Ответственность за сходный проступок предусматривается и в статье 120ter УК Бельгии.
Думается, что за подобные действия в Кодексе об административных правонарушениях РФ также следовало бы предусмотреть административную ответственность.
В статье 120quater УК Бельгии покушение на одно из правонарушений, предусмотренных статьями 116, 119, 120–120ter, объявляется оконченным преступлением.
Такой подход не соответствует правилам, используемым в уголовном законодательстве России. Для него характерно другое решение вопроса: деяние признается оконченным на более раннем этапе развития преступной деятельности, так что совершенные действия рассматриваются как оконченное правонарушение. Таким образом решается, например, проблема ответственности за шпионаж первого вида (статьи 275 и 276 УК РФ), когда оконченным преступлением объявляется не только передача информации иностранным «адресатам», но и собирание, похищение или хранение ее в целях передачи им. Поэтому использование законодательного опыта Бельгии в данной части для российского законодательства является неприемлемым.
В статье 120quinquis УК Бельгии говорится о правонарушении, относящемся к числу проступков. Оно состоит в незаконном хранении, перемещении, уничтожении, утрате материальных носителей охраняемой информации либо в незаконном ознакомлении с нею посторонних лиц.
В анализируемой статье говорится о посягательствах на материальные носители информации – объекты, планы, тексты или документы. Как следует из содержания статьи, с точки зрения бельгийского законодателя, переместить, хранить, уничтожить, изъять, похитить, предоставить для ознакомления можно только материальные носители информации. Статья рассматривает три состава: 1) перемещение или хранение предметов посягательства; 2) их утрату по неосторожности или в результате несоблюдения правил и 3) ознакомление с ними посторонних. Второй из этих составов напоминает деяние, предусмотренное статьей 284 УК РФ (утрата документов, содержащих государственную тайну, или предметов, сведения о которых составляют государственную тайну). Отличие состоит главным образом в том, что статья 284 УК РФ не предусматривает в качестве последствия уничтожение материальных носителей информации, хотя их изъятие или похищение, а также ознакомление с ними включаются в объективную сторону деяния в качестве последствия.
В статье 120sexies УК Бельгии говорится о правонарушениях, предусмотренных предыдущими нормами, если они совершены в военное время. Данное обстоятельство является основанием для ужесточения наказания.
Представляется, что в УК РФ также было бы целесообразно установить более строгое наказание за преступления против внешней безопасности Российской Федерации, если они совершаются в военное время.
В статье 120septies УК Бельгии предусматривается ответственность за оказание помощи в преступлениях, о которых говорится в статьях 120 или 120bis того же Кодекса.
В данной статье рассматривается ответственность за проступок, состоящий в укрывательстве лиц, совершивших преступление против внешней безопасности, или в пособничестве этим лицам. Полагаем, что в УК РФ более последовательно проводится разграничение между соучастием в преступлении и его укрывательством. Поэтому подход УК Бельгии к данной проблеме представляется неприемлемым для российского уголовного законодательства.
В статьях 117 и 120octies содержится правило, согласно которому по бельгийскому УК наказываются преступления, совершенные также против внешней безопасности государств, являющихся союзниками Бельгии.
Представляется, что подход бельгийского законодателя к данной проблеме является совершенно правильным. Наличие союзников укрепляет внешнюю безопасность страны. Напротив, посягательства на их суверенитет, территориальную неприкосновенность и обороноспособность союзного государства создают угрозу для внешней безопасности державы, а зачастую и причиняют ей ущерб. Полагаем, что и в УК РФ было бы целесообразно предусмотреть ответственность за подобные действия. Заметим, что сходная норма содержалась в статье 73 УК РСФСР 1960 года, согласно которой особо опасные государственные преступления, совершенные «против другого государства трудящихся», то есть, по существу, против естественных союзников СССР, наказывались так же, как и аналогичные деяния, посягающие на безопасность нашей страны.
Представляет интерес статья 122bis УК Бельгии, в которой предусматривается уголовная ответственность за организацию службы военной разведки и участие в ее деятельности, направленной не только против Бельгии, но и против любого иностранного государства.
Полагаем, что бельгийский законодатель вполне обоснованно относит предусмотренное этой статьей преступление к посягательствам на внешнюю безопасность страны. Во-первых, осуществление на территории государства разведывательной деятельности в пользу другой державы нарушает суверенитет страны пребывания. Во-вторых, проведение на ее территории разведки против другой страны ставит под угрозу отношения между государствами. В-третьих, наличие на территории государства разведывательной организации, хотя и не проводящей в данное время шпионажа против страны пребывания, представляет потенциальную угрозу для ее внешней безопасности, так как создает условия для осуществления в любой момент подрывной деятельности и непосредственно против нее. Думается поэтому, что и российскому законодателю было бы целесообразно рассмотреть вопрос о возможности установления уголовно-правового запрета на аналогичную деятельность.
Заметим также, что согласно анализируемой статье может наступать ответственность за осуществление на территории Бельгии шпионской деятельности и против Российской Федерации.
Статья 123ter УК Бельгии предусматривает ужесточение наказания за преступления против внешней безопасности страны, если они совершены с корыстной целью.
Сопоставление положений рассматриваемой статьи с ныне действующим российским уголовным законодательством позволяет прийти к выводу, что в России без достаточных оснований исключили из перечня отягчающих наказаний обстоятельств совершение преступления из корыстных или иных низменных побуждений (пункт 3 статьи 39 УК РСФСР 1960 года) и такую меры наказания, как конфискация имущества. На наш взгляд, было бы целесообразно возвратиться к вопросу о восстановлении этих существовавших ранее норм.
С положениями рассмотренной статьи соотносится и норма, устанавливаемая статьей 123quinquies УК Бельгии, в которой предусматривается конфискация предметов, которые были использованы или предназначались для правонарушения либо были получены при его совершении.
По российскому законодательству судьба вещественных доказательств по делу определяется согласно положениям не Уголовного, а Уголовно-процессуального кодекса. Так, в соответствии с пунктами 1 и 2 части третьей статьи 81 УПК РФ орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются, а предметы, запрещенные к обращению, подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются. Что касается ограничения в правах, то такая мера наказания УК РФ не предусматривается, поэтому приводить содержание статьи 31 УК Бельгии считаем излишним.
Статья 123quater УК Бельгии говорит об ответственности за заговор с целью совершения преступления или проступка.
Согласно российскому уголовному законодательству вступление в сговор о совершении преступления (соответствует вступлению в заговор, по терминологии УК Бельгии) рассматривается как приготовление к совершению преступления (часть первая статьи 30 УК РФ).
Статья 123decies УК Бельгии говорит об ответственности юридических лиц за посягательства на внешнюю безопасность страны.
Аналогичных норм в УК РФ не имеется. Вопрос о гражданской ответственности юридических лиц решается на основании положений Гражданского кодекса РФ.
Оставшиеся статьи, включенные в главу вторую раздела первого Книги II УК Бельгии (статьи 123sexies, 123septies, 123octies и 123nonies), предусматривают лишение прав лиц, осужденных за совершение преступлений, содержащихся в этой главе. Поскольку лишение прав в качестве меры наказания в УК РФ отсутствует, считаем излишним приводить содержание перечисленных статей.
