом, шестиконечные звезды… На стене висел огромный звездно-полосатый флаг, а на своде помещения, точно над черным колодцем, была прикреплена мумифицированная козлиная голова. Этой самой голове, символизирующей князя тьмы, поклонялись аж с двенадцатого века — сначала тамплиеры, потом розенкрейцеры, потом масоны словом, вся «мировая закулиса». Она была их самой ценной реликвией. До падения мондиалистского режима она хранилась в масонском темпле американского городка Чарльстон, куда была перевезена из Европы вскоре после образования Соединенных Штатов. Минуло тринадцать лет, а голову Бафомета так и не могли найти…
Все скамьи, расположенные по концентрическим окружностям, были тесно заполнены людьми. На них была самая разная одежда — здесь были представители трех основных инфернальных оккультных течений. Их главы как раз стояли у жертвенника… В тесноте, да не в обиде… У них ведь объект поклонения один и тот же, только обрядовая сторона несколько отличается…
Вот в распахнувшихся «президентских» воротах показалась процессия. Во главе ее выделялся невысокий пожилой человечек, облаченный в черный балахон. Когда факел осветил его лицо, Джесси на секунду даже забыл об ужасе — им овладело изумление! Он вспомнил школьный урок, посвященный новейшей истории Советского Союза! Почти три десятилетия прошло!.. Да, он постарел, но его можно было легко узнать!..
