По его мнению, информацию о работе правительства в сводках новостей следует подавать без комментариев.
Руководитель российского телевидения Олег Попцов воскликнул:
— Ха! 43-летний Юрий Ростов всего на шесть лет моложе Полторанина и имеет ничуть не меньше прав на собственную оценку политических событий, чем сам министр...
ЕЩЕ ТОТ МЮНХГАУЗЕН
В августе 1992 года на одной из пресс-конференций председатель Госкомимущества Анатолий Чубайс сказал:
— Рыночная цена ваучера составит где-то 200—300 тысяч рублей.
Спустя несколько дней пресс-служба Госкомимущества передала в СМИ опровержение: мол, ничего подобного Анатолий Борисович не говорил.
Известный экономист Лариса Пияшева уже тогда сказала про Чубайса:
— Это еще тот Мюнхгаузен.
ПОЧУВСТВОВАЛ ЗНАКОМЫЙ АРОМАТ
21 октября 1992 года Руслану Хасбулатову стало плохо прямо на заседании парламента, и его заместитель Юрий Яров помог Руслану Имрановичу покинуть место в президиуме. Спикера госпитализировали.
— Серега, признайся, что у нас все высшие должностные лица — алкоголики! — требовал от Сергея Юшенкова один из лидеров оппозиции.
— Нет, не все, — отвечал главный радикал. — Кое- кто наркоманы.
И рассказывал, что не раз, будучи в апартаментах спикера, чувствовал ароматы наркотиков.
Наверное, знает, что это такое, если может их различить.
МИСТИКА, ДА И ТОЛЬКО
Юрий Корнилов в течение многих лет был членом коллегии ТАСС, до 1990 года руководил отделом политического анализа и планирования, затем уехал на полтора года в Югославию.
— Возвратившись из загранкомандировки в «новый ТАСС», — рассказывает он, — я не без удивления увидел в кабинете генерального директора фотоснимок академика Сахарова. Что же удивило? Да то, что не кто иной, как Игнатенко, в бытность на посту заместителя заведующего отделом международной информации ЦК КПСС сам, и неоднократно, давал нам, в ТАСС, указания о том, как следует «активизировать антисахаровскую кампанию». Да еще грозил всяческими карами за невыполнение этих указаний.
По словам Корнилова, в ТАСС Игнатенко был взят Леонидом Замятиным в самый пик «застоя» на «липовую» должность заместителя генерального, директора по проблемам спорта с прицелом на выполнение «задания особой важности»: организацию литературных мемуаров тогдашнего генсека Брежнева.
— Игнатенко за дело взялся с энтузиазмом и задание перевыполнил, — вспоминает Корнилов с язвительной улыбкой, — сочинив сценарий уникального по лизоблюдству фильма «Повесть о коммунисте», за что и был удостоен Ленинской премии. Каково же было изумление и даже шок московских журналистов, когда некоторое время спустя этот «певец застоя» был вдруг вознесен на сверхпрестижный пост личного представителя Горбачева по вопросам прессы... «Давно ли вы знаете Горбачева?»—спросил Игнатенко один из журналистов. «Мне кажется, я знаю его всю жизнь», — последовал ответ. Мистика, да и только. Выходит, сочиняя «Повесть о коммунисте», Игнатенко имел в виду совсем не того коммуниста, которого прославлял?
В беседе с Л. Замятиным, который оставил свой пост посла СССР в Англии, Корнилов поинтересовался, что думает он о своем протеже сегодня.
— Вернувшись из Лондона, я попытался позвонить Игнатенко по мелкому личному вопросу, но он, узнав, кто звонит, не стал поднимать трубку, — был ответ. — Это меня не удивило: я ему больше не нужен...
ОДИН В РОГАХ С СОБАЧЬЕЙ МОРДОЙ
Январь 1993 года. Мраморный зал Моссовета. Партии, партийки и партишки обсуждают состав окружной избирательной комиссии по выборам Московской городской администрации. Кого здесь только нет!
— Вот скандально известная Либерально-демократическая партия скандально известного Жириновского, а вот Конституционно-демократическая партия Астафьева, вот двухголовая «Свободная Россия» — одна взрослая, другая молодежная — нечто вроде КПСС с ее комсомолом, а вот и останки самой КПСС в лице реанимированного трупа Российской коммунистической партии, вот «Союз офицеров», который обещает нам возродить СССР, а вот...
Депутат Моссовета, член фракции «Демроссия» И. Беляев прерывает свой саркастический монолог и восклицает:
— Боже праведный, кого тут только нет! Когда-то бедной Танечке Лариной уже привиделось нечто подобное...
И депутат читает на память:
Один в рогах с собачьей мордой, Другой с петушьей головой, Здесь ведьма с козьей бородой, Тут остов чопорный и гордый, Там карла с хвостиком, а вот Полужуравль и полукот.
— Но то было во сне, — комментирует он. — В кошмарном сне. А тут вживе, наяву...
НЕ С ЦРУ ЖЕ СОТРУДНИЧАЛ!
19 февраля 1993 года в парламентском центре Верховного Совета России проходила международная конференция «КГБ: вчера, сегодня, завтра».
В числе выступивших был скандально известный в Москве генерал Калугин. Он заявил, что народный депутат Сергей Бабурин является агентом Омского управления КГБ еще с восьмидесятых годов и что его оперативный псевдоним — Николай.
Спустя несколько дней журналисты задали вопрос Бабурину, как он относится к заявлению отставного генерала.
— С интересом, — ответил парламентарий. — Я прочитаю газеты, как они это сообщение препарируют, и тогда решу, подавать ли в суд. Только пока не знаю, за что?.. За клевету? Наверное, можно. А вот за оскорбление нельзя. Оскорбительным было бы обвинение, что я сотрудничал с ЦРУ...
ВСЯКИЕ ТАМ ПОЛТОРАНИНЫ
25 февраля 1993 года депутаты собрались на совместное заседание палат Верховного Совета РФ. Депутат Олег Плотников, беспокоясь о судьбе телерадиокомпании «Останкино», предложил создать комиссию, которая изучила бы заявление И. Малашенко, подавшего в отставку из-за насаждаемой, по его словам, в «Останкино» диктатуры «узкой группы демократов».
— Пока Верховный Совет не будет утверждать руководителей электронных средств массовой информации, — живо откликнулся спикер Хасбулатов, — всякие Полторанины будут насаждать дремучие взгляды...
Шеф федерального информационного центра Михаил Полторанин не замедлил с ответом. По его словам, новый руководитель телекомпании Вячеслав Брагин стал распутывать криминальные вопросы, связанные с денежными поборами на телевидении, и задел тем самым личные материальные интересы своих коллег. А Малашенко умышленно придал этому политическую окраску, дабы избежать неприятностей.
Узнав о таком комментарии Полторанина, Малашенко во всеуслышание заявил:
— Полторанин лжет!
И все. Полторанин так и ходит с этим плевком.
УЖЕ ВЫБРАЛ ЗАДНИЦУ ДЛЯ ПОЦЕЛУЕВ
Оказать президенту России всяческую поддержку, если он все-таки решится вынести на апрельский (1993 г.) референдум «формулировку 10 декабря», обещали приверженцы «Демократического выбора» в заявлении, которое принималось на их последнем в уходившем 1992 году заседании.
Лидер Партии экономической свободы Константин Боровой, прочитав об этом, в сердцах сплюнул и предложил демократам «перестать, наконец, целовать президента в задницу».
Возражая Боровому, один из руководителей «ДемРоссии» Владимир Боксер заявил, что в сложившейся ситуации демократам остается только выбирать, которую из трех (президента, Верховного Совета или Конституционного суда) задниц целовать.
— Я свой выбор уже сделал, — заверил товарищей Боксер.
ЧЕЙ ДРУГ ЕЛЬЦИН
Чтобы попасть кратчайшим путем с Савеловского вокзала на улицу «Правды», надо миновать тоннель, расположенный под шоссейным мостом.
Тоннель грязный, неубранный. На бетонной стене огромные печатные буквы: «Ельцин— враг народа».
Через неделю-другую какой-то демократ отредактировал не понравившийся ему текст, зачеркнул в слове «враг» две буквы — «в» и «а». Над ними таким же углем были начертаны новые— «д» и «у». Читалось уже иначе: «Ельцин — друг народа».
Иду как-то знакомым маршрутом, смотрю — фраза стала длиннее. Кто-то добавил еще одно слово — «США». И нарисовал жирную точку. Конец предложения!
